Легион смертников - Саймон Скэрроу

— Не забудь, — предостерег префект триерарха и пошел к трапу. Сошел на берег, и ему тут же показалось, что земля под подошвами калиг слегка покачивается. Удержав равновесие, поглядел на Макрона. Тот подмигнул.

— Снова это странное ощущение, — сказал он.

— Точно, — ответил Катон. — Пойдем.

Они двинулись по причалу. От камней, которыми его вымостили, шел жар. Впереди, у ворот, ведущих от причала к дворцовому комплексу, стояла группа легионеров. Рядом стоял центурион, широко расставив ноги и держа в руках жезл из лозы.

— Встречающие не заставили себя ждать, — заметил Макрон. — Кто-то очень быстро вызвал почетный караул, и не по делу.

— Да, — нахмурившись, согласился Катон. — Но откуда им знать?

— Возможно, не у одного тебя хорошее зрение, — предположил Макрон. — Можно лишь похвалить начальника караула.

Они пошли дальше, неторопливо и с достоинством, насколько это позволяла неверная походка после двух месяцев в море. Когда они подошли к воротам, центурион сделал шаг вперед и поднял правую руку, салютуя.

— Вы префект Квинт Лициний Катон?

— Да.

— А вы — центурион Луций Корнелий Макрон?

Макрон кивнул.

— Я так понимаю, что вы сопроводите нас к командиру? — спросил он.

Центурион поглядел на него немного удивленно.

— Нет времени на формальности, — покачав головой, сказал Катон. — Мне нужно немедленно встретиться с губернатором.

— Формальности? — переспросил центурион, показав на легионеров. — Думаю, вы не поняли, командир. Мы посланы не в качестве почетного караула. Мне приказано арестовать вас. Обоих.

— Арестовать? — переспросил Макрон, возмущенно глядя на центуриона. — Что за чушь ты несешь. Арестовать?

— Постой! — подняв руку, сказал Катон. — Чей приказ?

— Непосредственно от губернатора, командир. Поступил сразу же, как он узнал, что корабли вошли в бухту. Вас приказано препроводить в караульное помещение и держать там в ожидании дальнейших приказаний. Пойдете сами, командир?

— Почему? — не унимался Катон. — В чем нас обвиняют?

— Я думаю, командир, это очевидно, — ответил центурион, непонимающе глядя на него. — В убийствах гражданских и пиратстве.

Они остались одни в караулке. Дверь не закрыли, но снаружи стояли четверо часовых. Само караульное помещение было достаточно просторным, с высоким потолком и вентиляционными окнами высоко над полом. Звуки города за стенами дворца сливались в тихий монотонный шум.

Катон сидел за столом и пил воду из чашки, наслаждаясь уже тем, что не ограничен скудным корабельным пайком.

Макрон поглядел на часовых и сел на табурет напротив Катона.

— Что за хрень? Почему нас арестовали?

— Ты слышал. За убийства гражданских лиц и пиратство.

— Что еще за дерьмо? — вспылил Макрон. — Мы офицеры римской армии. А ты — вообще префект.

— Рад, что ты вспомнил.

— Как они смеют так с нами обращаться? Во имя богов, кто-то из этих дураков заплатит за это, и дорого заплатит.

— Макрон, очевидно, произошла какая-то ошибка. Скоро все уладится. Нет смысла гневаться, ты зря тратишь силы, — ответил Катон, наливая воды в другую чашку и двигая ее в сторону центуриона. — Вот, попей.

Макрон скрипнул зубами, сдерживаясь. Быстро выпил воду и со стуком поставил чашку на стол.

— Еще.

На этот раз он пил медленнее. Затем отставил чашку в сторону.

— Вот так-то лучше. А то проклятый язык стал как старая подметка.

— Понимаю, о чем ты, — ответил Катон. — Надеюсь, людям на корабли воду доставили. Они-то все так же на солнце.

Макрон нахмурился.

— Мне кажется, тебе лучше задуматься о нашей судьбе, а не о них.

— Почему же? Разве не ты говорил, что хороший офицер прежде думает о солдатах, чем о себе? Когда я был у тебя оптионом, ты чудесно следовал этому правилу.

— Разве? — буркнул Макрон. — Что толку в этом сейчас?

— Это отвлекает меня от мыслей о том, что я сижу здесь вместе с баламутом, который мечется, как бык в загоне.

Морщинистое лицо Макрона, покрытое шрамами, расплылось в улыбке.

— Извини. Мне просто сложно смириться с тем, что меня назвали убийцей гражданских и пиратом. Убийца врагов и мародер — ладно. Профессия такая.

— Для некоторых это различие количественное, а не качественное, Макрон, — сухо ответил Катон.

— Правда? — выгнув брови, спросил центурион. — В Тартар их тогда, вот что я скажу. Я не убиваю гражданских.

Катону была хорошо знакома прямолинейная солдатская философия Макрона, и он просто пожал плечами.

Их разговор прервал грохот калиг снаружи. Спустя мгновение часовые расступились, пропуская дежурного центуриона и караульную команду, следом за которыми вошли губернатор провинции и писец. Центурион отошел в сторону и склонил голову.

— Его превосходительство Гай Петроний, губернатор Александрии и провинции Египет, легат императора.

Катон и Макрон встали и склонили головы. Петроний решительно вышел на середину комнаты и встал, уперев руки в бока, с мрачным выражением на лице. Щелкнул пальцами, показывая в угол, и писец спешно уселся там, скрестив ноги и достав из футляра вощеную табличку и стилус.

Петроний обернулся к Катону.

— Я позволил тебе взять мои войска на Крит, чтобы подавить восстание, а не для того, чтобы оно разрослось еще больше, — гневно глядя на префекта, сказал он. — Ты взбаламутил всю дельту Нила, и не только ее. Купцы и торговцы требуют ваши головы. У меня есть желание не устраивать судебный процесс, а просто дать толпе разорвать вас на куски, пока они окончательно не взбунтовались. — Он сложил руки на груди. — Итак, будьте добры, во имя всех богов, объясните, кем вы себя возомнили?

— Возомнили? — переспросил Катон. — Не понимаю, командир.

— Ерунда! Почти весь последний месяц я только и получаю доклады о том, что вы грабите прибрежные деревни. Высаживаетесь, требуете провизию и убиваете всех несогласных. Слышал даже о том, что останавливаете суда, пытаете экипаж, а потом почти всех убиваете, прежде чем уйти дальше.

Макрон и Катон переглянулись.

— Только не отрицайте этого! — гневно вскричал губернатор. — У меня куча докладов, и везде ваши имена. Полдюжины свидетелей, которых вы оставили в живых — по доброте душевной, видимо. Достаточный повод для того, чтобы распять вас сегодня еще до захода солнца. Итак. — Губернатор взял себя в руки, сдерживая гнев. — Снова спрашиваю: что вы такое затеяли? Согласно последней почте с Крита, вас отправили, чтобы ловить беглого раба-бунтовщика. А не провоцировать новое восстание в Египте. Не знаю, кто представляет большую угрозу для Империи: беглый гладиатор или двое тупых убийц, которых послали ловить его. Помимо вреда, это еще и оскорбление. Вы использовали для этого моих легионеров и мои корабли. Не думайте, что чернь этого не заметила. Вчера один из патрулей на улице города закидали камнями. Я потерял оптиона и легионера. И все это благодаря вам двоим и вашему стилю исполнения приказа о поимке этого самого Аякса.