Разрушитель - Майнет Уолтерс

— Сколько лет?

— Будет три в следующем месяце.

Констебль Сандра Гриффитс сочувственно поморщилась, задавая следующий вопрос и уже догадывалась, каков будет ответ:

— Мистер Самнер, на Ханне розовое хлопчатобумажное платье в мелкую складку, а на ногах красные сандалии?

Он на пару секунд задумался.

— Не знаю, какие сандалии, но моя мать купила ей платье в складку месяца три назад. Кажется, оно было розовое… нет, точно розовое. О Боже, — его голос дрогнул, — где Кейт?

Гриффитс немного помолчала.

— Вы приехали на машине в Ливерпуль, мистер Самнер?

— Да.

— Приблизительно представляете себе, сколько времени потребуется на обратный путь домой?

— Возможно, часов пять.

— А где живет ваша матушка?

— В Чичестере.

— Тогда думаю, будет лучше, если вы скажете ее имя и дадите адрес, сэр. Если малышка окажется Ханной, то с помощью вашей матери мы сможем установить ее личность, если она опознает девочку. Я передам, чтобы полиция Лимингтона проверила ваш дом, пока я буду наводить справки о вашей жене здесь, в Пуле.

— Миссис Анжела Самнер, квартира номер два, Олд-Конвент, Осборн-Кресчент, Чичестер.

Услышав его затрудненное дыхание (плачет?), Гриффитс захотела исчезнуть куда-нибудь подальше. Как она ненавидела, что в девяти случаях из десяти приходилось быть предвестницей плохих новостей.

— Но мама не сможет добраться до Пула. Последние три года она передвигается в инвалидном кресле и не может водить машину. Если бы могла, то сама бы съездила в Лимингтон и проверила, что с Кейт и Ханной. Не могу ли я опознать девочку?

— Конечно. Сейчас девочка находится в приемной семье, ей не принесет вреда, если она пробудет там еще несколько часов.

— Моя мать убеждена, что Ханна пострадала от насилия мужчины. Именно это произошло? Я бы предпочел знать правду.

— Если допустить, что маленькая девочка — Ханна, то признаков физического насилия нет. Ее внимательно осмотрели и сделали все анализы. Полицейский врач утверждает, что малышке не причинили вреда.

— Какие справки вы хотите навести о моей жене в Пуле? Я же говорил, что мы живем в Лимингтоне.

Больной тип…

— Самые обычные, мистер Самнер. Было бы значительно проще, если бы вы назвали полное имя и дали описание жены. А также тип, цвет и регистрационный номер ее машины, имена друзей, которые у нее были в этом районе.

— Кейт Элизабет Самнер, тридцать один год. Рост приблизительно пять футов, светловолосая. Машина марки «Метро» синего цвета. Регистрационный номер F52 VXY, не думаю, что она знает кого-нибудь в Пуле. Может быть, она попала в больницу? Может, из-за беременности?

— Я как раз собираюсь проверить и это, мистер Самнер.

Она просматривала отчеты о дорожно-транспортных происшествиях на экране монитора во время разговора с ним, но нигде не упоминалось, что синее «метро» с таким регистрационным номером попало в аварию.

— Родители вашей жены живы? Они могут знать, где она сейчас находится?

— Нет. Ее мать умерла пять лет тому назад, а отца Кейт никогда не знала.

— Братья? Сестры?

— У нее никого не было, кроме меня и Ханны. — Его голос опять дрогнул. — Что же мне делать? Как я узнаю, если что-нибудь случилось с ней?

— Нет причин думать, будто что-то случилось, — твердо ответила Гриффитс, хотя все больше верила, что все совсем наоборот. — У вас есть мобильный телефон? Я буду сообщать все сведения, пока вы в дороге.

— Нет.

— Тогда предлагаю остановиться на полпути и позвонить из телефонной будки. К этому времени, я уверена, появятся хорошие новости из полиции Лимингтона. Постарайтесь успокоиться, мистер Самнер. Из Ливерпуля путь длинный, и будьте осторожны на дороге.

