Больше, чем гувернантка - Кэрол Мортимер

То же самое можно было сказать и про вчерашний ужин в доме его бабушки. Леди Сисели превзошла саму себя, пригласив не одну и не двух, а сразу четырех респектабельных девушек. Все они были юными и прекрасными и такими же пустоголовыми, как Фанни!

Адам уже успел убедиться, что Елена Лейтон — женщина совсем иного сорта. Образованна и умна, поэтому ему приятно с ней разговаривать. И внешность ее он находил очень привлекательной… За исключением тех случаев, когда она укоряла его за бесчувственность к Аманде!

— Давайте просто поужинаем, пока еда совсем не остыла. — Не дожидаясь ответа, Адам сосредоточился на стоящей перед ним тарелке.

Елена ела медленно, понимая, что разозлила Готорна. Но был ли его гнев оправдан? Он ведь, как-никак, нанял ее присматривать за его дочерью, а не высказывать свое мнение касательно его поведения.

Раздосадованная его требованием присоединиться к нему за ужином, а также тем, что в гостиной они находятся наедине, она разговаривала с ним как равная с равным, позабыв, что кроткой вдове Елене Лейтон поступать так не полагается.

Если Адам Готорн когда-либо узнает ее настоящее имя, то не колеблясь тут же предаст ее в руки правосудия.

Она положила ложку рядом с тарелкой, едва прикоснувшись к еде.

— Еще раз прошу простить мне мою смелость, милорд. Я была не вправе…

— А в чем именно заключаются ваши права, миссис Лейтон? — раздраженно рявкнул Адам, вперившись в нее потемневшим, как предгрозовое небо, взглядом.

Прежде чем ответить, Елена задумчиво покусала нижнюю губу, сбитая с толку его вниманием.

— Уж точно не в том, чтобы указывать вам, как вести себя по отношению к вашей собственной дочери.

— И все же вы не колеблясь это сделали.

Она поморщилась:

— И прошу у вас за это…

— Не нужно так часто извиняться передо мной, миссис Лейтон!

Шумно отодвинув свой стул, Адам поднялся. Елена с опаской посмотрела на его возвышающуюся над ней фигуру:

— Я вовсе не хотела разозлить вас.

— Вот как? — Выражение его лица смягчилось. — А что вы хотели сделать, миссис Лейтон?

У Елены участился пульс, когда она заслышала в его голосе чувственную хрипотцу и поймала на себе заинтересованный взгляд. В ней всколыхнулись доселе неизвестные ощущения. Она нервно провела кончиком языка по губам, прежде чем заговорить:

— Ничего, кроме как извиниться за то, что слишком откровенно высказала вам свои мысли по столь деликатному вопросу.

— Вот как? — снова повторил он.

В крошечной комнате он казался ей особенно большим и невероятно мужественным, так что она не в силах была отвести от него глаз. Ее сердце остановилось на мгновение, потом забилось, как сумасшедшее. Синяя жилка у нее на шее тоже бешено пульсировала, что, похоже, не укрылось от внимания Готорна, который скользнул взглядом к вырезу ее платья и видневшимся в нем мягким полукружиям грудей. Елена продолжала часто дышать.

Будучи мисс Магдаленой Мэттьюз, она, разумеется, посещала званые вечера и ужины в Йоркшире, а также многие другие местные мероприятия. Но ее мать, к несчастью, скончалась вскоре после дебюта дочери в свете два года назад, а дедушка был не из тех людей, кто стремится попасть в лондонское высшее общество, поэтому в столицу приезжал крайне редко, только по делам или на заседание палаты лордов.

Вследствие дедушкиных предпочтений Магдалена даже по истечении годового траура по матери вообще не бывала в Лондоне и не научилась ни распознавать, ни принимать или отвергать знаки внимания джентльменов. Единственный опыт общения с аристократом оказался для нее столь болезненным, что она вообще не хотела больше становиться объектом мужского интереса.

Вот только Адам Готорн вовсе не внушал ей страха.

Совсем наоборот.

От взгляда, которым он наблюдал за тем, как вздымается и опускается ее грудь, ее тело затопила волна незнакомого жара. Сердце и пульс забились еще сильнее, заставив груди, которые он по-прежнему продолжал внимательно созерцать, налиться неведомым доселе томлением, отчего корсаж платья вдруг показался слишком тесным.

Это было незнакомое ей, но пьянящее ощущение. Ее разгоряченную и сделавшуюся невероятно чувствительной кожу покалывало, и она испытывала головокружение, продолжая смотреть в его глаза из-под опушенных черных ресниц.

Адам не знал, что делать.

Он в самом деле намеревался насладиться несколькими часами в обществе умной и чувственной Елены Лейтон, но это вовсе не означало, что он готов развивать их отношения. Поступать так с его стороны стало бы настоящим безумием.

И дело тут было не только в том, что она стала прекрасным дополнением его дома и уже сумела найти подход к дочери. Она ведь у него в подчинении! В отличие от многих аристократов, без зазрения совести пользующихся юными и хорошенькими подчиненными, Адам никогда так не поступал. Даже когда его брак с Фанни потерпел полное фиаско, он не пытался найти утешение в объятиях одной из работающих у него молодых женщин и уж точно не собирался начинать сейчас.

Он быстро выпрямился.

— Предлагаю просто поужинать и пораньше лечь спать. — Заметив выступивший на щеках Елены румянец, Адам, поморщившись, добавил: — Я имел в виду, мы разойдемся по своим спальням.

— У меня ни на секунду не возникло мысли, что вы предлагаете что-то иное, милорд, — резко ответила она.

Адам с шумом пододвинул себе стул и снова сел за стол.

— Вот и отлично, — прорычал он, разозленный беседой и теми словами, что остались невысказанными.

К счастью, на следующий день Аманда полностью оправилась, и последняя часть путешествия прошла без происшествий. Погода была достаточно теплой, так что Елена открыла окна в карете, впустив свежий воздух. Аманда же получила возможность высовывать голову наружу, если замечала что-то интересное.

Лорд Готорн не присоединился к Елене и Аманде за завтраком, поданным в гостиной постоялого двора, а позднее, когда они снова тронулись в путь, он ускакал на лошади далеко вперед, без сомнения стремясь как можно скорее добраться до своего имения и начать разбираться с делами, ради которых он, собственно, и направлялся в Кембриджшир.

Елена искренне надеялась, что он ведет себя так не потому, что всеми силами старается избежать ее общества.

Утром ее разбудили другие обитатели постоялого двора, которые поднялись еще раньше и уже приступили к исполнению повседневных обязанностей. Конюхи задавали лошадям корм, весело переговариваясь, а из расположенной на первом этаже кухни распространялись запахи готовящейся пищи.

Бросив быстрый взгляд на соседнюю кровать, Елена убедилась, что подопечная еще спит, поэтому позволила себе роскошь несколько минут понежиться в постели, обдумывая вчерашний вечер наедине с Адамом Готорном.