Астронавт. Необычайное путешествие в поисках тайн Вселенной - Майк Массимино

Найти свое место в МТИ мне помогло то же, что помогло попасть в Колумбийский университет: кто-то во мне что-то разглядел. Когда я решил пойти в магистратуру, работая в IBM, во время обеденных перерывов я начал посещать Нью-Йоркскую публичную библиотеку, чтобы узнать, что в Массачусетском технологическом делается по космической программе. Я читал о профессоре Томе Шеридане, который занимался очень важной работой, связанной с робототехникой и человеческим фактором.

Человеческий фактор — потрясающая штука. Именно он заставил меня изучать в Колумбии организацию промышленного производства. Каждый раз, когда вы ведете машину и можете без затруднений жать на тормоза, крутить баранку, изучать показания на спидометре, не путаясь при этом в управлении и не съезжая с дороги в кювет, это происходит потому, что автомобиль разработал инженер, который принимал во внимание человеческий фактор. У этой проблемы есть инженерная сторона, которая относится к конструированию и созданию машин, но есть и сторона человека-оператора — то, как человеческий мозг реагирует на различные стимулы и как это учитывается при конструировании тех или иных систем.

Том Шеридан был профессором в области машиностроения и одновременно профессором прикладной психологии, кроме того, он был экспертом в области человеческих факторов. Также Шеридан занимался передовыми разработками для космической программы, создавая системы управления для дистанционно управляемых роботов — то есть то, с помощью чего оператор на Земле может работать с машинами и системами на спутниках, космической станции или даже на других планетах. Кроме того, он показался мне отличным парнем и хорошим человеком.

Во время поездки в Кембридж для сдачи экзаменов я записался на встречу с Шериданом и пришел в его кабинет. Комната была завалена грудами книг, повсюду были разложены бумаги, а в углу притулился велосипед. Шеридан напоминал типичного рассеянного профессора с растрепанными седыми волосами. Но он вовсе не витал в облаках и был сердечным, дружелюбным, внимательным и заботливым человеком, особенно по сравнению со всеми требовательными преподавателями-фанатиками из МТИ. На стене кабинета Шеридана висел большой плакат с фотографией Земли из космоса с подписью «С любовью, твоя мама». В разговоре он упомянул, что ему нравится моя специальность инженера по организации промышленного производства, потому что она дала мне некоторый практический опыт работы с человеческим фактором, который есть далеко не у всех гениальных умниц, сидевших в университетском городке. Когда я пришел к нему в кабинет, он вел себя так, будто хотел дать мне понять: «Вот парень, с которым я мог бы работать». Шеридан сказал, что если я пойду в МТИ, то он будет рад взять меня в свою лабораторию.

Жизнь — забавная штука. Я подал заявление не в ту программу последипломного обучения, но в итоге это привело меня как раз в нужное место. Я выбрал, как я полагал, неправильную специальность в Колумбии, но она оказалась именно той, которая выделяла меня из массы и позволила найти свою нишу. Не знаю, какие уроки можно из этого извлечь, кроме понимания того, что поступки, которые ты считаешь ошибочными, могут оказаться правильными. Я осознал, что, где бы ты ни был, если весь отдаешься какому-то делу, то обязательно найдешь путь, чтобы двигаться вперед. 4 июля 1986 г. я навсегда покинул офис в IBM и перебрался в Кембридж. Как я надеялся, это была моя первая остановка по пути в космос.

В следующие шесть лет я с головой зарылся в книги. Первый семестр был очень напряженным, зато просто потрясающим. Я работал ассистентом преподавателя на полставки, что наполовину покрывало мою плату за обучение и давало небольшую стипендию. Я изучал три курса: занятия у Тома Шеридана, где в первую очередь делались учебные проекты, просеминар по технологии и администрированию и экономику. Было трудно, но я справился хорошо: две «А» и одна «В»[11]. Затем, во втором семестре, я просто сломался. Я взял первый для меня авиационно-космический курс по техническому проектированию спутников. Его вел профессор Уолтер Холлистер, невысокий мужчина с огромными усами, который летал на истребителях во Вьетнаме, а потом получил докторскую степень[12] по авиации и космонавтике. (Пилот истребителя и профессор в одном флаконе — что может быть круче?) Первый экзамен был просто зверским. Я набрал 35 баллов, меньше всех в группе. Марк Стефенсон, мой приятель и очень умный парень из Вест-Пойнта, подошел ко мне после контрольной и спросил:

— Ну как ты?

— Мне хана, — ответил я.

Я рассказал ему, что получил всего 35. Его оценка была лучше, чем у меня, но ненамного. В конце концов мы нашли еще одного парня, Васифа, который набрал 38 баллов. Васиф был индусом, но вырос в Шотландии, поэтому говорил с сильным шотландским акцентом и мог пить как настоящий шотландец. Кто-то предложил пойти выпить. Это всем показалось прекрасной идеей, и мы отправились в «Пересохшее ухо», бар постдипломников МТИ. Большим облегчением было узнать, что «сражаться» со спутниками мне придется не в одиночку. В конце концов Марк, Васиф и я организовали учебную группу, чтобы помогать друг другу. Каждый вечер мы засиживались допоздна, заказывали пиццу, вместе решали задачи и продирались через конспекты.

Мой второй год был труднее первого. Я решил получить сразу две магистерские степени: наряду со степенью по технологии и администрированию собирался получить степень в области инженерного машиностроения, которая, как я знал, нужна мне для того, чтобы получить в НАСА ту работу, которую хотел, и попасть в космическую программу. В осеннем семестре у меня были четыре невообразимо трудных курса. Я взял динамику, которую вел Стефен Крэндалл, написавший книгу по динамике. У меня были математические принципы для инженеров, которые вел Гилберт Стрэнг, написавший книгу об основах математики для инженеров. Я получал потрясающее образование и не только в лекционных аудиториях. Помню, как Шеридан сказал мне однажды: «Если ты научишься преодолевать жизненные трудности, ты далеко пойдешь». И он был прав. Можно многому научиться, когда тебя сбивают с ног, а меня сбивали с ног снова и снова. И каждый раз я вставал и продолжал идти вперед. Я знаю, что в моей группе были студенты умнее меня, но сомневаюсь, что кто-то работал с большим упорством, чем я.

По Луне гуляли 12 человек. Четверо из них учились в МТИ. Если ты хочешь стать астронавтом, то поступить в МТИ — то же самое, что поехать в Голливуд для того, кто хочет стать кинозвездой. Это просто то самое место, где нужно оказаться. Может быть, твоя мечта и не сбудется, но ты будешь там, будешь стремиться к своей цели, и почти все вокруг тебя будут стремиться к той же цели. Ты многому у них научишься. Ты увидишь, что срабатывает, а что — нет. После того как я начал учиться в МТИ, моя мечта перестала казаться сумасшедшей идеей. Она перестала напоминать желание стать Человеком-пауком. Это было самое рискованное предприятие, имеющее мало шансов на успех, но это было нечто, что делали реально существующие люди. Это был шанс.