Нежное безумие - Л. Дж. Шэн

Найт заглушил двигатель и жестом указал мне в сторону дома. Особняк, выполненный в тосканском стиле, с восемью ваннами, с двухэтажным фойе, винным погребом, балетной студией и бассейном, который выходил прямо из скал, которые мы называли вратами в Эльдорадо. Мой папа инвестор, а мама… ну, она инвестирует в то, чтобы быть рядом с правильным мужчиной.

– Ты выглядишь уставшей и очень виноватой. Приди в себя и разберись со всем этим дерьмом, пока мы поднимаемся на второй этаж, – прогудел он, перебрасывая мою руку через свое плечо, и потащил по лестнице в темное фойе. Там висел огромный черно-белый портрет матери в одежде балерины, и ее элегантность царила во всем доме.

Сейчас не очень поздно, и шансы, что родители еще не спят, очень велики. Если нет, то Мелоди точно проснется, когда часы пробьют полночь. Она всегда заводит будильник, чтобы проверить, не нарушила ли я комендантский час.

Я не помню, как Найт положил меня на кровать, но он сделал это. Я все еще в одежде и не смыла макияж. Время будто остановилось; оно просто стояло в комнате, словно тяжелая мебель.

У Пенна Скалли проблемы.

Огромные проблемы. Он только что потерял мать и оказался бездомным. Всего в нескольких километрах я лежу на огромной кровати с дизайнерскими покрывалами, аквариум во всю стену, наполненный розовым шампанским, стоит позади меня.

Мои действия – вот что привело к таким проблемам.

Если бы не я, то сестра была бы рядом с ним. Может быть, его мама не подсела бы на крэк или что-то еще. Я зажмурилась, сопротивляясь набежавшим слезам. Он подарил мне редчайшую вещь в мире, я расплатилась с ним страданиями. Мама умерла в его день рождения. Но есть что-то обнадеживающее в боли, которую я ощущаю. Она напоминает мне о том, что, несмотря на мой стервозный характер, я все еще способна переживать за кого-то.

Послышался звук босых ног, шагающих по коридору. Я сразу узнала тихую походку Мел и ее грациозные движения. Дверь в комнату со скрипом открылась, и она вошла на цыпочках. Обычно я притворяюсь спящей, чтобы избежать лишних разговоров. Сразу после исчезновения Вии я перестала называть ее мамой, и она стала просто Мел, но я не помню почему. С тех пор мы росли отдельно друг от друга, поэтому разговоры один на один казались пыткой. Но именно сейчас я не смогла сделать вид, что сплю.

Мелоди наклонилась, чтобы поцеловать меня в лоб – она повторяла это движение изо дня в день, с самого моего рождения. Позднее она стала нависать надо мной с целью уловить запах алкоголя. Но сегодня, к сожалению, я трезвая.

– Доброй ночи, милая. Хорошо провела время в кинотеатре?

Я на мгновение забыла о лжи, которую я ей наговорила перед уходом из дома. Я откашлялась, чтобы сказать «да», но правда сама вырвалась:

– Я видела Пенна Скалли.

Она напряглась, а затем опустилась на край кровати. Она попыталась сохранить спокойствие, но даже в темноте я разглядела, как у нее дрожит нижняя губа.

– Как… Как он?

– Его мама умерла сегодня.

Слова шокировали меня. Я не разговаривала о нем… никогда. Никто не знает, что произошло с ним и Вией. Я не смогла признаться. Когда Мелоди надавила на меня, я категорически все отрицала. Я даже убедила саму себя, что ничего не произошло. До сегодняшнего дня.

Она сжала губы, опустила голову, и плечи ее начали содрогаться. Я села, прислонившись к мягкой, обитой шелком спинке кровати.

– Сегодня его день рождения, – сказала она.

Конечно, она помнит и о дне рождения Вии.

– Он дрался сегодня.

Она бросила на меня полный отчаяния взгляд.

– У Пита?

– В «Змеиной норе», да.

– С ним все в порядке? – Она даже не отругала меня за то, что я ходила туда.

– Я не знаю. Он не из моей тусовки, – съязвила я. Я верю, что Воун не уйдет от Пенна, пока не убедится, что с ним все хорошо. Физически хорошо, но не в душевном состоянии. А Блис? Даже если он захочет поговорить, но никогда не сделает этого. Она усядется на него еще до того, как он расскажет, как себя чувствует.

– Что случилось с его мамой? – спросила Мел.

– Передозировка. – Я перекинула волосы через плечо и начала заплетать их в косу.

Дыхание участилось, но ее губы практически не двигались.

– Это ужасно.

Разве Скалли не богачи? Обычно обеспеченные люди не умирают от наркотиков. Они ездят обниматься с деревьями в реабилитационный центр в Палм-Спрингс и возвращаются на пятнадцать килограммов тяжелее и на тридцать тысяч беднее. Казалось, что Виа купается в деньгах. Я всегда думала, что Пенн носит дерьмовую одежду по той же причине, что и Воун, – показать миру, что деньги его не волнуют.

– Во всяком случае, я думала, что ты в курсе, раз была близка с Вией.

Даже после стольких лет все еще ощущается дыхание смерти, когда произносишь ее имя.

Мелоди встала и пробежалась взглядом по комнате, словно пыталась найти что-то особое. Может, она ищет Пенна? Подбирать бродяг – не мой конек. Луна, моя соседка, обычно таскала домой раненых птиц, лягушек, собак и даже принесла как-то оленя. Если бы кто-то и протащил Пенна в окно, то это явно была бы она. А зная, какая я везучая, он бы точно влюбился в нее.

– Ты собираешься с ним поговорить? Или как? – спросила я. Сердце быстро забилось у меня в груди. Пенн знает, что я сделала. Он может рассказать ей, и она возненавидит меня. Мелоди никогда не признается себе в этом, но точно будет ненавидеть меня. Черт, а вдруг уже? Когда мы разговаривали последний раз? Просто разговаривали?

Мама остановилась у моего порога, сжимая дверной косяк, и наклонила голову:

– Я сделаю то, что должна была, когда Виа была рядом.

Следующим утром я проснулась довольно поздно и с ощущением надвигающейся катастрофы, запускающим когти прямо в кожу. Выпрыгнув из кровати, я сбежала вниз за стаканом воды. Пробегая мимо родительской спальни, я услышала, что они ругаются шепотом.

Мои родители безумно любят друг друга, иногда до омерзения. Нет ничего более постыдного, чем флиртующие на задней трибуне предки. Особенно если он был учеником школы Всех Святых, а она – учителем английской литературы в его классе.

Я знала, что они разговаривают о чем-то серьезном, поэтому, конечно, прижала ухо к двери с намерением не пропустить ни слова. Просто потому что я – это я.

– Просто скажи мне почему? – взревела Мел.

– Потому что я был подростком, поэтому знаю, насколько сильно я не хочу, чтобы какой-то парень жил с нами под одной крышей. Особенно когда две девушки ходят вокруг.

– Он будет хорошо себя вести.

– Так же, как он вел себя прошлой ночью, когда начистил лицо Воуну? Хах, думаю этого достаточно. Виш ввел меня в курс дела.