Рим. Две тысячи лет истории - Ричард Мертц

Этрусские слова можно прочитать, но нельзя перевести. Расшифровка незнакомого языка, в котором использовались неизвестные нам буквы, состоит из двух взаимосвязанных, но разных этапов: транслитерации незнакомых элементов текста в эквиваленты нашего алфавита и непосредственно перевода слов незнакомого языка. Поскольку этрусский алфавит связан с греческим, а через него и с латинским, которым пользуемся мы с вами, мы можем, например, транслитерировать этрусское слово на вазе ΘALIZ как zilath (этрусские слова обычно читаются справа налево). Но что означает это zilath? Мы прочитали или транслитерировали слово, но перевести его все равно не можем.

Рис. 6. Ваза с надписью на этрусском языке

Самым простым методом расшифровки незнакомого языка является метод билингвального анализа, при котором отыскивается описание какого-нибудь объекта или явления на знакомом нам языке и сравнивается с описанием этого же объекта или явления на незнакомом. Так, первым языком, который был разгадан, стал древнеегипетский, и эта заслуга принадлежит Шампольону. Благодаря этому появилась возможность расшифровать и другие древние языки Ближнего Востока. Но если у вас нет билингвального текста, вы останетесь с незнакомым текстом один на один. В этом случае можно использовать два других способа – сравнить этот язык с другими произвольно выбранными языками в надежде найти похожий. Другой, более сложный метод анализа – это отбросить грамматические окончания или частицы и попытаться вычислить значения слов по контексту или по характеру объекта, на котором написано слово и так далее. Этот метод, получивший название комбинаторного, был применен к этрусскому языку рядом ученых и дал кое-какие результаты. Англо-этрусский словарь в наши дни насчитывает около 200 слов. (Zilath – это, вероятно, официальное звание, предположительно эквивалентное латинскому претору.)

Ученые, изучающие язык этрусков, получили некоторую помощь от других языков. Несколько этрусских слов перешло в латинский язык, другие были переведены античными авторами. Но попытка расшифровать язык этрусков путем сравнения его с другими языками не удалась – он не имеет никакой связи ни с греческим, ни с латинским, ни с албанским, ни даже с древнеегипетским – да, для сравнения использовали даже этот экзотический язык! Скорее всего, этрусский язык не принадлежит к индоевропейской семье или к какой-нибудь другой лингвистической группе из тех, что мы знаем.

В этой связи нельзя не вспомнить Майкла Вентриса и его удивительный подвиг – расшифровку критских записей, названных учеными Линейными Б, без помощи параллельного текста на известном языке. Почему этот подвиг нельзя повторить и в отношении этрусского языка? С одной стороны, нам известно слишком мало этрусских слов, зато имеется много текстов, но 98 процентов этих текстов составляют краткие надписи на могильных плитах. В них указано имя погребенного, его возраст и иногда титул. Так что ученым просто негде развернуться. С другой стороны, у Вентриса дела пошли на лад, когда он решил сравнить Линейный Б с греческим языком, хотя мысль об этом поначалу показалась ему абсурдной. Трудно сказать, с какими только языками не сравнивали этрусский, и все без толку. Скорее всего, мы так никогда и не расшифруем его, если, конечно, не будет найден сходный с ним язык или пока не будет обнаружен долгожданный параллельный текст.

Несколько лет назад этрускологи думали, что их мечта вот-вот осуществится. В июле 1964 года группа итальянских археологов под руководством Джованни Колонна вела раскопки в Санта-Севере, расположенной примерно в ста километрах от Рима. Эта небольшая деревушка была когда-то этрусским портом под названием Пирги, и археологи занимались раскопками его храма. И вот в канаве, разделявшей два храма, они обнаружили три золотые пластины.

Многие люди думают, что археологи постоянно находят клады, но на самом деле вещи, сделанные из золота, попадаются достаточно редко. Эти пластины произвели сенсацию, но не потому, что были изготовлены из благородного металла, а потому, что на них были сделаны надписи. Их немедленно отправили в Рим к Массимо Паллоттино, одному из самых выдающихся знатоков этрусков и директору Института этрускологии при Римском университете. Он сразу же заметил, что на всех трех пластинах надписи различаются – на двух они были сделаны на этрусском языке, а на третьей – на пуническом языке древнего Карфагена. Пунический же язык доступен для чтения и перевода.

Тот факт, что надписи были сделаны на золоте, говорит об их значимости. Домашние хозяйки не составляют списки того, что надо купить, на подобном материале. Кроме того, тексты были относительно длинными – шестнадцать строчек на одной этрусской пластине, девять – на другой, а на пунической пластине было выгравировано целых одиннадцать строк. Первая пластина содержала самый длинный текст из всех найденных учеными.

Профессор Паллоттино тут же приступил к расшифровке. Однако пунический текст неожиданно создал проблемы.

Может показаться странным, что ученые среди руин римского портового города сумели найти текст, написанный на языке заклятых врагов римлян. Впрочем, карфагенские моряки, потомки финикийских морских разбойников, плавали по всему Средиземному морю. В одни эпохи они сражались с этрусками за господство на море, в другие – сотрудничали с ними. Несколько ученых Римского университета одно время занимались исследованием связей карфагенян с населением Италии. Поэтому пластина с пуническими письменами была передана одному из них, Джованни Габрини. И он скоро расшифровал первую строчку: «Госпоже Астарте».

Уже на самой начальной стадии изучения пластин ученые пришли к выводу, что текст на них должен быть посвящен богине, которая была покровительницей храма в Санта-Севере, где археологи и нашли эти пластины. Астарта была знаменитой (чтобы не сказать печально знаменитой, учитывая некоторые из ее привычек) финикийской богиней. Ее иногда сравнивали с греческой Афродитой. Впрочем, древние не всегда были точны в своих сравнениях, и, к огромной радости ученых, они обнаружили на этрусских пластинах имя Уни-Геры, латинской Юноны, которая, будучи царицей богов, вполне могла быть идентифицирована с Астартой на карфагенской пластине из Санта-Северы.

Надежды на то, что наконец-то удалось отыскать параллельный текст, росли. Другим обнадеживающим моментом было то, что все три текста были посвящены одному и тому же человеку. По-латыни его имя звучало как Тиберий Волнио. Это был царь Чисры. А Чисрой этруски называли Кере (современный Черветери), город, для которого Пирги, современная Санта-Севера, служила портом.

Весть о находке золотых пластин попала на первые страницы крупнейших итальянских газет, поскольку пресса этой страны проявляет огромный интерес к археологическим изысканиям: «Un evento eccezionale nella storia dell'archeologia!» («Археологи сделали открытие исключительной важности!») Однако вскоре надежды на то, что этрусский язык будет расшифрован, рухнули. Тексты на пластинах не были буквальными переводами. Но все-таки у них есть нечто общее в содержании, и они внесут большой вклад в наши знания об этрусском языке.