Марья Бессмертная - Наталья Жильцова

Вот на этой позитивной волне Костопрах наконец-то вмешался и аккуратно выпроводил из зала увлекшуюся нежить. А я без сил рухнула на трон.

— Ух! — восхищенно произнес скелет, подходя ко мне. — Это было великолепно, царевна! Ты — прирожденный правитель, вот что значит кровь! Как всех вдохновила, а!

— Отстань, Костопрах, — я устало махнула рукой. — Надеюсь, в следующий раз подобный прием будет не скоро. Наоралась так, что горло пересохло и пить хочется.

— Кровь? Коктейль из жабьей икры? Вино из гусениц?

Я поперхнулась.

— А просто воду можно?

— Разумеется, — он вытянул руку, и на раскрытой ладони появилась здоровая такая деревянная чаша. Скелет смутился. Что-то шепнул неслышно, и чаша стала золотой.

Впрочем, я уже ничему не удивлялась. Взяла предложенную посудину и только уточнила;

— Точно вода?

— Наичистейшая! — подтвердил Костопрах.

Я сделала глоток.

— Родник у нас тут есть недалече, — продолжил скелет. — Прям посередь могильников бьет…

Едва не подавившись, я выплюнула воду на пол. Да что ж такое-то?!

Но ответить ничего не успела Костопрах сам сообразил, что произнес что-то не то, и торопливо добавил:

— Пей, царевна, не бойся. Тем могильникам, почитай, лет триста уже. А водичка и впрямь чистейшая, даю слово.

Хм. Триста лет для могильников, конечно, не особо значимый срок, но жажда мучила неимоверно. Поэтому я, плюнув на предрассудки, вновь приложилась к чаше. В конце концов, я же вроде как бессмертная, верно?

Вода действительно оказалась вкусная и холодная. Зубы сразу заломило, но я не отрывалась, пока не допила все до последней капли. Только потом отдала чашу обратно скелету и, ощутив, что вновь готова к активным действиям, решительно поднялась.

— А вот теперь, Костопрах, веди меня в Кощеев кабинет. Или где он там дела свои решал? Покопаюсь в бумагах, может, и найду какое-нибудь объяснение тому, что у вас тут произошло.

Мой энтузиазм скелету явно понравился. Буквально за несколько минут мы поднялись на пару этажей вверх, миновали пару коридоров, а затем Костопрах остановился перед дверью из мореного дуба, богато украшенной вычурной резьбой. Ручкой ей служил расположенный по центру большой золотой череп, сквозь ноздри которого проходило массивное дверное кольцо.

— Вот, царевна, — с поклоном указал на нее Костопрах. — Покои, где наш Кощей думу думал о благоденствии царства нашего да указы подписывал. Дверь открывается на себя, — добавил он и зачем-то отошел подальше.

Опять проверяет, что ли? Ну да и ладно. После того как трон меня не убил и в сокровищницу пропустили, уже не страшно.

Я уверенно взялась за массивное кольцо, и глаза на металлическом черепе тотчас вспыхнули рубиновыми огоньками. Впрочем, к собственной гордости, я даже не дернулась, ожидая что-то типа этого. А огоньки пробежались по мне на манер лазерного сканера и медленно погасли, словно череп прикрыл глаза. После этого дверь бесшумно отворилась.

— Признал страж кровь Кощееву, — пояснил Костопрах, подходя ближе.

И вот даже знать не хочу, что случилось бы, если б не признал.

Как только мы пересекли порог кабинета, под потолком вспыхнула люстра, позволяя оглядеться.

Честно говоря, ожидала я большего. Кабинет как кабинет, в ретростиле под позднее барокко. Прямо напротив входа расположился здоровый письменный стол, заваленный какими-то бумагами и свернутыми в трубочку пергаментами. Только массивная золотая чернильница в форме, да-да, все того же черепа с мерцающим тлеющими огоньками пером указывали на то, что это рабочее место колдуна, а не обычного директора какой-нибудь фирмы.

Тут же находилось широкое кожаное кресло, спинку которого украшали уже надоевшие черепа. Стена по правую руку целиком была увешана полками, забитыми книгами. На противоположной висела куча холодного оружия, под которым тянулся низкий комод с кучей узких ящичков, судя по всему, под свитки и пергаменты. Разбросанную на нем мелочовку я разглядывать уже не стала. Позже разберусь.

Что интересно — кроме царского кресла больше в кабинете сидячих мест не было. Даже завалящей табуретки. Видимо, при общении с Кощеем полагалось только стоять.

«Либо навытяжку, либо на коленях», — мысленно хмыкнула я.

Хотя оно и понятно: нечего тут расслабляться. Не для отдыха место предназначено.

Кстати, об отдыхе!

— Странно, столько всего произошло, а усталости нет. Так, мимолетно накатывает от нервов, но и только, — поделилась я наблюдением с Костопрахом.

— А это все благодаря источнику, царевна, — объяснил тот. — В его пределах и усталость медленнее накапливается, и сила прибавляется. Вот и ты ощутила.

— Удобно, — оценила я и двинулась к письменному столу. — Ну-с, что тут у нас?

— Царевна, дозвольте покамест отлучиться? Надо спуститься к подданным вашим, дабы настрой не теряли. Да и дел преизрядно во дворце, проконтролировать бы, — произнес скелет.

— Иди, — милостиво разрешила я, и Костопрах вышел.

Я же подошла к креслу и, прислонив посох к столу, уселась. Задумчиво оглядела стол, постучав пальцами по столешнице. С чего бы начать?

Наугад взяв со стола трубочку пергамента, я развернула его и вчиталась в строки, написанные трудно разбираемым витиеватым почерком:

Ага, неурожай и голод, а пишет на пергаменте, который, поди, совсем не дешев.

Хмыкнув, я отодвинула свиток в сторону и открыла наугад еще один. Буквы на этот раз оказались хоть и убористыми, но четкими.

Заметив слово «идиот», написанное в самом низу этого послания, я хмыкнула. Почерк был другой, так что приписку, видимо, Кощей сделал самолично.

А богатырь-то хорош! Вызвать царя на бой, да чтоб тот сам приехал, дрался палкой против меча, а в случае победы отпустил с миром. Здорово придумал, ничего не скажешь!

Я присмотрелась к подписи: