Бремя прошлого - Элизабет Адлер

Спустя неделю, отправляясь на встречу со своими партнерами, Джейкей вспомнил грустное, смятенное лицо Шэннон Киффи. Ознакомившись с вердиктом о самоубийстве, страховщики отказались выплатить его дочери по страховому полису двадцать пять миллионов долларов. Она не получила ничего. «Жаль, – вздохнув, подумал Джейкей, – что пострадала ни в чем не повинная девушка». Теперь он уже ничего не мог с этим поделать, было слишком поздно.

Векслер и Джеффри были уже на месте и тихо беседовали, стоя у окна. Они с виноватым видом подняли глаза, когда Джейкей минута в минуту вошел в дверь, и быстро отошли друг от друга, словно заговорщики. Джейкей улыбнулся. Бросив пиджак на спинку дивана, он закатал рукава, подошел к столу и сел в кресло Боба.

– Итак, джентльмены, – начал он, сцепив руки и удобно облокотившись на письменный стол Боба, как на свой собственный, – могу я узнать, к какому вы пришли решению?

Векслер взглянул на Джеффри.

– Вам не терпится занять его место, не так ли? – сердито спросил он.

На лице Джейкея появилась едва заметная холодная улыбка.

– В отличие от вас я, по крайней мере, подождал, пока его благопристойно похоронят.

– Скажите нам правду, Джейкей, – проговорил Брэд, – это вы убили Боба?

Джейкей, откинувшись на спинку кресла, бесстрастно взглянул на собеседника. Он сомкнул руки за головой, потянулся и с усталым вздохом ответил вопросом на вопрос:

– С чего бы это? Какой у меня мог быть повод убивать человека, который помог мне сделать карьеру?

– Желание занять место умершего, – жестко бросил Векслер.

– Мне было лучше при живом Бобе, и вам это хорошо известно. – Джейкей метнул быстрый взгляд на партнеров. – Может быть, мне стоило спросить вас, Джек, или вас, Брэд, не вы ли убили нашего любимого босса? В конце концов, у вас для этого гораздо больше серьезных оснований, чем у меня, – зловеще улыбнулся Джейкей. – Сколько вы, Брэд, украли за эти годы? Десять, двадцать миллионов? А может быть, и больше? Вы знали, что Боб был оторванным от жизни фантазером. Он использовал вас для управления офисом, когда уезжал на поиски заказов и денег, и вы с первого же дня обманывали его, заставляя закрывать глаза на ваши делишки, а уж теперь-то, спустя семнадцать лет, ваши руки просто не вылезают из ящика с деньгами. Чем больше расширялось дело, тем больше вы воровали.

Хорошо, что Боб так и не узнал о роскошной ферме в прекрасной местности с сочной травой, с конюшней прекрасных чистопородных лошадей и с очаровательной юной дрессировщицей, работающей с ними. Да и миссис Джеффри об этом тоже ничего не знает, не так ли, Брэд?

Побледневший Брэд отошел к дивану и молча, наполнил стакан виски.

– А разве у вас, Джек, – с ледяной улыбкой перевел на него взгляд Джейкей, – разве у вас не было достаточно основательной причины убить Большого Боба? С самого начала, когда я стал работать с Бобом, я спрашивал себя, каким образом простому архитектору в фирме «Киффи холдингз» удавалось вести такую роскошную жизнь? Разумеется, впоследствии вы стали партнером, но к тому времени у вас уже был большой особняк на Саттон-плэйс и два автомобиля – спортивный «астон мартин» и «бентли». И коллекция живописи. Правда, иного направления, чем у Боба, потому что вкусы у вас были очень разные.

Вы грели руки решительно на всем, от поставок мрамора из Италии до контрактов на стальные балки. Вы делали деньги на каждой мелочи, занимаясь организацией строительных работ компании, предоставляя контракты не тем, кто предлагал самые лучшие условия, и даже приглашая на работу не самых квалифицированных специалистов, а тех, кто вам больше платил. Но, может быть, вам хотелось большего?

Джейкей снова холодно улыбнулся.

– Мне одному все это известно. И я могу передать каждого из вас, и даже обоих вместе, в руки ФБР или Финансовой инспекции. Зарубите себе на носу, я мог бы это сделать.

Круглый год остававшееся загорелым лицо Векслера посерело.

– Вы не сделаете этого, – прорычал он угрожающе, подходя к столу.

– Может быть. Все зависит…

– От чего? – устало спросил Брэд Джеффри. – Я становлюсь слишком стар для этих игр, Джейкей. Говорите прямо, я уже покойник? Или как?

– Брэд, Брэд! Ну что вы несете?! У нас уже есть один покойник, и того мы похоронили на прошлой неделе. Мне остается лишь напомнить вам о верности компании «Киффи холдингз».

– Мне все же непонятно, почему вы так говорили о Бобе на встрече с банкирами, – с явным недовольством спросил Векслер. – Мы могли уговорить их дать нам отсрочку, закончить строительство «Киффи-Тауэра» и удержаться в бизнесе.

Джейкей застегнул пиджак и направился к двери.

– Вы ошибаетесь, Джек, – учтиво возразил он, – «Киффи-Тауэр» больше не принадлежит компании «Киффи холдингз». Боб продал его за неделю до своей смерти одной лихтенштейнской компании. И притом со значительным убытком для фирмы «Киффи». Вы можете благодарить за это покойного босса, Векслер. Боб плохо разбирался в бизнесе, но, когда начался обвал, он ухватил, что мог.

– Но сколько же? – выдохнул ошеломленный Векслер.

Джейкей пожал плечами.

– Какое теперь это имеет значение? Все деньги теперь уйдут к тому кредитору, который окажется первым. И уже уходят. После продажи оставшихся активов банкиры получат разве что половину своих денег, а другие кредиторы не получат ничего. Служащим не будет даже пенсии, джентльмены. В том числе и вам, и мне. Ничего не получит и дочь Боба, потому что эти деньги, так надежно инвестированные мною, ушли вместе со всеми деньгами Киффи. Их постепенно спустил сам Боб.

Джейкей открыл дверь, собираясь выйти, но на секунду задумался, а потом высокомерно оглянулся на своих коллег.

– Кстати, следователи уже копают в брокерской конторе. Я передал им все. Молите Бога, чтобы я не передал им заодно и подробнейшие свидетельства о ваших делишках. До свидания, джентльмены. Желаю вам всего доброго.

Шэннон уныло ходила по комнатам роскошной квартиры, выходившей окнами на Центральный парк. Комнаты были пусты, старинная мебель и украшения были вывезены.

Открыв дверь в свою комнату, она в последний раз осмотрелась. Она прожила здесь большую часть своей жизни, выросла в этой комнате. Единственное, что здесь принадлежало лично ей, были недорогие картины, купленные ею самой, большой кукольный дом, ее старые игрушки и книги, одежда и несколько драгоценностей. Она была не из тех девушек, которые сходили с ума по бриллиантам и жемчугу. Но у нее было одно чудесное ожерелье. Отец подарил его, когда ей исполнилось семь лет, в день женитьбы на Баффи.

Она быстро закрыла дверь своей комнаты, прервав цепь воспоминаний. Теперь эта огромная пустая квартира, по которой она медленно шла, закрывая одну за другой двери комнат, казалась ей совсем чужой. Но когда обшитый деревянными панелями лифт мягко опустил ее вниз, ей пришлось закусить губу, чтобы не разрыдаться. Швейцара она знала с детских лет. Сейчас он ждал ее в вестибюле, чтобы попрощаться.