Невеста для мажора - Лана Ричи

Лиззи забежала за мной уже через полчаса. Конечно, я не стала ей ничего говорить про Беатрис. Невеста и так нервничала. К чему еще больше ее расстраивать? Сказала, что просто случайно поцарапалась. А вот Эстер не стала спрашивать ничего. Мне показалось, она сама догадалась, какая «случайность» оставила мне эту царапину. Во всяком случае, когда эта маленькая стерва спустилась вниз, ее встретило такое гробовое молчание, что она предпочла уехать в город.

Мы же развлекались вовсю, до самого приезда дизайнеров. А потом началось… Только тогда я поняла, что имел в виду Кристиан, сочувствуя мне. И как оказалось, он ничуть не драматизировал. Эстер превратилась в настоящую командиршу:

– Мне нужен винный бархат. Винный, а не алый! Я же просила – никаких лилий! У некоторых приглашенных на них аллергия. Ну какие ледовые скульптуры, вы что? По такой жаре они не доживут даже до приезда гостей!

Когда мы прервались на обед, я уже совершенно выдохлась. А ко времени отъезда уставших дизайнеров и вовсе подумала, что надо было отпроситься с Кристианом. Не думаю, что там я бы устала больше!

В довершение всего, поднявшись в комнату, я увидела на приготовленном на вечер платье огромное пятно. Конечно, благодаря боссу запас одежды был, но странное происшествие насторожило меня. Я точно помнила, что платье было чистым, когда я выбирала его утром.

Не зная, что и думать, я вышла из комнаты, и сразу увидела горничную. Молоденькая девушка, едва взглянув на пострадавшую одежду, просто побледнела. Кажется, она решила, что я потребую вычесть стоимость загубленного платья из ее жалованья:

– Что вы, мисс! Это пятно от кофе! Разве кто-нибудь из персонала решился бы зайти в комнаты с чашкой?

Я вспомнила, что с чашечкой кофе наверх поднималась Беатрис. Так значит, мерзавка решила действовать подлостью… Успокоив горничную, я спросила, сможет ли она привести платье в порядок. Она радостно кивнула:

– К утру будет готово, мисс!

Я поблагодарила ее и вернулась к остальным, дав себе слово внимательней присматривать за соперницей. Но делать этого не пришлось. До вечера она так и не появилась.

Наконец Эстер устала от суеты и решила прилечь ненадолго перед ужином. Я вздохнула с облегчением: она замечательная женщина, но иногда слишком дотошная. В ожидании Кристиана я решила немного прогуляться по саду, но только вышла на крыльцо, как увидела его, поднимающегося мне на встречу.

Он добрался до меня за один прыжок. Схватил и закружил в воздухе, словно мы действительно были влюбленной парой и не виделись минимум месяц.

– Ты ждала меня?

От его близости у меня просто захватило дух. Я едва нашла в себе силы кивнуть ему, но моему жениху хватило и этого. Он осторожно поставил меня на землю и взял мое лицо в ладони:

– Мне этот день показался просто бесконечным. Особенно после ночи в одиночестве.

Так значит, это был не сон? Он действительно приходил ко мне, но не стал будить, просто поцеловал! А я-то думала, почему Беатрис словно с цепи сорвалась! Наверняка она видела, как он входил ко мне. Я покраснела: получается, кто угодно мог увидеть, как Кристиан прокрадывается ко мне в спальню.

С другой стороны, чего я смущаюсь? Я же считаюсь его невестой! Вон Лиззи мне призналась, что между комнатами ее и Эда и вовсе есть дверь. Конечно, они встречаются больше года, а мы даже по легенде – всего месяц… Но какая разница?

Долго предаваться размышлениям мне не дали. Рука Кристиана скользнула мне на затылок, губы коснулись моих, и я снова растаяла в розовом дурмане. На этот раз приправленном запахом цветов, а не моря. Поцелуй становился все более жадным, глубоким. Я поймала себя на том, что сама с жаром отвечаю на него.

Но тут со стороны ворот, уже погруженных в густые сумерки, раздались шаги и голоса. Кристиан обнял меня за талию и оттащил в сторону, в густую тень от увившего крыльцо плюща. В яркое пятно света вступили его отец и брат. Почему он спрятался от них? Неужели стесняется показать чувства ко мне?

Он словно понял, о чем я думаю. Наклонился к моему уху и прошептал:

– Не хочу, чтобы нам сейчас кто-то мешал. Пойдем, прогуляемся?

Я ответила ему счастливой улыбкой: с ним – хоть на край света!

Мы шли в глубину густого парка. Мой жених, казалось, видел в темноте. Я же, напротив, постоянно спотыкалась обо что-то. Когда я в третий раз чуть не упала, он остановился и подхватил меня на руки. Я ойкнула, цепляясь за крепкую шею, а он только рассмеялся:

– Знаешь, Стелла, в добавок ко всем своим качествам, в темноте ты феноменально неуклюжа.

Я подумывала обидеться на такие слова. Честно, подумывала. Но как обижаться, если ты находишься в объятиях человека, в которого влюблена? Поэтому я плюнула на обиду, обняла его покрепче, и просто получала удовольствие от прикосновений его рук, от взволнованного горячего дыхания.

К сожалению, удовольствие было недолгим. Только что тишину парка нарушал скрип гравия под его ногами – и вот они уже стучат по дощатому настилу. Он опустил меня на землю. Я огляделась, но в темноте не увидела практически ничего. Только поняла, что мы находимся в небольшой, заросшей вьющимися растениями беседке. Снаружи ветер шептал что-то в ветвях деревьев, стрекотали насекомые. Здесь же было тихо и спокойно.

От запаха цветов кружилась голова. Крис положил мне руки на талию, поцеловал в макушку:

– В детстве я часто уходил сюда, если хотел побыть один. Здесь редко бывает кто-то еще.

Я даже вздрогнула: его голос, хоть и приглушенный, в тишине казался неестественно громким. Но в то же время мягкий, бархатный тембр был настолько глубоким, настолько чарующим, словно он не говорил со мной, а гладил обнаженную кожу мягкой замшевой перчаткой. Я снова задрожала – на этот раз от возбуждения.

Он развернул меня к себе и приподнял подбородок. Его глаза в темноте казались бездонными провалами, в глубине которых таинственно мерцали звезды. Губы снова коснулись моих. Попробовали их на вкус, осторожно, неторопливо. И впились в них в жадной, яростной жажде. Я пискнула от неожиданности, но тот же сама обхватила его, прижимаясь к нему всем телом. Забыла, что он мой босс, а я – лишь помощница, исполняющая в этом доме его странную прихоть. Растворилась в поцелуе, теряя голову, теряя всю себя.

В жарком, неистовом поцелуе было столько неприкрытой, откровенной страсти, что мне показалось – его дыхание стало огнем. И я вдыхаю этот огонь, принимаю его в себя. Он бежит по моим венам, разжигая и во мне ту же страсть. Заставляя хотеть куда большего, чем его губы. Кажется, я даже забыла, как нужно дышать: оторваться от него было просто нереально, неправильно. И я не прерывала поцелуй, пока не почувствовала: еще немного, и я просто упаду в обморок.

Кристиан отстранился на мгновение:

– Ты невероятная, Стелла. Господи, как я тебя хочу!