Радость науки. Важнейшие основы рационального мышления - Джим Аль-Халили

вопросу могут основываться на той или иной фундаментальной истине, поскольку каждая из них справедлива в своей области применимости. Я гарантирую, что многие мнения, которых вы придерживаетесь, не совсем истинны или ложны, а скорее, имеют в своей основе ядро истины и множество предположений, заблуждений, предубеждений, догадок, иллюзий и/или преувеличений на периферии. Однако, если вы готовы приложить усилия, то часто можно отсеять все это и оставить лишь простые факты – крупицы истины и голую ложь. Тогда удастся понять, как сформулировать более обоснованное мнение в ответ на вопрос. Мыслить как ученый – значит научиться изучать проблемы объективно, разбивать каждую на составные части, смотреть на нее под разными углами, но также увеличивать поле зрения, чтобы получить более широкую перспективу.

Конечно, в разных сферах жизни это уже делают многие из нас – от полицейских детективов, пытающихся раскрыть дело, до журналистов, расследующих политический скандал, или врачей, диагностирующих болезнь. Во всех этих профессиях научный метод применяется для анализа проблемы и выявления скрытой истины. Хотя все такие люди хорошо обучены и искусны в своем деле, мы все можем, пусть в меньшей степени, применять ту же базовую философию к нашей жизни. Итак, не принимайте на веру то, что вы видите, или то, что вам говорят. Тщательно это анализируйте, разбивайте на части, принимайте во внимание все надежные доказательства и рассматривайте все возможные варианты.

Несмотря на ошибки и слабости человечества, предубеждения и путаницу, в мире все же существуют факты – объективные истины, существующие независимо от того, верит в них кто-то или нет. Не позволяйте никому разубедить вас в этом.

2. Все не так просто

Говорят, самые простые объяснения обычно являются правильными. В конце концов, зачем понапрасну усложнять? Это предположение часто применяется в повседневной жизни, где, к сожалению, оно не всегда верно. Идея о том, что простые объяснения с большей вероятностью будут правильными, чем сложные, известна как бритва Оккама – она названа так в честь английского средневекового монаха и философа Уильяма Оккама (или Оккамского).

Хорошо известным примером использования этого принципа в науке стало ниспровержение геоцентрической модели Вселенной, разработанной еще древними греками, в которой Солнце, Луна, планеты и звезды вращаются вокруг Земли, находящейся в центре космоса. Основным принципом той модели было эстетически привлекательное представление о том, что все небесные тела движутся вокруг нас по идеальным концентрическим сферам. Эта картина господствовала в течение двух тысяч лет, несмотря на то, что постепенно становилась все более громоздкой и сложной из-за необходимости объяснять наблюдаемое движение планет, подобных Марсу, которое, как было замечено, то замедлялось, то ускорялось, а иногда и вовсе поворачивало вспять[11]. Дабы исправить это «ретроградное» движение, к основным орбитам были добавлены дополнительные меньшие круговые траектории, называемые эпициклами, по которым следуют некоторые планеты – чтобы модель по-прежнему точно соответствовала астрономическим наблюдениям. Позже в геоцентрическую модель включили и другие дополнения, например небольшое смещение Земли от центра, вокруг которого вращаются все остальные тела. Затем, в шестнадцатом веке, Николай Коперник отказался от этой модели и заменил ее своей гораздо более простой и элегантной гелиоцентрической картиной мира, в которой Солнце, а не Земля, находится в центре Вселенной. Обе эти модели работали в том смысле, что предсказывали движение небесных тел, но теперь мы знаем, что лишь одна из них верна, и это более слаженная и простая модель Коперника, не содержащая неуклюжих дополнений. Вот, говорят нам, бритва Оккама в действии.

Однако вышеприведенный рассказ не вполне точен. Хотя Коперник правильно сделал, заменив Землю Солнцем в центре известного космоса, он по-прежнему считал, что орбиты планет идеально круглые, а не менее «элегантные» эллиптические, которые теперь известны нам благодаря работам Кеплера и Ньютона. Таким образом, на самом деле он не избавился от громоздких исправлений и расширений старой геоцентрической модели, ведь они все еще были нужны ему для соответствия его гелиоцентрической модели наблюдениям. Хотя теперь нам известно, что Земля действительно вращается вокруг Солнца, а не наоборот, из современной астрономии мы также знаем, что истинная динамика Солнечной системы гораздо сложнее, чем могли себе представить древние греки – это как раз бритва Оккама наоборот.

Не менее популярным примером в истории науки является теория эволюции путем естественного отбора Дарвина, объясняющая ошеломляющее разнообразие форм жизни на Земле, эволюционировавших в течение миллиардов лет из одного источника. Теория Дарвина основана на нескольких простых предположениях: 1) особи в популяции любого вида изменяются; 2) эти изменения передаются из поколения в поколение; 3) в каждом поколении рождается больше особей, чем может выжить; 4) те, чьи особенности позволяют лучше приспособиться к окружающей среде, с большей вероятностью выживут и размножатся. Вот и всё. Теория эволюции проста. Однако за этими скромными предположениями скрываются ошеломляюще сложные области эволюционной биологии и генетики – одни из сложнейших во всей науке. Словом, если мы действительно хотим применить бритву Оккама ко всей многогранности жизни на Земле, то, несомненно, ненаучная теория креационизма (вся жизнь была создана в том виде, в каком она есть сегодня, сверхъестественным творцом) намного проще, чем дарвиновская эволюция.

Урок здесь заключается в том, что самое простое объяснение не обязательно правильное, а правильное часто не настолько простое, как кажется на первый взгляд. Бритва Оккама, применяемая в науке, не означает, что новая теория должна заменить предыдущую только потому, что она проще или содержит меньше допущений. Я предпочитаю другую интерпретацию бритвы Оккама: лучшая теория та, которая более полезна, потому что дает более точные предсказания о мире. Простота – не всегда то, к чему мы должны стремиться.

В повседневной жизни тоже часто все не так просто, как нам хотелось бы. Перефразируя Эйнштейна, мы должны стараться делать вещи настолько простыми, насколько это возможно, но не проще. И все же идея о том, что чем проще, тем лучше, похоже, распространилась очень широко, и мы можем видеть тенденцию к упрощенным аргументам, особенно в отношении этических или политических вопросов, которые игнорируют все тонкости и сложности, сводя все к наименьшему общему знаменателю, превращая проблемы в мемы и твиты, в которых теряются все нюансы.

Конечно, когда пытаешься разобраться в запутанном мире, возникает соблазн свести сложную проблему к ясной и недвусмысленной точке зрения, забыв при этом, что существует несколько способов упростить сложность, в зависимости от того, какие аспекты вы предпочитаете приуменьшать или подчеркивать. Это означает, что часто две или более совершенно расходящиеся точки зрения могут вытекать из одного сложного вопроса, причем каждая из них затем рассматривается ее