Священные кошки Нила - Кэтрин О'Нил

– Могу я чем-то помочь вам, мисс?

Диана обернулась и увидела перед собой слугу – щуплого коротышку в зеленом костюме-униформе, белой манишке и ярком галстуке. Коротышка носил свой наряд гордо и важно и был похож в нем на самодовольного индюка.

– Меня зовут Генри, мисс. К вашим услугам.

Диана достала из сумочки свою визитку и протянула ее слуге.

– В таком случае, передайте это вон тому человеку за угловым столиком, Генри.

Тот проследил взглядом за взмахом руки Дианы и осторожно уточнил:

– Вы имеете в виду мистера Резерфорда, мисс?

– Да, у меня к нему дело.

Генри посмотрел на Диану с сожалением, а затем отрицательно покачал головой:

– Я не имею права беспокоить мистера Резерфорда, мисс. Ох уж эти женщины, в гроб они меня загонят! И когда только они перестанут приходить сюда, чтобы броситься мистеру Резерфорду на шею.

Диане очень не понравились эти слова. Она смерила Генри холодным взглядом и сухо произнесла:

– Мы много лет знакомы с мистером Резерфордом. Не сомневаюсь, что он согласится побеседовать со мной.

– Все вы так говорите. Не пытайтесь обмануть старого Генри, мисс. Я здесь для того, чтобы оберегать мистера Резерфорда. Допускаю к нему не каждого. Взгляните вон туда. Видите человека, который сиди рядом с мистером Резерфордом? Это мистер Гилберт собственной персоной. А с другой стороны – это мистер Салливан, хозяин всего музыкального бизнеса в Лондоне. И знаете, о чем они говорят? О том, что мистер Резерфорд позарез нужен им обоим: одному для экспедиции в джунгли Явы, а второму – для участия в его песнях и плясках.

Терпение Дианы лопнуло.

– Ну хватит! – сердито прикрикнула она на Генри. – Все, что от вас требуется, – это передать карточку.

– Лучше послушайте меня, мисс. Уж я-то знаю все, что происходит у нас в гостинице. Я не хочу, чтобы вы ушли отсюда с разбитым сердцем. К тому же у мистера Резерфорда уже назначено свидание на сегодня – с мисс Люси Бреннинген, – Генри стойко выдержал испепеляющий взгляд Дианы и продолжал: – Это, знаете ли, новая актриса из театра, что здесь напротив. Они договорились увидеться сегодня «сразу после спектакля», как она сказала. Так что, может быть, вам лучше попробовать завтра, мисс?

У Дианы потемнело в глазах. С кем он пытается поставить ее на одну доску, этот индюк?

– Немедленно отнесите эту карточку мистеру Резерфорду. Это все, что от вас требуется, – бросила она сквозь зубы.

Генри пожал плечами и протянул Диане серебряный поднос.

– Хорошо, мисс. Но только напрасно вы не верите старому Генри.

Она положила на поднос свою карточку.

– Это вы напрасно не верите мне, Генри. Вот увидите, он примчится сюда сразу, как только увидит мое имя.

Генри неохотно пошел к столу, за которым сидел Джек, и молча остановился рядом, держа поднос в вытянутых руках. Джек продолжал увлеченно беседовать о чем-то с Гилбертом и Салливаном, не обращая на Генри ни малейшего внимания. Он выпустил густой клуб дыма и, не прерывая разговора, протянул руку, не глядя, взял с подноса карточку Дианы, мельком взглянул на нее и спокойно продолжил беседу – наверное, говорили о чем-то забавном, поскольку все сидевшие за столом дружно расхохотались. Диана видела, как Генри почтительно вложил в протянутую руку Джека перо. Не переставая смеяться, Джек написал что-то на карточке и небрежно швырнул ее обратно на поднос. На Генри он за все это время даже не взглянул.

Когда Генри вернулся, Диана стремительно схватила с подноса свою карточку и впилась в нее глазами. Мысленно она готова была не только отругать Джека за его неучтивость, но и простить его, разумеется. Однако увидев то, что было нацарапано на ее визитке, Диана вдруг почувствовала, что комната поплыла перед ее глазами.

«Не интересует» – вот что написан Джек на карточке Дианы.

– Мне очень жаль, мисс, – сказал Генри, – но я предупреждал вас. На сегодня у него уже назначено свидание с леди.

Он поклонился и отошел. Диана продолжала стоять – неподвижно, словно ледяная статуя, чувствуя, как тяжело бьется в груди сердце, стиснутое невидимой рукой. Только теперь она осознала, что до этой минуты в глубине ее души жила надежда на то, что Джек поможет ей в эту трудную минуту. Только теперь она по-настоящему поняла, насколько нужен ей этот человек – самый близкий и самый, увы, теперь далекий для нее. И, наконец, только сейчас Диана окончательно поверила в то, что их с Джеком помолвке пришел конец, и венчание, прерванное когда-то, уже не будет завершено. Никогда.

Она все стояла, не двигаясь с места, и постепенно ею начали овладевать новые чувства. Джек отверг ее? Джек унизил ее? Ну что ж! Он об этом еще пожалеет.

Диана стиснула кулаки и с побледневшим от гнева лицом покинула комнату.

Не успела за ней закрыться дверь, как веселая усмешка на лице Джека погасла. Он проклинал себя за этот смех, за напускное равнодушие, за слова, коряво нацарапанные на кусочке картона. На самом деле появление Дианы оказалось для него ударом.

Он даже боялся взглянуть в ту сторону, где стояла Диана. Из последних сил он зачем-то заставлял себя продолжать веселую застольную беседу.

Диана... Зачем она пришла? Прошло столько лет со дня их злополучного венчания. Венчания, которое обернулось для Джека судом и тюремной камерой.

Проклятье, насколько же сильны воспоминания о тех ужасных днях! Наверное, им суждено остаться с Джеком до конца его дней.

Он тряхнул головой, чтобы вернуться к действительности. Гилберт и Салливан продолжали оживленно говорить, но Джек не слышал и не понимал ни единого их слова. Он окинул пустым взглядом расплывающиеся лица – смеющиеся, чужие, отвратительные – и с ужасом подумал о том, что он и сам не лучше. Такой же пустой. Мерзкий. Бессердечный.

Довольно, хватит! Джек сердито загасил сигару, раскрошив ее в пепельнице, и резко отодвинул от себя кипу бумаг, лежавших на столе.

– Прошу прощения, джентльмены, – коротко произнес он, поднимаясь со стула;

Гилберт и Салливан проводили его удивленными взглядами, не понимая столь резкой перемены в его настроении. Впрочем, с Резерфордом это случалось, он славился своей непредсказуемостью – и это качество, кстати сказать, делало его особенно привлекательным в их глазах.

Выйдя из гостиницы, Джек медленно побрел по Стренду, пробираясь в толпе, двигавшейся по направлению к Ковент-гарден. Он не видел никого и ничего вокруг себя. Было около полуночи – довольно рано для Джека, привыкшего к ночному образу жизни. Свидание с актрисой? Оно сегодня не состоится. Конечно, эта девушка молода и хороша собой, но что ему сейчас до ее прелестей? Перед глазами Джека стояло другое лицо – лицо Дианы, бледное от гнева, но такое родное, такое желанное...