Наследство рода Болейн - Филиппа Грегори

— Китти! — Он разрывается между гневом и желанием. — Ты моя жена, ты же обещала! Я люблю тебя!

— Придется попросить развод, — отвечаю я высокомерно и захлопываю дверь прямо перед его носом.

Пробегаю через комнату, плюхаюсь в постель.

— Что случилось? — спрашивает Агнесса.

В дальнем конце спальни, за задернутым пологом возится какая-то парочка, слышно как пыхтит парень и ахает девица.

— Потише, пожалуйста! — кричу я через всю комнату. — Стыд и позор! Юной девушке вроде меня такое даже слушать не подобает. Просто возмутительно!

Кале, декабрь 1539 года

В этом долгом путешествии я начала обучаться тому, какой должна быть королева. Милорд король послал ко мне английских дам, мы каждый день разговаривали по-английски. Как только въезжали в очередной город, милорд Саутгемптон оказывался возле меня, советовал и подсказывал в самой любезной манере. Они очень официальны, в высшей мере обладают чувством собственного достоинства. Все должно делаться по четким правилам. Мне приходится скрывать свой восторг, слушая поздравления, музыку, видя толпы народа, стекающего поглазеть на меня. Не хочу казаться деревенской простушкой, сестрой мелкопоместного герцога, хочу выглядеть настоящей королевой, королевой Англии.

В каждом городе люди толпятся на улицах, мне преподносят букеты и подарки. В большинстве городов вручают верноподданнические послания, кошельки с золотом, драгоценности. Но прибытие в первый английский город, порт Кале, превосходит все. Это гигантский английский замок, вокруг — огромный город, обнесенный стеной, мощно охраняемый, способный противостоять атакам со стороны Франции. А враг — сразу за воротами. Мы въехали через южные ворота, они выходят на дорогу, ведущую во французское королевство, нас приветствовал английский пэр, лорд Лиль, вместе с дюжиной других дворян и вельмож. Все очень нарядно одеты, а с ними еще целая армия людей в алом и зеленом.

Я возблагодарила Бога, что Он послал мне в эти трудные дни лорда Лиля, друга и наставника, королевского придворного, чем-то похожего на моего отца. Без него я бы онемела от ужаса еще больше, чем от незнания английских слов. Одет он по-королевски, а придворные вокруг кажутся целым морем меха и бархата. Он сжал мою холодную руку в своей большой горячей лапище, улыбнулся и сказал: «Мужайтесь!» Может, я и не понимаю без перевода, но друга могу узнать с первого взгляда. Я нашла в себе силы улыбнуться, он предложил мне руку и повел по широкой улице к гавани. Колокола звонили в мою честь, жены торговцев и детишки выстроились вдоль улицы, лишь бы взглянуть на меня, а мальчишки-подмастерья и слуги кричали, когда я проходила мимо: «Анна Клевская, ура!»

В гавани уже ждали два огромных королевских корабля — «Ставка», это, кажется, имеет отношение к азартным играм, и «Лев». Как только я приблизилась, на обоих кораблях взмыли в воздух флаги, зазвучали трубы. Король прислал за мной корабли из Англии, и с ними прибыла громадная флотилия для почетного эскорта. Вокруг стреляли из ружей, гремели пушки, весь город заволокло дымом, шум стоял нестерпимый, но мне оказывали величайшую любезность, так что я улыбалась и старалась не дрожать. Мы направились в Главный зал ратуши, мэр города и купцы выступили с длиннейшими поздравительными речами, поднесли два кошелька с золотом. Леди Лиль пришла вместе с мужем, поздравила меня, а затем познакомила с будущими придворными дамами.

Потом меня проводили в Чекер, королевскую резиденцию. Я просто стояла, а все они, один за другим, подходили, представлялись, поздравляли меня, кланялись или делали реверанс. Я так устала, так переволновалась за этот долгий день, колени у меня подгибались, а они все шли и шли. Миледи Лиль стояла рядом и шептала мне на ухо что-нибудь о каждом, но я ничего не понимала. И правда, как запомнить сразу столько незнакомых лиц? Эта толпа сводила с ума, но все мне улыбались, почтительно кланялись, знаю, я должна радоваться такому вниманию, а не сокрушаться.

Как только все дамы, горничные, слуги, пажи успели мне представиться и стало прилично уйти, я попросила отвести меня в мои покои — отдохнуть перед обедом. Им перевели, но не тут-то было. По дороге еще какие-то странные личности жаждали познакомиться — опять слуги, горничные. Эти представления отняли у меня последние силы, я объявила, что хочу прилечь, но и тут меня не оставили в покое. Леди Лиль и другие придворные дамы вошли вслед за мной в спальню удостовериться, есть ли у меня все необходимое. Не меньше дюжины дам окружили меня, взбили подушки, расправили занавески. В полном отчаянии я сказала, что хочу помолиться, ушла в маленькую каморку за спальней и захлопнула дверь прямо у них перед носом.

Я слышала, как они шумят, словно зрители, ожидающие шута, — сейчас он выйдет и начнет жонглировать или показывать фокусы. Слегка озадачены отсрочкой, но в общем настроены добродушно. Я отвернулась от двери, прижала руку ко лбу. Меня бросало то в жар, то в холод. Я сумею. Должна суметь. Я смогу стать королевой Англии, хорошей королевой. Выучу язык, я уже почти все понимаю, только запинаюсь, когда говорю сама. Выучу все эти новые имена, титулы, как к кому нужно обращаться, не хочу вечно быть куклой, которой все надо подсказывать. Попаду в Англию — закажу несколько новых платьев. Мои собственные фрейлины, да и я сама, похожи на уток среди этих английских лебедей. Полуголые, чепец едва прикрывает волосы, порхают в своих легких платьях, а мы затянуты во фланель, словно в мешковину завернуты. Я научусь быть изящной, научусь быть красивой. Научусь быть настоящей королевой. Конечно же, я сумею встретиться с сотней незнакомых людей и не вспотеть от страха. Вдруг до меня дошло — мое поведение им кажется странным. Сначала говорю, что должна переодеться к обеду, потом прячусь в каморке чуть побольше шкафа и оставляю дам ждать снаружи. Что обо мне подумают — нелепая набожность или, хуже того, болезненная застенчивость? Я так и застыла. Конечно, я просто деревенская дурочка, где мне найти мужества хотя бы выйти наружу?

Прислушалась. За дверью тихо. Может, они устали ждать, может, они ушли переодеваться? Нерешительно приоткрыла дверь и выглянула.

В комнате осталась только одна дама. Сидит у окна, пристально следит за тем, что происходит во дворе. Услышала предательский скрип двери, обернулась, лицо доброе, внимательное.

— Леди Анна?

Вскочила, сделала реверанс.

— Я…

— Я Джейн Болейн, ваша придворная дама.

Правильно догадалась — в тумане этого дня я не смогла запомнить ни одного имени.

Я страшно смутилась. Наверно, это родственница Анны Болейн, тогда что она делает у меня в спальне? Моя придворная дама? Она должна быть в немилости, может, даже в изгнании.

Я оглянулась вокруг — кто бы перевел, но она, улыбаясь, покачала головой. Указала на себя, произнесла очень медленно и спокойно:

— Я Джейн Болейн. Я ваш друг.

И я поняла. Теплая улыбка, открытое лицо. Она хочет стать моей подругой. На корабле, среди новых лиц, новых людей я смогу кому-то довериться. Сама мысль об этом согрела меня. Я сморгнула слезы, простодушно протянула ей руку, повторила, запинаясь: