Невеста для миллионера - Марианна Кисс

Тело дрожало в ожидании боли, но я хотела испытать эту боль. Годы ожидания превратили меня в мину замедленного действия, я вот-вот должна была взорваться, прямо здесь, в его руках.

Платье, спущенное до талии и задранная юбка, всё это казалось бы таким постыдным в другое время, но сейчас, в эти моменты, когда по груди моей скользил язык мужчины, а рука его вжималась между моих ног, я уже хотела большего гораздо большего.

Я требовательно стонала, иногда вскрикивала, пытаясь дать ему понять, как мне хорошо и можно уже двигаться дальше. Но он только целовал мне шею и грудь, прикасался языком к губам, проникал в рот, а я отвечала ему и тянулась.

Каждое движение его пальцев по промежности, я старалась ловить и даже уперлась ногой, приподняла бёдра, как будто показывая — я готова, пожалуйста, ты можешь делать всё, что захочешь. Но он не делал, того чего я ждала.

— Какая ты сладкая, — шептал он, — вижу, как ты хочешь, но сегодня, я не доставлю тебе этого удовольствия.

Хорошо, что вокруг темно, и никто не видит, как я это делаю, иначе я могла бы умереть от стыда. Пальцы мужчины остановились, а потом снова задвигались, всё больше распаляя меня. Я почувствовала, как увлажнилась, и он снова провел ладонью по промежности. Теперь его пальцы скользнули дальше, мимо влагалища к другому отверстию, и я дернулась.

— Не бойся, тебе не будет больно, — прошептал он, и сильнее прижал меня к себе.

Мокрый от моей промежности, его палец легонько вошел с дырочку сзади, и я напряглась. Но он не стал там долго задерживаться, всего несколько лёгких толчков. Отчего я ещё сильнее изогнулась, подставляя грудь под его жадный рот. Это была мучительная сладостная пытка. Я не думала, что такое бывает.

Ему на голову я положила руку и другую на плечо и потянула на себя. И в тот же момент от движения его пальцев, в меня как будто ворвался ураган. Он сносил на своём пути все мои чувства. Я дернулась, выгнулась, застонала, как будто не хватало дыхания. А он всё прижимал меня к себе, и двигал рукой все быстрее.

И вот я, с тихим стоном, стала опадать.

Когда я затихла он обнял меня, и я поняла, что — люблю его.

Тимофей

— Мне пора, — засуетилась она, — если отец увидит, что меня нет, будут проблемы.

— Он что, такой злой?

— Не злой, просто строгий.

Я обнимал её, прижимал к груди и никак не мог отпустить. Её запах пьянил меня и не знаю, как я сдерживал себя, чтобы не распластать её и не насадить на свой возбуждённый член.

Нет. Не сегодня. Я должен вытянуть всё соки из неё и её тела, но не сразу, постепенно. Просто трахнуть, это даже неинтересно. А трахать растягивая удовольствие, да ещё ту, что действует на меня, как красная накидка на быка.

Только я хотел что-то спросить, как она резко подскочила, начала быстро застёгивать платье. Прислушалась и не успел я даже встать, как она побежала и её платье мелькнуло в темноте.

Черт, снова убежала.

Ну, теперь хотя бы знаю, что она непременно меня дождётся.

Я немного повалялся на песке, рассматривая звёзды, а потом встал и поплёлся к особняку тётушки Эльвиры.

***

На следующее утро, в без десяти минут одиннадцать я, как самый прилежный племянник, топтался в парадной гостиной, в доме тетушки Эльвиры. Так как пришел самый первый, то пришлось в одиночестве рассматривать портреты прадедов, что висели на стенах.

Вообще я не сильно интересовался прошлым и старался не далеко заглядывать в будущее, но лица этих мужчин в данный момент показались мне такими торжественными и важными, что на какие-то полминуты я даже представил, что они говорят со мной.

— До чего ты докатился Тимофей, ты позоришь наш род. Ты не достоин нашей фамилии, — сказал с портрета бородатый мужчина.

— Ты упал так низко, что даже нет уже ни одного адвоката, который сможет тебе помочь, — покосился человек с густыми усами.

— Что вы хотите, от него просто нет никакого толку. Он глуп, как башмак. Убирайся, — повернулся ко мне человек в шляпе. — Уходи, ты ничего не получишь!

Я почти поверил в эти их слова и повернулся, чтобы посмотреть, не идёт ли кто. И тут боковые двери открылись, вошли Олег и Ольга. За ними невысокий мужчина в золоченых очках и черной папкой под мышкой. Он держал за ручку портфель из крокодиловой кожи, каких уже наверняка не делает не одна уважающая себя фабрика, настолько он был старомодный.

Мужчина с деловым видом уселся за стол и сразу же разложил перед собой папку и ещё несколько предметов, которые достал из портфеля. Когда закончил эти манипуляции, он как будто вспомнил, что в комнате не один и окинул меня любопытным взглядом, потом снял очки и сказал:

— Тимофей Александрович, прошу прощения, я не заметил вас, когда вошел.

— Ой, простите, — поспешил исправить оплошность Олег, — Тимофей, позволь представить — Горшков Афанасий Николаевич. Нотариус.

Тот кивнул, я кивнул в ответ.

— Ну что ж, уважаемые господа Платоновы, — обратился нотариус к нам, — мы собрались сегодня по просьбе Эльвиры Эдуардовны Платоновой. Я — являюсь гарантом того, что документ, который сегодня будет подписан, единственный и не подлежащий изменению.

Массивная дверь, что вела из половины хозяйки, открылась. Опираясь на трость, вошла тетушка. Седые волосы зачесаны в пряди, темное платье всё из того же бархата, касалось пола. Тетушка осмотрела нас, и мне показалось, лёгкая усмешка промелькнула на её худом лице.

— Ну, вот мы снова все вместе. Хотя, что мешало и раньше собраться, вот так, — она строго глянула на меня, и прошла дальше, опустилась в кресло и махнула нотариусу рукой. — Вижу все в сборе. Будем начинать.

Тот откашлялся и угодливо сказал:

— Я собственно уже ввел в курс дела, так что можете в самом начале озвучить свои пункты, они же требования.

Тетушка осмотрела нас. На лице её застыло подобие улыбки. Она словно получала удовольствие от того, что хотела нам сказать. А перед тем, хотела запечатлеть в своей памяти наши лица, до того, как мы всё узнаем.

Олег заметно нервничал, Ольга потупилась, она как будто не собиралась удивляться ничему, что будет тут сказано.

А я, а что я? Я развлекался этим шоу. И если мне было не всё равно сколько получу, то как минимум, я не сильно обижусь ели не получу ничего.

— Сколько у меня денег всего-навсего, — повернулась тетушка Элеонора к поверенному.

— После точного подсчёта всех активов, в вашем распоряжении, на сегодняшний день шестьдесят два миллиона семьсот тысяч долларов. К тому же, ещё недвижимости, включая этот дом и виллу, на десять миллионов.

Я присвистнул. Хотя реакция эта моя, была скорее шуточной. Но всё же, если тетушка захочет отсчитать из этого, хотя бы малую долю, в виде пары миллионов, я совсем не обижусь.