Под страхом жизни. Сборник рассказов - Валера Нематрос

class="p1">Мне четыре, за окном чернь декабря, в телевизоре «Сказка странствий». Миронов отгоняет горящей веткой чуму, и я понимаю, что вот-вот обосрусь.

И мамин голос из коридора (я даже не слышал, как она открыла дверь – такой саспенс, мать его). Бросился к ней на шею, и долго не слезал. И вот сейчас второй случай – я слушаю Настин возбужденный и возбуждающий голос и хочу выскочить из палаты и обнять, и расцеловать, но вместо этого чешу яйца и представляю ее лицо, когда она просмотрит список вновь прибывших больных.

Это случилось быстро, минут через десять. Настя заглянула в палату и оглядела находившийся там сброд – меня, усатого контрактника Аюпова, и спящее тело, с которым я не успел познакомиться.

– Опять к нам? – ласково подъебала она. – Не вылечился?

– Не отпускает, – пожал плечами я. Мы оба поняли, о чем я. Аюпов вдевал нитку в иголку, одновременно ковыряя в носу мизинцем, эстет. Я же смотрел на Настю, и видел ровно то, что хотел – ничего не изменилось.

– Вечером на клизму! – она вильнула задом, выходя.

***

Никакой клизмы не было, но ждать пришлось долго. Миша-утырок, посланец гор, сидел на посту и пытался заигрывать с Настей. Мне было неприятно, но смешно. Он складывал известные ему двадцать русских слов в комплименты, путая падежи и очередность частей предложения.

Он то и дело поглядывал на меня искоса. Пару раз на тарабарском пытался отправить меня спать. Я делал вид, что не понимаю его, и это было почти правдой, и что мне похуй, что оказалось тоже недалеко от истины. Наконец, он сдался, и ушел в палату.

Я успел прочитать еще две главы, прежде чем Настя решилась.

Меня ждал сюрприз. Едва мы оказались за закрытой дверью сестринской-хозяечной, как Настя опустилась на колени и, спустив с меня больничные штанишки, заглотила мой член. У каждого из нас, есть любимые писатели или поэты, но даже в их творчестве нам, как правило, какие-то произведения нравятся больше остальных. Так и здесь – сразу было понятно, что из меня нравилось Насте больше всего. Ни здрасьте, ни до свидания – хуй в рот, и все дела.

И тут меня ждал второй сюрприз. Бывают такие автомобили, которые внутри оказываются гораздо более просторными, чем кажутся снаружи. Так и с Настиной головой – никогда бы не подумал, но мой член поместился в ней целиком, по самые яйца. Я даже чуть наклонился и с недоверием посмотрел на ее затылок – ничего, все внутри. Как ни крути, а техникой монгольского горлового пения она владела в совершенстве.

Еще я, как ни стараюсь оставаться серьезным, когда мне очень смешно, быстро начинаю ржать. Аналогично, как ни держался оминечиваемый я, оргазм пришел быстро. Я не был уверен, надо ли предупреждать об этом Настю, а потому не стал, и кончил ей в рот. Настя, по-моему, обиделась. Но обиду не проглотила, а сплюнула в умывальник.

Момент становился неловким, и ее надо было отвлечь, но у меня в тот момент не было ничего примечательного, кроме хуя и чувства юмора. Шутки в голову, как назло, не шли. Пришлось болтать хуем.

– Дурак! – сказала она и рассмеялась. – Чай будешь?

Чай был вкусный, краснодарский, байховый, низший сорт.

А потом она лежала на животе на кушетке, а я, пристроившись сверху и совершая фрикции, вспоминал слова Марсельезы, чтоб продлить акт. Неожиданная идея сама пришла в голову, и я попытался засунуть ей палец в анус. Это оказалось не таким простым делом, как на первый взгляд. Насухую не пошло, да еще и Настя вывернулась.

– Я не хочу, – сказала она. – Я же медсестра.

«А что, медсестры не ебутся в жопу?» – хотел спросить я, но сдержался. После этого, если не все медсестры, то одна конкретная точно могла перестать ебаться, причем не только в жопу, а в принципе со мной. Оставил ее наедине со своей логикой и продолжил – так тоже было неплохо.

А потом мы опять пили чай.

Отдохнув, я надумал взять ее на руки, как видел в одном фильме, Геракл ебаный. Трахаться было неудобно, но и сказать, что она тяжелая было нетактично. Сноровки хватило на то, чтоб донести ее до подоконника и посадить.

– Ай! – вскрикнула она. Не оргазм – заноза.

Я думал про Фекла Феоктистовича в шкафу, не стыдно ли ему за мою технику и самоотдачу? Потом вспомнил вчерашний концерт, Rape me, поразмышлял на тему взаимоотношений Кобейна с Кортни Лав, и не пела ли она в его хуй по накурке? Этого хватило почти на двадцать минут, и Настя посмотрела на меня другими глазами.

Конечно, в госпиталях это в порядке вещей – когда старые медсестры, которым через несколько лет стукнет тридцать, используют для плотских утех юных мальчиков, только-только перешагнувших шестнадцатилетний рубеж, но все же мне в каком-то роде повезло. Настя не только пользовалась мной, как трахометром, но и давала среднее специальное сексуальное образование – что надо делать с клитором, куда давить, что тереть, где водить языком. Да-да, приходилось выполнять и черновую работу – не всем же играть на рояле.

Мы трахались, планета вертелась.

***

Декабрь за неимением снега поливал город дождем, ебаный плакса.

К Новому Году носители гуманитарной помощи как с цепи сорвались и приносили столько жрачки, что бедные бойцы, уцелевшие после вражеских пуль и гранат, могли погибнуть от обжорства. В порядке вещей было, когда в палату заходили люди в белых халатах и спрашивали:

– Сколько вас?

– Шестеро. – Следовал ответ.

Они молча ставили шесть блоков с шоколадками – марсами, сникерсами и прочей ересью – и уходили. Даже Аскольдович, иногда проводивший шмоны, в первое время отбирал все ништяки, потом только лучшие, а в итоге забросил совсем.

Тридцать первого после обеда провернули очередную аферу. Нарядили наиболее ответственных лохов в парадно-выходные убогие халаты. Далее они лезли через забор, прикидывались ранеными в боях, ходили по соседним девятиэтажкам и выпрашивали вкусности, чтоб другие больные, лежачие, могли достойно отметить светлый праздник. Лежачие авторитеты, к коим затесался и ваш покорный слуга, в итоге получили три бутылки отличного коньяка, шапманского, сервелата столько, что можно было вооружить полк колбасных войск, если бы он существовал. Мандарины и виноград, окорок, фисташки. Это был пир.

Телевизор показывал один канал круглосуточно. MTV совсем недавно распахнул свои двери для всех желающих на российских широтах на российских же частотах, и больные не хотели слышать и видеть хоть чего-то другого кроме клипов, сисек и жоп, всевозможных двадцаток,