По обе стороны фронтира - Алексей Волков

– Но территории заселены. – Адамс был согласен с президентом, лишь напомнил о главном препятствии к осуществлению предложенного плана. – Так просто их не пройти.

– Согласен, – кивнул Монро.

Тут предстояло здорово поразмыслить. При всем пренебрежении к коренному населению Америки следовало признать – просто так индейцы не отступят и никуда не уйдут, а справиться с ними с налета не удастся. Для войны необходимы вооруженные силы, не говоря о времени. И взять их негде. Даже неизвестно, что проще и быстрее – изгнать аборигенов или изничтожить их поголовно. Одними новоявленными переселенцами ни то ни другое не провернуть. Войска нужны. А войск мало. Пусть Монро в преддверии возможной схватки с южным соседом пытался развивать армию, только назвать ее большой или могучей получалось лишь с огромной натяжкой. К индейцам можно относиться по-разному, однако сопротивляться они будут. И крови прольется немало. К тому же для уничтожения требуется повод. Как, впрочем, и для выселения. Соседи могут возмутиться, осложнить дело.

В общем, еще думать и думать… А второй срок президентства подходит к концу, и справится ли преемник с великой задачей – еще вопрос.

Пусть на кону само существование Североамериканских Штатов как великого государства.

Сан-Антонио, столица штата Тешас

Гарнизонная жизнь ассоциируется со скукой. Между прочим, напрасно. Все зависит, где стоит тот гарнизон. Если по многочисленным городским местечкам или захолустным уездным и губернским центрам – тогда да. Порою волком взвоешь от тоски. Пойти после службы некуда. Разве что на квартиру к кому-нибудь из друзей, такому же брату-офицеру. Может – к кому из штатских, ведь в любом городке найдутся люди благородного сословия, большей частью сами служившие в памятные или незапамятные времена. Им тоже хочется пообщаться, побыть в обществе, а офицеры всегда были его заметной частью. Иногда у таковых хозяев есть дочки на выданье, и порою возникают пылкие любовные романы, заканчивающиеся или драмой, или свадьбой и отставкой счастливца.

В целом же, во внеслужебное время кто-то пытается самообразовываться, если хватает желания и воли, большей же частью развлечения два: выпивка да карты. При удаче – еще соответствующие женщины, если данная желанная категория дам вообще имеется в очередной полковой дыре.

Плац, квартира. Квартира, плац. Дружеские посиделки, маршировка. Маршировка, дружеские посиделки. Гульба.

И уж совсем тяжко – постоем по разбросанным на большом пространстве деревням. Одни и те же лица из твоего эскадрона или роты – и порою неделями никого. Не считая батальонного начальства, заезжающего проведать, не спились ли господа офицеры от тоски, да обязательно рявкнуть, дабы служба шла в соответствии с уставами и приказами – Высочайшими или же обычными, по Военному ведомству.

Поневоле выход в летние лагеря воспримешь как праздник. Пусть учений больше, и они тяжелее, зато разнообразие в монотонности дней, а уж возможность увидеть сразу множество лиц порождает в сердцах веселье и радость. Опять-таки, по извечному офицерскому неписаному обычаю, принимающие формы вечерней гульбы. Без размаха, откуда он в присутствии многочисленных отцов-командиров, зато с новыми людьми.

Но и гвардейские полки тоже стоят гарнизоном. Правда, в блистательной столице Империи. Балы, театры, прочие развлечения, открытые для господ офицеров двери лучших домов… Уж там нет места скуке.

Так что, нельзя огульно ругать гарнизоны. Тут как кому повезет.

Пятому егерскому полку повезло средне. Не глушь, однако и не столица Наместничества. Всего лишь штата. И то немало в сравнении с многочисленными мелкими городками и крепостями. Полк стоял в Сан-Антонио практически целиком, если не считать отдельных команд, меняющих друг друга в отдаленных местах. Не глушь, вполне большой город, особенно с точки зрения человека военного, привыкшего к гораздо худшему.

И общество тут имелось немалое. Как коренное, испанское, вернее, давно уже мексиканское, так и новое. Были и балы, и даже русская труппа объявилась с год назад. Так что о скуке говорить не приходилось. Вполне нормальная налаженная жизнь. Командовавший полком Муравьев не лютовал, хотя службу требовал строго. Иначе нельзя.

Отношение к неожиданному повороту в судьбе было самое разное. В основном гордились за Отечество, были готовы отстоять интересы даже на другом конце света, но порою на некоторых офицеров нападала тоска. Уж больно далеко они оказались от России. Речь, разумеется, не о местных уроженцах, а о тех, кто прибыл из метрополии. Кому-то нравилось – разве плохо повидать мир? – а кто-то явно ли тайно грустил по родимым березкам. Тут же большей частью жара, климат настолько непривычен…

Кое-кто был недоволен и по другой причине. Казалось несправедливым: на родине крепостное право, а здесь, в колонии, все люди являются лично свободными. Словно основные земли лежат в Новом Свете, а там, в Старом, сплошная дикость и угнетение.

Вот о большем пока даже не мечтали. Пример соседней страны, где при республиканском строе и прочих благах существовало откровенное рабство, поневоле заставлял скептически относиться к формам правления, а бунты времен приобретения Мексики и сознание – при их победе страна отколется от России – держатся за существующую власть. Оказаться вдруг в ином государстве, пусть наисправедливейшем, казалось немыслимым. Связи обязательно распадутся, но ведь за океаном и половиной Европы проживают родственники, просто друзья и знакомые, и чтобы они превратились в чужих людей… Ни за что!

Южнее целый материк объят революциями, и ни одна из новоявленных республик не осталась в составе Испании. Откровенный бред – республика в составе монархии.

На расстоянии многое видится иначе.

Наблюдая процесс воочию, да еще вдалеке от дома, поневоле станешь сторонником крепкой власти. Иначе превратишься в изгоя, да и проведешь в сем качестве оставшиеся дни…

И на границах не слишком спокойно. Если проще говорить, просто тревожно. Тут и сопредельное вольное государство, и еще более вольные народы без какого-либо твердого устройства. Даже не понять, от кого ждать большей беды – от дикарей степных или дикарей цивилизованных…

Прерии на северо-западе Тешаса

Волчьи горы встретили полным безлюдьем. Да и какие это горы? Так, холмы. Такие же травы, пологие склоны, лишь кое-где лысые проплешины каменистой почвы… Возвышаются, конечно, над округой, и все же не скалы и, тем более, – не горы. Горы отсюда подальше. Еще какие!

– Осмотритесь хорошенько-с, – Максимов кивнул Карпову и Змеиному Глазу. – Вдруг опоздали?

Сам он сразу стал выбирать позицию для боя. Так, чтобы солдаты были укрыты до самого подхода налетчиков, и одновременно чтобы по возможности нападающим трудно было и зайти с фланга или тыла, и взять вставших в лоб.

Беда в подобных случаях одна: прерию не перекроешь, а ведь ничто не мешает индейцам элементарно обойти отряд стороной, не ввязываясь в бой. Вся степь – сплошная дорога, иди где хочешь.