День дурака - Иосип Новакович

– Я такое есть не могу. Слишком много холестерина и жиров.

– Да ладно тебе, не слушай все, что говорят доктора. Тебе нечего бояться за свое сердце.

– А ты откуда знаешь?

– У тебя отличное сердце. Я знаю.

Алдо отрезал мясные кусочки Ивану, и они жевали грудинку с луком и черным хлебом. Они уже успели подружиться – водой не разольешь, – и в трудные минуты Алдо всегда приходил к Ивану.

Например, как-то раз поздно вечером Алдо с громкими криками ворвался в комнату, где Иван в кромешной тьме спал в одиночестве, поскольку остальные двое их товарищей разъехались по домам.

– Иван! Надеюсь, за мной никто не бежит. Я так быстро несся, что даже не мог оглянуться.

– Какого черта?

– Слушай. Сегодня в автобусе я познакомился с одной бабой. Договорился, что приду к ней в гости. Короче, я позвонил в звонок, но она долго не открывала. А когда наконец открыла, то тяжело дышала и сказала, что, кроме нее, никого в доме нет, хотя я и не спрашивал. Мы вошли в комнату, она вернулась к двери и заперла ее на ключ, а ключ положила в карман юбки. Ну, мы болтали, обнимались в темной комнате, пахнувшей воском. И вдруг в шкафу что-то скрипнуло. Я открыл дверцу и увидел бледно-фиолетовую ногу. Я не понял, кому она принадлежит, живому человеку или трупу, и отрублена она от тела или нет.

– Но ты же слышал скрип. Должно быть, этот человек был жив.

– Возможно, труп потерял равновесие. Когда я открывал шкаф, она не двигалась. Я вывернул этой бабе руку, вытащил ключ из кармана и толкнул ее на пол – она не издала ни звука, – открыл дверь, перепрыгнул через ступеньки и побежал.

В комнате не было света, и в темноте, в последовавшем молчании, история казалась очень убедительной.

– Я видел что-то подозрительное во внутреннем дворике – тропинку, ведущую к маленькому дому, у которого на месте двери была стена, пахнущая свежей штукатуркой. Зачем замуровывать все окна? Наверное, там камеры пыток. Возможно, они убивают людей, чтобы делать из них сосиски.

– У тебя паранойя.

– Я только на прошлой неделе слышал, что нечто подобное произошло в Тузле. Одна семейка убила человека, разрезала его на куски и положила в холодильник в подвале. Люди ведь не знают вкуса собственной плоти. Так что можно перемешивать человечину с кониной и продавать как оленину.

– Но даже из человека весом в семьдесят кило мяса получится с гулькин нос.

– Мне нужно купить пистолет. А у тебя есть оружие?

– Нет.

– Очень глупо и наивно с твоей стороны. И с моей. Почти у всех в нашей стране есть оружие, ты знал об этом? А мы тут с тобой ходим как простачки. У нас только и есть что наши члены, которые вечно втягивают нас в неприятности.

Ивану нравились странности Алдо и его независимость. Алдо хотел пользоваться авторитетом, поэтому присоединился к партии и собирался работать на правительство. Но он бегал за юбками, и это могло стать серьезным препятствием в его карьере. Он хвастался своими любовными похождениями, классифицируя их по национальности (македонки, албанки, туниски, словенки) и топографии (под мостом, на мосту, в винном погребе мэра, на берегу Данубе, на могиле Неизвестного солдата, в товарном поезде на куче острого перца). Но, по словам самого Алдо, он и в подметки не годился своему старшему брату.

Однажды Алдо сообщил, что, возможно, брат приедет в гости. Он порезал колбасу тонюсенькими ломтиками. То же самое сделал и с сыром, превращая его в лоскутки шелка и выкладывая из них различные геометрические формы. По тому как Алдо накрывал на стол, можно было подумать, что в гости пожалует сам Евклид.

Пол в комнате натерли воском, кровати аккуратно заправили, окна помыли. Даже треснувший шкаф выглядел поздоровевшим. На небе не было ни облачка, словно Алдо и туда достал своей метелкой. Едва Алдо успел добавить последние штрихи к сервировке стола, как в дверь три раза властно постучали. Грузный парень в синем костюме приветствовал студентов легким кивком, отдал пальто и шляпу Алдо, после чего с большим аппетитом поел, и его глаза увлажнились.

– Алдо рассказывал мне о вас, – сказал Брат. – Студенческая жизнь – это такая свобода, такая наивность! Короче, на автобусной остановке я познакомился с одной милашкой. Мне следовало привести ее сюда, и все мы могли бы поразвлечься.

Алдо, Йово и Иван посмотрели на него с такой благодарностью, словно он действительно преподнес им такой щедрый подарок.

– Тогда мы бы расслабились и смогли обсуждать возвышенные материи, но теперь, когда все мы только и думаем о сексе, это трудновато, да, братцы?

Старший Брат не спеша поднялся и потянулся, приняв соответствующую позу, чтобы надеть пальто, которое Алдо держал двумя пальчиками, словно боялся осквернить его. Благодаря животику, нависающему над ремнем брюк, Старший Брат еще более соответствовал образу белградского политика. Алдо выловил кусок масла из банки с холодной водой, где оно плавало среди виноградных листьев, как гиппопотам-альбинос среди лилий, и начистил Брату ботинки так, что они засияли, как луна, отражающаяся в заледеневшем озере. Алдо тоже просиял от радости, стоя на четвереньках, как верный пес при виде хозяина, собирающегося на охоту. Он вилял бы хвостом, если бы было чем вилять.

Старший Брат шагал по коридору твердой походкой, оглушительно стуча каблуками, а Алдо семенил сзади. Их шаги напоминали мерный бой большого барабана и маленького. Большой барабан придерживался одного ритма, а маленький импровизировал, подойдя к делу творчески, и наполнял пространство разнообразием лихорадочных синкоп и бешеных перестуков. При этом Алдо умудрился пройти расстояние в три раза длиннее, чем Старший Брат. Он сновал вокруг Брата, то огибал его слева, то справа, то тащился позади Него, то скакал впереди, как экскурсовод или телохранитель, хотя был скорее похож на повзрослевшего сына рядом с отцом и слугу, бегающего туда-сюда, чтобы приобрести хозяину вечерние газеты, сигары, спички, зубочистки.

Иван некоторое время завороженно шел за ними, но потом вернулся в общежитие. Они с Йово открыли русские анатомические атласы и взбирались на холмы, бродили по долинам, рекам, лесам, озерам, айсбергам, скалам, утесам и болотам человеческого тела, но не нашли ничего о половом акте. В полночь вернулись Старший Брат и Алдо вместе с какой-то худощавой девицей.

– Товарищи! Это и есть та красотка, которой я пел дифирамбы. Какая удача – я столкнулся с ней, прогуливаясь рядом с «Палас отелем».

Девушка исчезла под простынями вместе со Старшим Братом. Было непонятно, есть ли. вообще на кровати что-то, кроме складок на одеяле. Алдо выключил свет, и Иван прислушался к звукам тайного знания о человеческой анатомии, которого не смог найти в учебниках. Судя по тому, как скрипели кровати, сон не навестил никого из товарищей. В постели политика раздавалось учащенное дыхание, медленные басы и какое-то чириканье. Чуть позже послышались крики птичек побольше.