Зима близко. Том 1 - Андрей Валерьевич Степанов

Которые, при всем моем старании, живут бессистемно. И вроде бы как пока не очень жалуются на жизнь.

— Добрый день, хозяюшка, — улыбнулся кирпичник, приближаясь к женщине, которая варила суп в большом котле литров так на пятьдесят, а то и на все семьдесят.

— И вам, — она медленно водила по кругу большой деревянной ложкой, скрябая ей по самому дну. На поверхности густого супа поднимались пузыри, лениво лопаясь.

Я успел заметить какую-то зелень, листву, что плавала в бульоне. А еще — мясо. Редкие кусочки.

— Заяц? — поспешил спросить я.

— Курица, — ответила женщина, не поднимая глаз от котла.

Почерневший металл снаружи явно никто никогда не мыл. И если бы не мой голод — я бы не рискнул пробовать еду, приготовленную здесь.

Но аромат щекотал ноздри, а Йон уже взял деревянные тарелки и подставил их под оловянный половник. Получившейся похлебкой женщина наполнила оба деревянных кругляша.

Мы с каменщиком отошли подальше, сели прямо на землю и принялись неспешно хлебать суп. Он оказался вкусный, но несоленый, однако даже это не меняло картины.

— Необычный вкус, — сказал я, как только проглотил несколько ложек и понял, что теперь можно замедлиться и успокоиться.

— Ты просто редко бываешь в Рассвете, оттого тебе и кажется так.

— Неужели всех кур забили уже? — с беспокойством спросил я, пытаясь рассмотреть, где мелкая живность, которой раньше было довольно много.

— Бавлер, — усмехнулся Йон, отправляя в рот очередную ложку. — Ты многого не знаешь об этом мире. Да и о мире вообще — ничего не знаешь. Как ты собираешься править... — он покачал головой. — Нет, я не осуждаю, я понимаю, что ты стремишься к лучшему и готов сделать для этого многое. Но прошел месяц, — каменщик показал на клеть, которую я сперва не заметил за травой и развешенной сушиться одеждой. — Куры пошли на убой, а там — новый выводок.

— А-а, — протянул я. — Значит, голод нам все-таки пока не грозит.

— И не будет грозить, если Ахри начнет охотиться не только на волков, но и на более съедобную живность. Тех же оленей, например. Но, как видишь, волки разгоняют такую крупную добычу. Может, ситуация станет лучше.

Станет или нет — едва ли кирпичник мог знать, как будут вести себя животные, если вдруг будет бродить меньше хищников. Поэтому я сосредоточился на том, как живут люди в Рассвете.

Одно дело — громко вещать с бочки грандиозные планы. Другое — смотреть, что происходит, пока я занят. Обычно занят.

Вот, женщина варит суп. Судя по объему котла, внутри находится по меньшей мере сотня тарелок, как держим мы. Скорее всего, она может накормить весь Рассвет. А завтра будет варить другой суп. Или готовить что-то другое.

Другая вышла снимать белье. Бараки построены таким образом, что двери выходят на улицу и, чтобы попасть во двор, надо обогнуть дом. Естественный забор, так сказать. Но надо бы следующие бараки строить, чтобы они образовали прямоугольный дворик. Это будет проще для взрослых и безопаснее для детей. Ограниченное количество проходов. Проще следить. Да и лисы не заберутся, чтобы сожрать цыплят.

Поэтому я уже мысленно нарисовал себе несколько домов. Потом вспомнил, что где-то рядом был огород.

— Чуть дальше. И, кажется, там неплохо получается. Если на будущий год сможем распахать землю, то собственных овощей будет хороший запас, — мечтательно заявил Йон.

— Смотрю вот, — чуть позже произнес я, — но понять не могу: люди, которые здесь живут — они счастливы или нет?

— Спроси. Быт себе они более-менее обустроили. Проблем не создают ни себе, ни тебе, ни кому-либо в Рассвете. Вроде бы как все неплохо, как думаешь?

— Мне кажется, что они просто не привыкли высказываться.

— А не боишься ли ты, что откроешь ящик Пандоры?

— М? — я повернулся к Йону. — Что ты сказал?

— Никогда не слышал? Фраза такая... мой дед ее постоянно повторял.

— А откуда он ее взял?

— Да я откуда знаю, — посмеялся Йон. — Что ты к словам цепляешься. Не в словах дело. Вообще не в словах. А в людях. Вот попросишь ты их пожаловаться — и знаешь, сколько потом тебе накидают?

— Вы там чего разболтались? — женщина посмотрела на слабый огонек под котлом и, оставив ложку внутри, подошла к нам. — Чего не работаете?

— Сразу хозяюшку видно, — с улыбкой продолжил кирпичник. — А чего такого? Смотри, Бавлер, она всех кормит. Она вправе считать себя здесь самой главной. И, быть может, даже главнее некоторых. Вот ты сам себя сможешь прокормить?

— Да, — ответил я, только вот уверенности в голосе почему-то не было. С первых дней я питался у Отшельника, а потом закрутилось, завертелось... И я сам себе ни разу не готовил.

— А еда у Мати тебе понравилась? — продолжил Йон.

— Очень даже, — и тут же подхватил идею кирпичника. — Мати! — громко спросил я. — А что нужно тебе для готовки?

— Овощи и соль, — не раздумывая ответила женщина. — Да не так много. У нас почти все есть, только запасы пополнять. И все.

— А надолго ли хватит запасов?

— На месяц так... или даже на полтора, — ответила Мати.

— Ого! — удивился я. — Но про запас все же лучше прикупить... — добавил я задумчиво. — Так... А сколько человек может наесться твоим супом?

— Да весь Рассвет! — не без гордости сказала она, заставив меня удивиться еще раз.

— Спасибо, — я кивнул, но Мати не уходила:

— Ты же Бавлер... тот, который здесь главный, да?

— Да, — ответил я. — А что?

— А ты не колдун?

Я рассмеялся. Какие глупости. Йон повеселился рядом со мной, но вот Мати было не до смеха:

— Я спрашиваю вполне серьезно. Ты колдун?

— Нет, — я с трудом заставил себя остановиться и постарался как можно более серьезно ответить Мати. — Я не колдун.

— Но ты сделал поселение. Этого никто не припомнит. И люди удивляются!

— Я еще многое могу, — продолжил я. — Но только я делаю это не в одиночку. И все, что я хочу сделать в будущем, вы будете делать вместе со мной, — я на секунду завис и спросил: —