Познание нации - Николай Песоцкий

событий минувшего столетия. Таких, как гражданская война, голод 1919-1923, 1932-1933 и 1947 годов, сталинские репрессии, массовое принудительное выселение с территории Украины в Сибирь украинцев, русских, представителей других национальностей. С одной стороны, эти потрясения стали трагедией украинского народа. С другой, они заставляли властную элиту думать о спасении от «непредсказуемой России».

В 1991-м украинская верхушка не хотела пассивно ждать своей гибели, повторяя судьбу московских коллег. Свое спасение она видела в обособлении, в достижении независимости. Массовки, которые проводились как коммунистами, так и националистами, отображали стремление граждан к независимости. Нельзя также не признать, что отрыв от обычного СССР стал для миллионов людей аналогом «большого погрома».

Прошли годы после подписания Беловежского соглашения, но мы и сегодня спрашиваем себя: «Почему произошел разлом восточнославянской цивилизации на три государства: Украину, Беларусь и Россию?».

Бесспорно, в этом процессе чрезвычайно важную роль сыграли особенности отношений между Россией и Украиной. Разрыв стал возможен еще и из-за существования своеобразного довольно слабого «шва» между россиянами и украинцами, который образовался еще в период Древнерусского государства и сохранялся потом в течение столетий. В наше время разорвать этот «шов» было не так уже и тяжело.

Известно, что до конца существования Советского Союза ни в Украине, ни в Беларуси не существовало хотя какого-либо более или менее заметного и организованного национально-освободительного движения. То есть, по сути, Россия легко, без всякого видимого сопротивления отдала Украине независимость. В частности, для украинского народа эта свобода стала неожиданностью. Но логика в действиях московских вельмож, когда они так охотно согласились на образование в Украине самостоятельного государства, бесспорно, существовала.

Во-первых, они понимали, что после горбачевской эпохи уже нельзя будет единолично, фактически авторитарно руководить Советским Союзом. Москве, даже при условии формального сохранения Союза, пришлось бы отдавать властные полномочия на места. В такой ситуации лучше было иметь неограниченную власть в отдельной Российской Федерации, чем символическую – в нестойком СССР. Это понимали и руководители бывших советских республик, которых тоже привлекала перспектива владычества в своих странах, независимых от России.

Во-вторых, я уже говорил о масштабе кадрового влияния русичей на всех славян в период Киевской Руси, а также о существенной роли украинских политиков и специалистов в общественно-политической и экономической жизни Российской империи, а потом и Советского Союза. Это, конечно, не было тайной и для Бориса Ельцина. Он и его окружение стремились не только выбросить из Кремля Михаила Горбачова, но и отстранить влиятельных украинцев от российской политики. С предоставлением Украине независимости эту задачу можно было считать решенной: новые правители России прощались с вечными украинскими конкурентами.

Все происходило на уровне тактического, практического мышления, а не стратегического или исторического. Тем более что согласия граждан Советского Союза вообще не надо было спрашивать. Разумеется, действовал и фактор угодничества американцам.

Какая же стратегия Российской Федерации относительно Украины сегодня, в новых условиях? Могу сказать, что практическая деятельность Кремля показала: в России нет самодостаточной украинской политической стратегии. Не следует надеяться, что она появится и в будущем. По крайней мере, в недалеком будущем.

Радикально изменить положение можно было бы, создав между двумя странами общий рынок. Но украинская власть не заинтересована в этом, так как действует лишь с разрешения Вашингтона, а Россия никогда не согласится создать с Украиной общий рынок, так как тогда цены на товары и услуги не будут сверхвыгодными для большого российского бизнеса, который и диктует свои правила во всех сферах жизни. Если бы российские политики пожелали образовать такой общий рынок, то он бы существовал еще при Леониде Кучме. Тогда, наверное, и два наших народа жили бы в иных условиях.

Возвращаясь к вопросу об исторических именах, хочу заметить, что логичнее было бы называть наше государство Русью (вспомните снова Киевскую Русь). Но в начале минувшего столетия политик и историк М. Грушевский, справедливо признавая нас преемниками Киевской Руси, все же отдал предпочтение названию «Украина». Могу предположить, что в этом он видел дополнительную возможность отдалиться от России. Что касается событий 16-летней давности, то тогда украинским верхам было просто не до исторических исследований, и на наше древнее происхождение никто не обратил внимания.

Но признать современное положение вещей – не значит забыть прошлое. О своем происхождении мы обязаны помнить, ведь задача состоит не в том, чтобы переписывать историю из конъюнктурных соображений, а чтобы ее знать. Не будем забывать, что на территории нашего молодого государства живут потомки древнего народа, которому свыше двух тысяч лет. И представляют сегодня этот народ люди, которые сами себя называют украинцами и русскими.

Нравится нам это или нет, но объективно базовой основой образования нашего независимого государства послужила советская власть. Именно коммунистической власти во главе с Иосифом Сталин впервые удалось собрать все украинские земли воедино. При власти коммунистов возникла украинская элита, которая стала заинтересованной в получении независимости. Без элиты не может быть создано государство. Украинская ССР в составе Советского Союза имела также определенную автономию, которая при некоторых обстоятельствах могла превратить Украину в полноценное государство. И такие обстоятельства, в итоге, возникли.

Мы не можем своими теоретическими рассуждениями повлиять на прошлое, изменить его. Но хочу уверенно сказать, при каких обстоятельствах Украина не состоялась бы как страна самостоятельная.

Первое. Ошибкой московских социалистических вождей (естественно, ошибкой не с нашей точки зрения, а с точки зрения их конъюнктурных соображений) было то, что в СССР реально существовала определенная автономия и институты украинской государственной власти.

Второе. Если бы цари или, позже, коммунистические лидеры перенесли столицу русского (советского) государства в Киев, то никогда бы не возникла независимость как Украины, так и Беларуси. Об этом догадался лишь П. Столыпин, который предлагал царю Николаю ІІ перенести столицу из Петербурга в Киев.

Об Украине на карте Евразии

Украина окончательно сформировалась в своих нынешних пределах в результате административной воли И.Сталина и Н.Хрущева. В условиях существования «единого и неделимого» Советского Союза можно было и в другом месте провести границы Украины. Скажем, включив в ее состав Белгородскую, Орловскую, Воронежскую области. Или Краснодарский край и часть Ростовской области. А можно было вспомнить и о заслугах украинцев в освоении, скажем, Приморского края? Похоже, тогдашние вожди не видели в этом особой опасности, ведь срабатывала логика: «Страна все равно одна, общая». Наверное, никого бы не удивило, если бы товарищи Сталин и Хрущев выступили также с идеей включить в состав Украины часть польской территории, на которой исконно проживали украинцы.

Но сложилось так, как сложилось. И Украина, получив независимость, поступила разумно, ни к кому