Мы — весёлые ребята - Юрий Геннадьевич Томин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
КУКИН (зевая). Замёрз… И чего ты придумал в такую рань вставать? Никто не идёт больше. Одни мы сидим как дураки.
ОЛЕГ. А что, плохо придумал? Я ведь умный, я плохо не придумаю. Вот ты смотри, придёт директор, а мы снег убираем. Он спросит: «Вы что делаете?» А мы скажем: «Снег убираем». Он спросит: «А кто вам поручил убирать снег около нашей школы?» А мы скажем: «Никто не поручил, мы сами догадались. Мы решили всем классом следить за порядком». Что он тогда подумает?
КУКИН. Подумает, что мы дураки, и всё.
ОЛЕГ. Ну, это он, может, так подумает. А скажет, что мы сознательные. Никто ведь не догадался, одни мы. Кто же тогда должен в поход идти? Мы, конечно! И Анна Ивановна так подумает.
КУКИН. А всё равно холодно.
ОЛЕГ. Если холодно, тогда погрейся. Начинай снег убирать.
КУКИН. А чего убирать, если никто не видит. Сам убирай.
ОЛЕГ. Мне-то не холодно.
КУКИН. Ну и мне не холодно.
Слышится шум проезжающей мимо школы машины. Ребята провожают её взглядом.
КУКИН. Олег, ты бы пошёл шофёром работать?
ОЛЕГ. Школу кончу, там посмотрим.
КУКИН. А я бы хоть сейчас пошёл. До чего учиться надоело…
ОЛЕГ. Ты ведь и не учишься. Так… списываешь только.
КУКИН (со вздохом). А списывать, думаешь, не надоело? Анна Ивановна со мной занималась-занималась… Когда она рядом сидит — всё понимаю, отойдёт — опять ничего не понимаю. Наверное, у меня мозги неправильные.
ОЛЕГ. Брось ты, Саня… Теперь мы тебя исправим. Мы с тобой заниматься будем. Вот только снег уберём, и сразу начнём заниматься. Это только начать трудно. А потом само будет получаться. Вот я, например, способный, но разболтанный. И всё равно у меня троек нет. А ты — неспособный и лентяй. А если будешь неспособный, но трудолюбивый, то и будешь как я. Способный и разболтанный — это всё равно что неспособный и трудолюбивый.
Слышится шум подъезжающей автомашины. Она останавливается. Хлопает дверца. Входит шофёр с ведром в руке.
ШОФЁР. Ребята, вы из этой школы?
ОЛЕГ и КУКИН (вместе). Из этой…
ШОФЁР. Как у вас там, водички можно набрать?
КУКИН (радостно). Радиатор долить?
ШОФЁР. Так точно. А ты случайно не шофёр?
КУКИН. Да нет… Я учусь.
ОЛЕГ. Он у нас отличник учёбы. У него — ни одной тройки.
ШОФЁР. Ну и правильно. Так и надо.
КУКИН (вполголоса, подталкивая Олега). Брось ты трепаться!
ОЛЕГ. И ни одной четвёрки.
ШОФЁР. Ну, понятно, раз отличник.
ОЛЕГ. И ни одной пятёрки — одни двойки…
ШОФЁР. А вот это уже нехорошо.
ОЛЕГ. Слышишь, Саня, что про тебя говорят?
ШОФЁР. Да нет, это я тебе говорю — нехорошо. Он ведь тебе товарищ, так? А ты над ним смеёшься. Да ещё при постороннем человеке.
ОЛЕГ. Ага! Значит, вы — посторонний. Сами признались!
ШОФЁР. Ну и что? Теперь надо мной будешь смеяться?
КУКИН (Олегу). А ты помолчи лучше! (Отталкивает Олега. Шофёру.) Дайте я воды принесу. (Берёт ведро и уходит.)
ШОФЁР. Видал, как получается? Обидел товарища…
ОЛЕГ. А если у него и правда двоек много?! Что я — молчать должен?
