Демоны райского сада - Антон Грановский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Люблинский колебался. Тогда Лиза сложила ладони лодочкой и трогательно проворковала, глядя ему в глаза:
– Ну, пожалуйста!
Он вздохнул:
– Ладно. Но мы просто прокатимся по Москве, и все. Никаких клубов-ресторанов.
– Конечно!
Лиза быстро подошла к Денису вплотную, привстала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Он смущенно кашлянул и глухо проговорил:
– Я попрошу водителя подать машину к крыльцу.
Прогулка по ночной Москве, как и обещал Денис, оказалась недолгой. Но и этого хватило, чтобы Лиза пришла в полный восторг. Сам Люблинский говорил мало и все время о чем-то напряженно размышлял, время от времени бросая на Лизу задумчивые взгляды. Было видно, что ему до сих пор немного не по себе от поразительного сходства сестер – Ольги и Лизы. В этом было что-то сюрреалистичное. Похожим было все – манера держаться, улыбка, движения бровей и губ.
Денис не хотел выходить из машины, но для Красной площади (по настоятельной просьбе Лизы) сделал исключение.
– Значит, это и есть Кремль? – сказала Лиза, стоя возле Лобного места и с восторгом рассматривая Спасскую башню.
– Да.
– Красивый! – Она обернулась. – А это что за дом?
– Это ГУМ. Главный универмаг страны.
– Похож на сказочный дворец.
Денис посмотрел на украшенный неоновыми узорами фасад здания и согласился:
– Да, есть немного. – Затем посмотрел на лицо Лизы. Девушка выглядела уставшей. – У тебя под глазами тени, – сказал Люблинский, неожиданно переходя на «ты». – Пойдем в машину?
– Пошли, – кивнула Лиза.
Едва машина тронулась с места, как Лиза блаженно откинулась на спинку сиденья и проговорила:
– Уф-ф… Находилась, аж ноги гудят. А ваши?
– Что? Ноги? Нет, ноги не гудят. Голова немного побаливает.
Денис достал из кармана пластиковую баночку с аспирином.
– Вы что, будете их пить?
– Конечно.
– Это же яд!
Денис слабо улыбнулся:
– Это аспирин. Лекарство.
– Я и говорю – химия. Есть же куча народных средств!
Люблинский вздохнул:
– Боюсь, у меня нет возможности искать народные средства. На дворе ночь.
Лиза на несколько секунд задумалась, а затем сказала:
– Снимите пиджак.
– Что?
– Пиджак свой снимите!
– Зачем?
– Боже, сколько вопросов! Вы можете просто снять пиджак?
Денис пожал плечами и стянул пиджак.
– А теперь повернитесь ко мне спиной, – потребовала Лиза.
Люблинский подчинился. Она положила руки ему на плечи.
– Главное, не пугайтесь – сначала будет немного больно, а потом пройдет.
Лиза стала осторожно массировать ему плечи, позвоночник и шею.
– Ну? – спросила она через минуту. – Как голова? Проходит?
– Пока нет, – честно признался Денис. – Может, я лучше выпью пару таблеток аспирина?
– Нет. Таблетки – это яд.
– Лиза, я пью их почти каждый день, и…
– Такими темпами к сорока годам от вашего желудка останется решето. Знаете что… дайте-ка сюда ваши таблетки!
– Не думаю, что это хорошая идея.
– Ох, мужчины, вечно вас приходится уговаривать! Давайте их сюда, говорю!
Лиза, проявив недюжинную силу при хрупкой комплекции, вырвала из пальцев Люблинского баночку, открыла окно машины и выбросила таблетки прямо на дорогу.
– Вот так, – удовлетворенно сказала она. – Теперь продолжим. А чтобы было не скучно, давайте о чем-нибудь поговорим.
– Ладно, – смирился Денис. – Как вам Москва? Как первое впечатление?
– Очень красивый город, – объявила Лиза, массируя Денису плечи. – Только слишком шумный.
– Многие приезжие чувствуют себя не в своей тарелке.
– Правда? Почему?
– Не знаю. Наверное, не выдерживают темпа здешней жизни.
– Вот этого я понять не могу, – сказала Лиза. – По всей Москве машины стоят в пробках, а все говорят о каком-то «темпе». В центре города, на Манежке, слоняется куча бездельников. Кафе и рестораны забиты до отказа. Все пьют и едят круглыми сутками. А те, кто не сидит в кафе и не бьет баклуши, стоят в пробках. И где же этот ваш хваленый «темп»?
Денис озадаченно нахмурился. Пока он подыскивал ответ, Лиза продолжила:
– Я за день успеваю в трех местах поработать, покормить больную соседку да еще посидеть с ее внуками, сказки им порассказывать. Так ведь и о себе не забываю. И гулять хожу, и с подругами встречаюсь. И мужчины в моей жизни бывают. Но мне и в голову не придет болтать о каком-то там «темпе».
– Вероятно, вы – уникум.
– Кто?
– Уникальная личность.
– Глупости! И все у нас так живут! – Лиза сдвинула брови. – Я вам так скажу: главное – никуда не спешить. И тогда все успеется. И работа сработается, и личная жизнь сложится.
– Но у вас она не сложилась, – напомнил Денис. – Вашу личную жизнь не назовешь счастливой.
– Мне просто не повезло.
Некоторое время они молчали.
– Как голова? – спросила вдруг Лиза.
– Что? – не понял Денис.
– Голова все еще болит?
Люблинский прислушался к себе и с удивлением проговорил:
– Нет. Прошла.
– Вот и отлично. – Лиза убрала руки с его плеч и устало перевела дух. – Видите, – с улыбкой сказала она, – и никакая химия не понадобилась.
– Вы просто волшебница, – искренне восхитился Денис.
Лиза протянула ему пиджак и сдержанно проговорила:
– Завтрашний день покажет. – Она вздохнула и добавила: – Я немного боюсь возвращаться в дом. Даже не представляю, как я буду жить в таких хоромах.
– Вы быстро привыкнете. Примете ванну с морской солью. Выспитесь как следует. Завтра вам предстоит быть хозяйкой благотворительного бала.
– Я боюсь до чертиков!
– Ничего. Вы справитесь!
Громоздкий серый трехэтажный дом, стоявший на границе леса и обширных лугов, был огорожен четырехметровым бетонным забором. Двор – от кирпичных стен до забора – был ярко освещен прожекторами.
На неприметной серой табличке, привинченной к воротам, значилось:
ЧАСТНАЯ ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ КЛИНИКА «ДУБРАВА»
На третьем этаже здания, в особом «отсеке», куда не было хода ни пациентам, ни рядовым врачам, располагалась просторная палата, отгороженная от коридора белой стальной решеткой. В палате обитал всего один постоялец (ибо назвать его «пациентом» как-то не поворачивался язык).