Конни и Карла - Дебора Чайл

В машину грузятся сценические костюмы, парики, грим и все, что может понадобиться для музыкального сопровождения, включая аккордеон Карлы, хотя она не играла на нем, пожалуй, лет с двенадцати. Мамаши, пытаясь подавить тревогу и беспокойство, вызванные столь неожиданным и поспешным отъездом дочерей, прибегают к единственному доступному им способу: они превращают домашнюю кухню в настоящий пищевой комбинат и набивают автомобильный холодильник и ящик-термос пирогами со шпинатом, курятиной, йогуртами, мусакой и пахлавой. Что бы там ни случилось, по крайней мере на первое время еды у девочек будет достаточно. Впрочем, это, конечно, слабое утешение, если учесть, что обе дочери одновременно покидают дом, не оставляя им ни нового адреса, ни даже предполагаемого места назначения. Все попытки отговорить их от принятого решения, все контраргументы уже исчерпаны. Целое утро мамаши уговаривали девушек хотя бы немного подождать и по крайней мере побеседовать со священником, который в прошлом году сыграл решающую роль в том, чтобы отговорить соседского сына, когда тот задумал сбежать в Нью-Йорк с разведенной женщиной в два раза его старше.

Конни и Карла и рады были бы объяснить матерям, почему они вынуждены уехать из города, но прекрасно понимают: чем меньше мамы будут знать про Руди и Тибора, тем в большей безопасности останутся. Чтобы не нервировать их понапрасну, дочери безропотно соглашаются со всеми их советами и клятвенно заверяют регулярно звонить, писать, избегать неприятностей, три раза в день есть что-нибудь горячее и всячески заботиться друг о друге. Да, само собой, они будут начеку и не станут связываться с сомнительными мужчинами, которые только и норовят воспользоваться неопытностью и доверчивостью красивых молодых девушек… Да, кстати, а как же Эл и Майки? Разве девочки не собираются попрощаться с ними?

— Ну скажите хотя бы, куда вы едете? — едва ли не в сотый раз за утро вопрошает мама Конни, наблюдая за тем, как ее дочь выводит «олдсмобиль» из гаража на подъездную дорожку.

— Да мы не знаем, мам. Честное слово, — отвечает Конни, мысленно молясь лишь об одном: только бы не проговориться и не свалить на головы матерей всю эту кошмарную историю. — Мы просто вдруг поняли, что пора сделать решительный шаг, новый поворот в нашей карьере, а то она как-то застоялась.

Матери переглядываются, вздыхают и качают головами. Девушки тоже переглядываются, и по молчаливому согласию на этот раз Карла говорит от имени обеих.

— С нами ничего не случилось, мы не попали ни в какие неприятности, и у нас все в порядке, — уверяет она, отлично зная, что последует за этим.

— Конни, Карла, — обращается к ним мама Карлы, — признайтесь: уж не проституцией ли вы занимаетесь?

Этот вопрос девушки слышали от своих мамаш бессчетное количество раз. В чем кроется причина этих подозрений, они до сих пор так и не поняли. Может быть, все потому, что им приходится допоздна задерживаться на работе, а может, виной тому поведение их отцов, оказавшихся мерзавцами. В общем, как бы то ни было, с годами у обеих матерей развилась ярко выраженная фобия: они пребывают в постоянном страхе, что их дочери могут стать шлюхами. Девушки давно бросили всякие попытки убедить их в обратном. Чем больше доводов и аргументов они приводили, тем меньше обе матери их слушали и тем больше утверждались в своих подозрениях.

Мать Конни показывает на сумку с реквизитом как на вескую улику.

— Да ведь все ясно, — говорит она. — Чего стоят только ваши наряды!

— Ладно, мы будем звонить, — не реагируя на обвинения, говорит Карла.

— Карла, звони, — говорит ее мать.

— Да я же тебе только что пообещала, мам, — бросает Карла, стараясь не выдать напряжение и нервную дрожь, бьющую ее все утро.

Конни выруливает машину к шоссе. Чем скорее они уедут, тем в большей безопасности будут себя чувствовать.

Идея уехать, не попрощавшись с Элом и Майки, принадлежит, конечно, Конни. Ей самой ни прощаться, ни вообще говорить с Элом абсолютно не хочется. Карла — другое дело: не повидавшись с Майки перед отъездом, она чувствует себя виноватой и очень расстроенной. Нет, она прекрасно понимает, что им нужно убираться из города как можно скорее, и с Майки она вовсе не собирается вести долгие разговоры. Ей и всего-то нужно услышать от него всего одно слово — вернее, одну фразу: «Выходи за меня замуж», — и она тотчас же поменяла бы все свои планы. Уехав из города совсем ненадолго, она бы потом вернулась и отсиделась у Майки до тех пор, пока Руди не перестал бы искать ее.

Конни считает, что все это полная чушь. Руди так просто не отступится от мысли найти их: он уж для этого в лепешку расшибется. Они ведь видели, как он убил Фрэнка; достаточно одного их слова в полиции и суде, чтобы он провел остаток жизни за решеткой. И потом, с точки зрения Конни, у Карлы нет никаких веских оснований предполагать, что Майки вообще собирается сделать ей предложение.

Конни уже пообещала Карле, что та сможет позвонить Майки, как только они окажутся достаточно далеко от Чикаго, чтобы чувствовать себя в безопасности. Это слабое утешение для Карлы, готовой разрыдаться всякий раз, как она представляет себе, что Майки привычно заходит за ней домой и обнаруживает, что она исчезла, даже не оставив адреса.

Молитвы Карлы оказываются услышаны. Машина не успевает и на шаг отъехать от тротуара, как из-за угла появляются Эл и Майки. Они вырастают перед капотом так неожиданно, что Конни лишь в последнюю секунду с трудом успевает затормозить.

Майки приветливо машет рукой и обходит машину, чтобы заглянуть внутрь со стороны Карлы. Он замечает на заднем сиденье чемоданы, коробки с костюмами, дорожный холодильник и застывает от неожиданности.

— Что ты тут делаешь? — сурово спрашивает его Конни.

— Да вот, ваши мамы позвонили, — отвечает Майки.

— Привет, Конни, — говорит Эл, подходя к водительской дверце. — Куда это ты собралась?

— Мы решили ненадолго уехать, — говорит Карла, чувствуя себя ужасно неловко. Ей жутко хочется выскочить из машины и броситься в объятия Майки. Она просто умирает от желания рассказать ему обо всей случившейся с ними кошмарной истории. Она уверена, что вместе они найдут какой-нибудь выход, и при этом им не нужно будет расставаться.

Эл фыркает, делая вид, что вся эта ситуация его очень забавляет.

— Понятно, — многозначительно говорит он. — На прошлой неделе ты вроде как окончательно от меня ушла. А теперь делаешь вид, что вообще уезжаешь. И что, по-твоему, должен сделать я? Ну ясно, ты хочешь, чтобы я сделал тебе предложение. Признавайтесь, девочки: небось вы весь этот спектакль устроили, чтобы за нас замуж выскочить?

Выходить замуж за такого придурка? Ей только этого не хватает. Может, еще и передачу «Взгляд» смотреть, чтобы понять, как строить свою жизнь?! Конни выразительно закатывает глаза. Можно подумать, ей нужно смотреть передачу «Взгляд», чтобы понять, как нужно строить свою жизнь. Нет уж, это не для нее. Другое дело — шоу Опры. У этой женщины есть чему поучиться. Она прочитала кучу книг, она умная, богатая, и у нее просто шикарный бойфренд. За такой угнаться тяжело, но это не значит, что нужно опускать планку ниже своего уровня.