Самое чёрное сердце - Анна Змеевская

Но оказалось, он скорее как мой Рэн. Полувампир.

Ладно, стоит посмотреть правде в глаза: кем бы ни был Люциан Вернер, одно неизменно — такие, как он, никогда не звонят таким, как я. Иначе мне бы просто не хватило смелости дать ему свой номер. Да что уж там, я до сих пор не очень понимаю, что на меня нашло.

— Сестрёнка, ты живая там? — меня бесцеремонно ткнули в бок кулаком. — Двинься давай, мне ставить некуда!

— Я тоже по тебе скучала, малышка Кори, — ворчливо отозвалась я, но села прямо. Как ни крути, а страдать по хмурому красавчику, посмевшему оказаться твоим шефом, гораздо удобнее на сытый желудок.

— Сама ты малышка, я тебя обогнала уже на шесть сантиметров! — огрызнулась моя старше-младшая сестрица, выставив перед нами две громадные миски с благоухающим супом фоу, и тут же плюхнулась рядом со мной. — Удачно объявились, ребята. У нас сегодня курица карри и паровые булочки со свининой. Тащить?

— Ну разумеется! Как дела в школе?

Кори печально вздохнула, коротко прижалась щекой к моему виску.

— Тригонометрия опять сделала меня своей сучкой. У нас с тобой это семейное, да?

Я улыбнулась, взъерошила ей волосы, коротко остриженные чуть ниже острого подбородка, но такие же тёмные и непослушные, как мои. Мы вообще с ней чуть не на одно лицо — разве что у Кори чёрные глаза, раскосые и очень выразительные, как у мамы. И ростом она, похоже, пошла в отца.

В нашего отца. Человек, который ненавидел меня всю мою жизнь, боялся меня, даже пытался убить… он сам же мне эту жизнь и дал. Прижил меня от нечисти. Сказала бы про иронию судьбы, но на самом деле это был вполне себе умысел моей фейской мамочки: умыкнуть Кори в Сид, взамен подбросить меня и посмотреть, что из этого выйдет.

Обычное развлечение для сидской мрази. Стоило бы убить её за это, но. я предпочла обменять её жизнь на кое-что поважнее. На мою сестру, прожившую среди жестоких бессмертных тварей двадцать лет, но постаревшую лишь на пять. В Сиде время течёт иначе. Там всё иначе.

— Мы придём в субботу, и Алек поможет тебе расквитаться с тригонометрией. — Алек тут же кивнул, подтверждая мои слова — мол, что угодно, лишь бы не алгебра. — А теперь дуй за булочками, дай взрослым поговорить.

Кори состроила недовольную физиономию, но послушно сгребла со стола пустой поднос и поплелась в сторону кухни.

— Чего ты бесишься-то? — взявшись за керамическую ложку, продолжил Алек, ничуть не желающий пощадить бренные останки моего эго. — Не успел новый шеф заступить на службу, а ты уже его любимица. Серьёзно, он с тебя глаз не сводит всякий раз, как вы оказываетесь в одном помещении. Прямо пожирает взглядом, мне аж неловко делается. Снимите гробик!

— Ха. Ха. Ха, — скучающе отозвалась я, выжимая в свою миску ломтик лайма. — Нет, Алек, даже не смешно. Ты стрёмный. И мутить с начальником — тоже стрёмно, даже если забыть о том, что я не из его лиги.

— Боги, Киро…

— Что? Просто взгляни на него, а затем на меня. На него — и снова на меня.

— Да я уже.

— И?

— И я рядом с вами определённо третий лишний!

Я на это даже отвечать не стала, просто схватила палочки и демонстративно принялась за еду. Всё лучше, чем выдавать желаемое за действительное.

Любопытство взяло верх над недовольством, едва я покончила с бульоном. Короче, очень быстро. А я ведь даже не из кошачьих, в отличие от моего друга! Вот уж ничуть не сомневаюсь, что Алек успел узнать о Вернере всё, что можно. И что нельзя тоже — коты не зря считаются великолепными охотниками. Во всех смыслах.