ШОФЁР. Вот этого я не знаю, должен ты молчать или нет. Я человек посторонний — приехал и уехал. И всё забыл. А вот у товарища твоего всё в памяти останется, все слова твои. Словом-то человека сильней, чем кулаком, убить можно.
ОЛЕГ. Чего это мне всё про слова говорят? Анна Ивановна тоже: «Слово, слово…» Что же мне теперь, рот заткнуть?
ШОФЁР. А кто это Анна Ивановна?
ОЛЕГ. Учительница наша. Классная руководительница.
ШОФЁР. Значит, умная у тебя учительница. Значит — заткни.
Входит Кукин с ведром, подаёт ведро шофёру.
КУКИН (шофёру). А на шофёра долго учиться?
ШОФЁР. Смотря на какого. На хорошего — два года, да потом ещё лет десять.
КУКИН (с ужасом). Двенадцать лет!
ШОФЁР (улыбаясь). Около этого. Два года на курсах. Потом машину дадут. Будешь ездить самостоятельно. Лет десять поездишь — вот и шофёр получится.
КУКИН. А вы сколько ездите?
ШОФЁР. Тридцать один год без аварии. (Олегу.) Вот так. А ты говоришь — посторонний.
ОЛЕГ. Это вы сами сказали!
ШОФЁР. Ну, раз я, значит я. (Кукину.) Спасибо за воду. (Идёт к выходу, оборачивается к Кукину.) А то пойдём, поможешь, воронку подержишь. Заодно и баллон сменим. Мне завтра в Киеве надо быть. Боюсь, до Киева не выдержит.
КУКИН. Я пойду!
ШОФЁР (Олегу). Пойдём и ты, если хочешь.
ОЛЕГ (с обидой). Не пойду. Я снег убираю.
ШОФЁР. Вот оно что. А я думаю: что это ты с лопатой сидишь? А ты, оказывается, снег убираешь… (Уходит с Кукиным).
Входит Володя с лопатой в одной руке и тючком в другой.
ВОЛОДЯ. Здравствуй, Олег. А что, ещё нет никого?
ОЛЕГ. А я разве — никто?
ВОЛОДЯ. Ну, кроме тебя…
ОЛЕГ (показывая). Вон ещё Саня, машину чинит. А что это у тебя?
ВОЛОДЯ. Я покажу, когда все придут. Это всем будет интересно посмотреть.
ОЛЕГ. Злишься на меня, да? Ты на меня не злись, я же за тебя в третьем классе заступался, помнишь?
ВОЛОДЯ. Ни на кого я не злюсь. (Кладёт, тючок на скамью.) Давай лучше снег убирать.
ОЛЕГ. Да ты понимаешь, я сижу и всё думаю, чего мы будем убирать? Здесь уже давно всё дворник убрал.
ВОЛОДЯ. Пойдём во двор. Там полно.
ОЛЕГ. Если мы будем во дворе убирать — никто не увидит. Может, мы сначала со двора сюда притащим, а потом отсюда будем во двор таскать?
Появляются Вика и Лиля, они несут метлу и лопату.
ОЛЕГ (девочкам). Эй, леткаеночки, вы снегу не принесли? А то здесь снегу нет.
ВИКА. А что же мы делать будем?
ЛИЛЯ. А мне так вставать не хотелось…
ВОЛОДЯ. Я же говорю — пойдёмте во двор.
ОЛЕГ. Анна Ивановна здесь ходит, а не со двора. Неужели не понятно? Учишь вас, учишь — никакого толку.
ЛИЛЯ. Ой! Директор идёт. Давайте лучше спрячемся.
ОЛЕГ. Почему это мы должны прятаться! Что он, тигр, что ли? Обыкновенный директор. Что мы, директора не видели? (Делает шаг навстречу входящему директору.) Здравствуйте, Сергей Михайлович!
СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ (в ответ на нестройные приветствия ребят). Здравствуйте, здравствуйте! А вы что тут делаете
