Принц снов - Курт Бенджамин

Выяснять подробно всю правду не стоило — это заняло бы слишком много времени. Льешо понял, что у мастера Дсна имелись какие-то скрытые причины для того, чтобы нанять именно этого человека и таким способом приблизить его ко всей компании. А мастер Ден, судя по всему, решил отложить подробные разъяснения до лучших времен.

— Так вам удалось выяснить, кто именно поджег конюшни и зачем? — поинтересовался Шу у лукавого бога.

— Как это сделать? — Мастер Ден пожал плечами, всем своим видом показывая, что суть происходящих событий ему не ведома. — Вполне возможно, что таким образом решили нам отомстить те самые гарны, которые приходили в трактир вчера вечером, — что ни говори, а оказанный прием никак не мог их порадовать. А может, они узнали Льешо и решили, что, создав всю эту панику, сумеют его похитить и отдать волшебнику. Или причина в чьей-то личной мести, не имеющей ровным счетом ничего общего ни с гарнами, ни с нашим отрядом. Немало купцов хранят свои товары под крышей конюшни; не исключено, что поджог устроил чей-то конкурент. Больше того, что, если это просто-напросто несчастный случай?

Глаза лукавого бога хитро сверкнули.

— Если мы останемся и начнем расследование, то только вызовем к себе подозрение.

Льинг явно не хотела возражать, но нужно было хоть как-то сдвинуть разговор с мертвой точки.

— Если такое произойдет снова, значит, охотятся за нами, а если неприятности прекратятся, то получается, что дело не в нас.

Льешо вовсе не выглядел увереннее своих товарищей, и мастер Ден решил подчеркнуть очевидное:

— В пути нам непременно встретятся неприятности, независимо от того, будут ли они связаны с ужасами сегодняшней ночи или нет.

— Ее сиятельство такого не допустит, — заверил бога Шу. — Если нам действительно грозит опасность, она непременно найдет способ предупредить нас.

На этом разговор на некоторое время прервался. Однако Льешо еще не полностью исчерпал запас вопросов к императору.

— Могу представить, как вас ждут в имперском городе, — осторожно намекнул он.

— Вместо меня на троне сейчас сидит госпожа Сьен Ма. Глаза императора, казалось, в эту минуту сосредоточились на какой-то далекой, невидимой из этой комнаты точке. А Льешо не смог подавить сомнений: что именно поставило смертную богиню войны во главе империи? Шу тем временем резко тряхнул головой, словно пытаясь освободиться от гнетущих мыслей.

— Марко и его союзники доказали, что империя слишком понадеялась на собственное могущество и утратила бдительность. Военные банды гарнов откуда-то проникли в столицу.

Льешо это знал — они оба понесли утраты в недавней борьбе, а привычка императора путешествовать по своей стране инкогнито была одним из немногих тщательно охраняемых секретов Шана. Постоянно меняя обличья, Шу видел и слышал много такого, чего никогда не узнал бы как император. И тем не менее вопрос остается открытым: что именно делает он нынче на западной дороге?

Но почему же все-таки Гуинмер? Выбора у Льешо не было. Северный переход через пустыню Гансау даже ранним летом давался с огромным трудом. Пересыхало все, в том числе самые маленькие ручейки и проталины, благодаря которым путь становился возможным ранней весной. Привычный кочевой народ ташеков, собиравшийся весной возле недолговечных оазисов, с наступлением засухи сворачивал шатры и отправлялся в путь на юг в поисках воды.

Подобно маршруту из Гуинмера, дорога Небесного Моста сначала вела на юг, а потом сворачивала на запад, к переходам над Кунголом. Небесный Мост представлял собой самый дальний путь — длиннее переходов через пустыню Гансау и даже через Гуинмер и Гарнию. В то же время он считался самым безопасным — главным образом потому, что по этой дороге не возили свои товары гарны. Так что если Льешо хотел разыскать братьев, ему надо было идти не по Небесному Пути, а по тому, которыми пользовались эти люди. Значит, хотят они того или нет, придется выбрать дорогу на Гуинмер.

Впрочем, Шу не рассуждал так категорично. Отхлебнув из своего стакана, император принялся объяснять:

— Гуинмер — самая уязвимая граница между Шаном и Гарпией. Если провинция падет, империя окажется беззащитной, совершенно открытой.

Адар нахмурился:

— Так что же мы обнаружим, когда попадем в Гуинмер?

— Если повезет, то доблестного правителя, пару принцев из Фибии, счастливое воссоединение и официальный визит. Затем я вернусь в Шан, чтобы продолжить свое дело, а вы отправитесь дальше.

Император пожал плечами, словно признавая собственные сомнения.

— Однако куда более вероятно, что мы обнаружим провинцию, которая изо всех сил старается держаться поближе к империи и в то же время закрывает глаза, когда по ее дорогам проезжают вооруженные отряды гарнов. Впрочем, я не ожидал, что неприятности нагрянут так скоро.

План имел какой-то смысл только в том случае, если в караване, с которым поедет вся компания, не будет ни шпиона, ни предателя. А вот на это как раз полагаться нельзя. Льешо решил, что обязательно должен возразить, вот только сначала надо суметь открыть глаза.

Голос Адара немного отвлек юношу от бесплодных усилий удержаться и не заснуть.

— — Дальнейшие дискуссии вполне могут подождать. Если мы хотим подготовиться к дальней дороге, то просто необходимо час-другой поспать.

Льешо мысленно согласился с этим утверждением. Ему чудилось, что пальцы и на ногах, и на руках где-то очень далеко, и все расстояние до них заполнено странным туманом, заменяющим тело.

— Помогите мне отвести Льешо в постель, пока он не упал где сидит, — попросил Адар и добавил: — Я же знал, что он не готов к долгому пути.

Льешо с трудом разлепил веки и увидел расплывчатый образ — на него смотрел мастер Ден. Потом Адар взял его под правую руку, а Карина — под левую. Оказалось, что ноги еще способны служить, несмотря на то, что кажутся совсем не связанными с телом. Пока Льешо пытался осознать сей факт, ноги привели его в комнату, которую занимал их отряд. Это можно было определить по куче багажа за ширмой — точно такой же, как в комнате Шу. Льешо упал на жесткий матрас. Адар слегка прикоснулся губами ко лбу брата, вознес короткую молитву, прося спокойной ночи, и притулился рядом. К счастью для всей компании, бог был совсем близко. Молитвам не приходилось лететь далеко. Эта мысль утонула в темной глубине сна Льешо. Ему приснилось, что он — семилетний мальчик, лежит в детской кроватке в тени огромных гор — ворот в рай — и слушает призывные звуки идущих мимо караванов. Тело еще помнило легкий, разреженный воздух, запах тающих на летнем ветерке льдов западных перевалов. Ему до сих пор приходилось бороться с тяжелым воздухом равнин.

— Мама! — позвал он во сне на родном языке Фибии.

— Тихо, тихо!

Прохладная рука Адара легла на его лоб. Раз здесь Адар, значит, все будет хорошо. Никакой опасности нет. Можно спать спокойно.

О Богиня! Вздрогнув, Льешо проснулся. На подоконник только что легли первые лучи огромного золотого солнца. Восхода второго солнца он не заметил, поскольку как раз в этот момент начал разыскивать свой дорожный мешок, мысленно отчитывая себя за проявленную накануне глупость.