— Давай уже, рассказывай.

Алек вздохнул, пододвинул ко мне крохотную миску с маринованными овощами, точно пытаясь задобрить.

— Не хочешь дружить с нашим немёртвым шефом — твоё право. Но Хаосом молю, не делай его своим врагом! Он из Асторнов, а с ними связываться себе дороже.

Я так и замерла, не донеся до рта зажатую в палочках креветку.

— Да ты гонишь, котик-чин! Что это за Асторн такой, которого Вернером звать?

Надо же, а я-то недоумевала, с чего вдруг этот мрачный красавчик кажется таким знакомым. Смутно, но тем не менее. В самом влиятельном гнезде Запада все вампирюки как по одной форме отлиты — высоченные и статные, суровые такие, темноволосые, с пронзительным взглядом и хищным ястребиным профилем. И наш шеф под это описание подходит чуть менее, чем полностью. Разве что у него черты немного мягче, миловиднее и. добрее, что ли. И цвет лица не такой печальный.

— Эксклюзивный, в единственном экземпляре, — мрачно пошутил Алек. — Его мать не кто иная, как Лорейн Вернер.

— Это которая магистр чёрной магии? Я к ней на факультатив ходила, когда в Магистерии училась. Они с Люцианом вообще не похожи.

— Ну само собой! — усмехнулся он чуть ехидно. — Нам попался Вернер с рожей записного Асторна. То-то его выдающийся нос мне показался таким мучительно знакомым…

— Нормальный нос! — возмутилась я невесть почему. — Хм, ну, в смысле, там всё нормальное. то есть не просто нормальное, а. Блин, давай просто сделаем вид, что я ничего не говорила.

Он состроил ту самую непроницаемую физиономию, с которой обычно пытался обыграть меня в картишки.

— Я уже понял — ты всё старательно рассмотрела. С сугубо профессиональной дотошностью. Как и положено хорошему копу. Взвесила, измерила и признала пригодным к.

— Иди ты, Алек!

— Нет уж, пойду тут не я. Куда ты собралась, к вампирам? А наш горячий как пекло шеф в курсе?

— Мы с шефом не настолько близки, чтобы я ему сообщала о своих планах на выходные,

— споро отшутилась я. — Каким бы там горячим он ни был.

Внутри, однако, вспыхнуло раздражение. Почему я вообще должна о каждом шаге отчитываться шефу? Рис ничего такого не требовал. Может быть, только поначалу, когда я ещё была зелёной стажёркой без лицензии ликвидатора и хвостом таскалась за Алеком. Но нужда в наставнике у меня давно пропала. Как и в напарнике.

Одной проще. И спокойнее.

И это не только к работе относится, да.

— Ну-ну, — откликнулся Алек чуть хмуро. — Точно не хочешь, чтобы я пошёл с тобой?

— Бро, нет, ты мне всех кровососов распугаешь!

— Ладно. Но упаси Хаос тебя не написать мне, как только будешь дома!

— Да-а, ма-амочка!

В клятую вампирню я, конечно, не помчалась сразу же, едва расставшись с Алеком. Вот ещё не хватало. Свободные вечера я стараюсь проводить в Железном Чертоге, где помимо моего вздорного крыжовничка хватает и детей, и проблем. Казалось бы, какие могут быть проблемы в приюте, где всего-то семьдесят четыре ребёнка? Да, детишкам уделяется прилично внимания; более взрослых пытаются как интегрировать среди людей, так и оградить от дурного влияния. В большинстве случаев даже получается, всё же семьдесят детей — это вам не семьсот. Железный Чертог даёт подменышам какое-никакое подобие семьи. Но, как и в любых семьях, дети попадаются разные. Почти все имеют дурную тягу к воровству, у доброй половины — трудности с социализацией, кое-кто просто уродился с не самым лёгким характером.