Она позвонила в полицию Лимингтона, объясняя детали дела, попросила проверить адрес, указанный Самнером, и уже затем позвонила в отель «Регал» в Ливерпуле, чтобы узнать, зарегистрирован ли мистер Уильям Самнер в номере 2235.

— Да, мэм, — ответил портье, — но боюсь, не смогу соединить вас. Он ушел пять минут назад.

Инспектор Гриффитс неохотно приступила к проверке больниц.

По разным причинам Ник Ингрем не стремился покинуть сельский полицейский участок с его более-менее размеренной жизнью и предсказуемыми часами работы. Важные дела передавались на расследование в Главное управление округа в Уинфризе. Это позволяло Нику спокойно заниматься менее роскошной стороной полицейских обязанностей, и девяносто пять процентов населения считали, что только это имеет значение. Люди могли крепче спать, зная, что у полицейского Ингрема нулевая терпимость к пьяной молодежи, вандалам и воришкам.

Настоящее беспокойство приходит извне, и неопознанная женщина на берегу именно такой случай, размышлял Ник, когда 11 августа, в понедельник, в 12.45 раздался телефонный звонок. Из канцелярии коронера в Пуле поступил приказ провести расследование убийства после вскрытия трупа. В течение часа Ингрем должен получить дальнейшие инструкции из Главного управления по телефону. Уже назначена группа криминалистов для тщательного осмотра побережья в бухте Эгмонт-Байт, но Ингрем должен был оставаться там, где он находился.

— Не думаю, что они найдут что-нибудь, — подсказал он. — Вчера я уже тщательно обыскал все вокруг, но, очевидно, море смыло все следы.

— Полагаю, тебе следует передать все нам, — велел голос на другом конце провода.

В ответ Ингрем пожал плечами.

— Отчего она умерла?

— Утонула. Ее бросили в открытое море после попытки удушения, которая не удалась. Исходя лишь из предположений, патологи определили, что она проплыла полмили, пытаясь спастись, но лишилась сил и сдалась на милость стихии. У нее была беременность четырнадцать недель. Убийца сбил ее с ног и изнасиловал перед тем, как сбросить в воду.

Ингрем был потрясен.

— Что за человек мог совершить такое?

— Неприятный. Увидимся через час.

Гриффитс заполнила множество бланков именем Кейт Самнер. Ни в одну больницу в Дорсете или Гемпшире Самнер не поступала. Только когда Гриффитс провела рутинную проверку через управление в Уинфризе, чтобы получить информацию о местонахождении невысокой светловолосой женщины в возрасте тридцати одного года, которая, как оказалось, без вести пропала из Лимингтона в последние сорок восемь часов, стали сходиться концы с концами.

Два детектива прибыли на встречу с констеблем Ингремом точно в назначенное время. Сержант, высокомерный, самоуверенный тип, который явно считал, что каждый разговор представляет собой возможность произвести впечатление, выкатился из автомобиля, как раздутый шар. Позднее Ингрем так и не мог вспомнить его имени. В самых важных местах он произносил такие слова, как «ссылаться на то, что это особо важное расследование», в котором «основным является скорость его проведения», чтобы у убийцы не было шанса уничтожить вещественные доказательства и другие улики преступления и (или) совершить новое преступление. Местные моряки, яхт-клубы и порты были «нацелены» на сбор информации о жертве и (или) убийце. Опознание жертвы было «главным приоритетом». У них имелась зацепка об исчезновении женщины, но никто не шелохнется, пока муж не опознает ее по фотографии и (или) по телу. Вторым приоритетом было определение судна, с которого она предположительно сброшена, а также предоставление возможности судебно-медицинским экспертам тщательно обыскать судно с целью обнаружения образцов неинтимного характера, которые могли бы иметь отношение к убийству. «Дайте нам подозреваемого, — предложил он, — а анализ на ДНК сделает все остальное».