Золотая воровка - Николай Катаев

– А почему у них такая секретность? Связано с обороной?

Стивен с недоумением взглянул на нее.

– Нет. С их личным интересом. Хотят быть единственными, у кого имеется подобный подарок судьбы – такой, который не получишь ни от кого. Даже от Бога.

– Способность делать еще большие деньги, чем они имеют?

– Способность наслаждаться жизнью так долго, сколько они хотят.

– Но когда-нибудь они все-таки умрут. Это неизбежно.

– Неправильная концепция. В геномы живых существ была заложена ошибка, и я хочу ее исправить. И подарить людям то, чего не смогла дать природа. Вечную жизнь. Я сам стану для них Богом. И все на деньги местных олигархов.

Вероника глядела на него и не могла сказать, что он производил на нее впечатление душевнобольного. Не было характерного для таких людей пафоса и горящего взора. Усталый человек в возрасте довольно монотонным голосом рассказывал молодой женщине, над чем он работает.

А утром того же дня Борис говорил ей:

«У нас есть предположение, что там творится, но требуется подтверждение, так ли это. Ваша задача на данном этапе – получить общее представление о поставленной перед коллективом задаче и о том, насколько далеко они продвинулись в ее осуществлении. Внимательно читайте материалы, которые через вас проходят, прислушивайтесь к разговорам, анализируйте. Мне кажется, что у вас есть все задатки для подобной работы.

И потом еще:

– Провоцируйте людей на то, чтобы они поделились с вами хотя бы какими-то крохами информации. Через них мы придем к заключению о конечной цели исследований».

А тут и делать ничего не пришлось. Стивен сам начал разговор. Она представила себе, что скажет на следующей встрече с Борисом о теме, над которой работает ее шеф, что ее куратор после этого о ней подумает, и, по-видимому, это проявилось у нее на лице.

– Скептицизм? Правильно. Он всегда должен присутствовать. А вы знаете, что такое процесс старения организма? Нет? Он происходит из-за гибели клеток и обусловлен особенностями функционирования небольших «точек» на концах хромосом. Их называют теломерами. Когда клетка делится, ей необходимо удвоить ДНК, чтобы передать полноценный генетический материал «дочкам». Ферменты, ответственные за удвоение, не способны считывать данные от начала до самого конца хромосомы. То есть, если бы концы хромосом содержали важную генетическую информацию, она терялась бы раз за разом при воспроизводстве клеток. Вместо этого при делении сокращается длина теломер, которые несут «холостые» гены. Это обеспечивает правильность копирования ДНК, однако когда дальнейшее укорочение теломеры становится невозможным, клетка теряет способность к делению и отмирает. Вот что такое процесс старения организма. Вам это интересно?

– Да, конечно. Но почему природа не предусмотрела увеличения этих теломер?

– Природа – дамочка хитрая. Придется рассказать вам подробнее. В основе всего развития, роста и обновления организма лежит способность клеток нашего тела к равноценному делению надвое – митозу. В определенный момент хромосомы удваиваются, копируя генетическую информацию в свои дубликаты, клетку перетягивают своего рода жгутики, растаскивающие два набора хромосом в разные стороны, и две половинки разъединяются, превращаясь в отдельные биологические единицы. Однако в ходе копирования информации неизбежно происходят ошибки, приводящие к нарушению работы клеток и, например, к появлению опухолей. Несмотря на то что перед каждым делением геном клетки проходит тщательную проверку противоопухолевыми белками, мутации постепенно накапливаются, и их количество после 40–50 делений ставит под угрозу нормальное функционирование клеток-потомков. Для борьбы с этим явлением природа придумала простую, но универсальную систему защиты. Это ограничение общего числа делений клетки, называемое барьером, или пределом Хейфлика. Его значение зависит от конкретного организма, а также от специализации клетки. Для большинства клеток человеческого организма волшебным числом является 52. Так природа поставила барьер против быстрого самоуничтожения организма, но одновременно и ограничила срок его существования.

– И вы решили бросить вызов природе?

– Не только я. Над этой проблемой работают многие коллективы. Мои коллеги недавно получили Нобеля за открытие теломеразы. Этот особый фермент присутствует в половых и некоторых стволовых клетках и достраивает укоротившуюся при делении цепочку ДНК. Если бы не теломераза, мы не смогли бы прожить и года, так как некоторые клетки организма делятся так часто, что 50 циклов деления занимают всего несколько месяцев. К счастью, на стволовые клетки благодаря теломеразе предел Хейфлика не распространяется. Искусственное введение этого фермента в разные клетки ранее позволило ученым создать «бессмертные» теломеризованные клеточные линии. Однако обессмертить клетку без вмешательства в ее геном моим коллегам до сих пор не удавалось.

– А вам? – Вероника выжидающе посмотрела на собеседника.

– Да. Я научился при помощи теломеразы «дописывать» потерянные участки теломер и обеспечивать фактическое бессмертие клетки. И геном остается нетронутым.

– И что же? Вечная жизнь?

– Нет. Просто живите, пока не надоест.

Хотелось сказать: «Да хватит прикалывать!» Но не поворачивался язык. Вероника уже знала, что на такое Стивен не способен. Он живет в другом мире. Там приколов не существует.

– И что же? Мы все сможем жить «пока не надоест»?

– В настоящее время только мыши. Мы использовали мою технологию на взрослых мышах: постоянно увеличивали им потерянные участки теломер. В результате они как бы проживают вторую жизнь в отличие от контрольной группы, где все мыши уже мертвы. И все жизненные функции мышей из нашей группы не угасают, включая репродуктивную.

– И это означает…

– Да. Можно зафиксировать организм млекопитающего на определенном возрасте и искусственно его поддерживать.

– Стив! Я хочу зафиксировать мой возраст, – подала голос Аня.

Оказывается, она отложила «Нинтендо» и прислушивалась к их разговору. Причем называла его фамильярно Стивом, как он представился ей в первый раз.

– Почему? – спросил он. – Ведь быть взрослым так интересно.

– Совсем нет. Взрослые не играют в «Тунтаун».

Это был серьезный аргумент.

– Хорошо. Я подумаю над этим. Может быть, я сделаю так, чтобы все взрослые стали играть в «Тунтаун».

– Тогда вам за это дадут Нобелевскую премию.

И все с усмешкой с этим согласились.

– Но люди не мыши. Как быть с этим? – продолжала интересоваться Вероника.

– Резонное замечание. И еще: если мы можем наращивать потерянные участки теломер, то сможем их и укорачивать и добиться остановки процесса деления клеток. Знаете, где происходит бесконтрольное деление клеток? В раковых опухолях. Но у мышей нет подобных опухолей, а у людей есть.