Враг навсегда - Роза Ветрова

— Хорошая девочка… Умница… — приговариваю, пока делаю свое дело.

Услышав громкий цокот копыт в конюшне и знакомый приглушенный голос неподалеку, замерла, глупо зависнув с сеном в руках. А когда ненавистный голос оказался совсем рядом, нырнула в оставшуюся кучку, молясь, чтобы лошадь не лягнула невесть откуда взявшуюся на ее голову соседку, покусившуюся на ее сено.

Алекс Торнхилл собственной персоной подходит к соседнему пустующему стойлу и заводит шикарного коня внутрь. Широкогрудый, с массивной конституцией гнедой конь тяжело дышит, от лоснящегося бока валит пар. Они вернулись с тренировки.

Сам Торнхилл в тонком темном джемпере, свободных ездовых брюках и высоких сапогах. Волосы взмокли, некоторые пряди прилипли волнами ко лбу.

Признаться, я пряталась от него все эти дни. Не хочу, чтобы кто-то из класса знал, что я тут подрабатываю. И без того издевательств хватает.

Не знаю, что с Торнхиллом случилось тогда после физкультуры, на него это было не похоже. Обычно он был в первых рядах поиздеваться надо мной. А тут…

Поэтому, думаю он не упустит шанса рассказать всем, что я чищу конный навоз. Этого мне только не хватало.

Спрятавшись в стойле у Клеопатры, я решила подождать, когда мой враг свалит отсюда, и только потом вылезти. Лишь бы Стефан не начал звать меня.

— Заходи, Призрак, не сопротивляйся. Знаю, что тебе нравится на свободе больше, чем тут. Обещаю, завтра позанимаемся больше времени. Ну же. Вот молодец… — спокойно приговаривал Торнхилл, заводя коня внутрь.

Хм, Призрак. А мне говорил что назовет Спиритом.

Это мы с ним, будучи маленькими, смотрели мультфильм «Спирит. Дух прерий». С тех пор мы и начали грезить лошадьми. Алекс говорил, что своего коня обязательно назовет именно так. Я тоже хотела, но он ответил что два Спирита будет звучать глупо. И я уступила это имя ему, в душе понимая, что коня у меня никогда не будет. Мечты останутся мечтами.

В итоге я наслаждалась статью и красотой лошадей на картинках в журналах. У Алекса собственный конь появился здесь лет в четырнадцать, хоть он занимался конным спортом еще на Каймановых островах.

— Ты сегодня отлично побегал, дружище. Спасибо тебе.

Было непривычно слышать голос проклятого задиры Торнхилла таким ласковым и нежным. У меня даже мурашки пробежали по рукам, когда он перешел на низкий полушепот. У него… красивый завораживающий голос, с легкой хрипотцой. Это так… непривычно. Никогда не слышала, чтобы он говорил вот так. Почему-то щеки внезапно обдало жаром, а желудок бухнул в колени, едва я представила, что он точно так же разговаривает со мной. Может, даже наклоняется ближе, и я могу рассмотреть его расширенные зрачки. Как тогда…

О Боже! С ума сошла! О чем ты вообще, идиотка?!

Это же Торнхилл! Мать его, Торнхилл!

Это он портил мою жизнь с самого детства. Это с ним мы дрались до крови мелкими десятилетками. Это он постоянно пакостил, ломал мои игрушки. То специально мусорил тут и там, чтобы я убирала. Я же была прислугой в их доме.

То обвинял в воровстве. То рвал на мне одежду. Бесконечные подножки, от которых я дважды разбивала нос. Бесчисленное количество раз, когда он сбрасывал меня в бассейн. Глумился надо мной вместе со своими друзьями. Обзывал. Обманывал.

А еще… тот случай на яхте, когда он позволил себе дотронуться… о нет, нет! Даже не хочу вспоминать! Торнхилл — грязное ничтожество, как и все его друзья, подлизывающие ему пятки.

Воспоминания обрушились на мою голову ушатом ледяной воды, приводя в чувства. В негодовании я дернулась и поскользнулась на кучке сена, съехав в низ. Сухая травинка попала в ноздрю и у меня отчаянно засвербило в носу. Даже не успела ужаснуться, как громко чихнула.

Черт! Только не это. Просто великолепно! По-другому и быть не могло!

Вечно со мной одни неприятности.

Можно было бы еще больше зарыться в сено, но выглядеть глупее итак уже больше некуда.

Его удивленное лицо нависло над деревянной балкой.

— Что ТЫ тут делаешь? — резко спросил парень, глядя на меня сверху.

ДИАНА

Мой враг привычно скривился в презрительной гримасе. И как ему еще скулы не свело?

— Не твое дело, — огрызнулась я, поднимаясь с сена.

— Мое, если ты трешься около моего коня, — указал своим аристократическим носом в сторону соседнего стойла, в которое уже вошел его подопечный.

— Да сдался мне твой конь! Я даже не знала, кто по соседству с Клепой.

Торнхилл скосил глаза на мирно жующую лошадь, а потом на серую рабочую одежду, которую мне выдали пару недель назад. Сейчас начнется…

Так и есть. Его губы раздвигаются в насмешке, он давится смехом.

— Серьезно? Ты работаешь здесь?

Не собираюсь ему отвечать, а потому, сжав зубы, выхожу из стойла Клеопатры и прикрываю калитку, пытаясь нащупать щеколду в полумраке.

— Эй! Я тебя спрашиваю! Отвечай!

— Какая тебе вообще разница? — меня потряхивает от негодования.

Он еще и приказы мне тут отдавать вздумал! Калитку так и не удается закрыть, уровень раздраженности во мне стремительно поднимается. Как же хорошо без него было!

Закрыв Призрака, Алекс поворачивается ко мне, скрестив руки на груди и облокотившись о перегородку.

— Да плевать мне, в общем-то. К Призраку не смей подходить.

Серьезно? Хочется едко рассмеяться, но вместо этого я отбрасываю растрепавшуюся копну волос за спину и язвительно отвечаю ему.

— Какая жалость, а то я уже хотела впрячь его в телегу и покататься по окрестностям.

— Я не шучу, — Торнхилл заметно злится из-за моей реплики. Тонкие ноздри гневно раздуваются. — Только прикоснись, и в телегу я ТЕБЯ впрягу. Объезжу как следует.

Не знаю почему в последней фразе мне увиделся какой-то скрытый подтекст, может, он ничего не имел такого в виду. Но я сорвалась.

— Ну ты и козел! — швыряю в него пучком сена, который по-прежнему зажат в моей руке.

Одна секунда, и он толкает меня всем своим корпусом, а потом прижимает к шершавому дереву коленом и локтем. В поясницу впивается крюк с подковами.

— Следи за языком, Горилла. Иначе я за себя не ручаюсь.

Его запах проникает под кожу, а прикосновения ее тут же жгут. Все горит и пылает. Пытаюсь вырваться из стальных тисков, но он сильнее.

— Убери свои грязные руки! — шиплю ядовитой змеей ему в лицо, отпихивая от себя его тело и руки, но он остается спокоен и холоден.

— Я не шутил по поводу Призрака, — повторяет он сквозь зубы. — Не приближайся к нему даже на метр. Мне не нравится что ты тут слоняешься.

— О Господи! Думаешь из-за тупоголового хозяина я захочу выпустить твоему коню кишки, раз ковыряюсь в соседнем стойле?! Ты больной! Да мне на твоего Призрака даже смотреть неприятно. Ваши с ним морды, кстати, очень похожи.