Некрополь - Дэн Абнетт

— Ты понимаешь, что такое чрезвычайное положение, старик? — спросил Боуном.

— Понимаю? Я, мать твою, в нем нахожусь! — выпалил Сорик. — Отвали!

Он попытался оттолкнуть офицера УКВГ, но Боуном толкнул его в ответ, и Сорик упал на замусоренный осколками пол.

Раздались крики недовольства и гнева. Рабочие хлынули вперед. Боуном отшатнулся, вытащил автопистолет и выстрелил по надвигающейся толпе.

Озмак упал замертво, еще кто-то повалился раненный.

— Все! Довольно! Вас предупредили! — закричал комиссар. — Вы останетесь там, где…

Кирка-костыль Сорика раскроила череп Боунома, и он осел на землю. Прежде чем солдаты успели отреагировать, рабочие налетели на них, словно приливная волна. С отрядом было покончено в считанные секунды.

Литейщики собрали их оружие. Рабочий Ганниф передал Сорику пистолет комиссара.

— Я вас в обиду не дам! — рявкнул Сорик. Он дал знак следовать за ним по транзитному каналу. Они отсалютовали ему и двинулись в город.

— Маршал Гнайд мертв, — сообщил Легислатуре верховный лорд Сондар. Зал безмолвствовал, пока парящий трон верховного лорда возносился на главную кафедру вместе с каменноликим авангардом УКВГ. Трон Сондара зафиксировался над кафедрой законодателя, и лорд улья Вервун долгое мгновение всматривался в собрание, прежде чем заговорить. Он был одет в королевскую мантию, лицо закрывала бирюзовая керамическая маска Януса.

— Мертв, — повторил Сондар. — Наш улей на пороге войны — а вы, благородные дома, низкие дома, гильдийцы — вы полагаете, что настало время узурпировать власть?

Молчание затянулось.

Маска Сондара повернулась, он оглядел огромное пространство ярусного зала.

— Мы — едины, либо же мы — никто.

Все то же напряженное молчание.

— Я полагаю, вы считаете, что я слаб. Я не слаб. Я полагаю, вы считаете, что я глуп. И это тоже не так. Я полагаю, что некоторые благородные дома видят здесь возможность изменить собственные судьбы.

Мановением руки верховный лорд позволил лорду Анко подняться.

— Мы никогда не сомневались в Вас, верховный лорд. Торговая война обрушилась на нас столь внезапно…

«Ах ты ж скудоумный слабак, — подумалось Чассу. — Сондар толкнул нас в это слепыми, а ты умиляешься. И где же пыл, с которым ты днем призывал нас действовать решительно?»

— Зойка поплатится, — сказал Сондар. Часс присмотрелся к движениям верховного лорда и заметил, насколько отрывистыми они были. «Это не он», — понял Хеймлик. Негодяй отправил очередную куклу-сервитора вместо себя.

— Мы связались с Северными литейными группами и Ванник Магной. Они укрепят наш гарнизон. Наша контратака начнется в течение двух дней.

Одобрительный шум донесся из ямы общин и гильдийских лож.

Часс поднялся и заговорил:

— Я полагаю, что в интересах всего Вергхаста будет просить помощи у Империи.

— Нет, — ответил Сондар быстро. — Мы уже побили Зойку однажды; сделаем это снова. Это внутренние проблемы.

— Уже нет, — раздался голос снизу. Собрание посмотрело вниз на скамьи, где сидели представители Администратума. В маске и капюшоне, на ноги поднялся интендант Бейнфейл из Имперского Администратума. — Астропатические сообщения уже были отправлены с просьбой об имперской помощи от военмейстера Макарота. Вервунское производство артиллерийских орудий и военного транспорта жизненно необходимо для постоянной поддержки Крестового похода на миры Саббаты. Военмейстер не станет отмахиваться от нашего прошения. Это серьезнее, чем локальные планетарные разборки, верховный лорд Сондар.

Сондар или, точнее, то, что его представляло, как будто затрясся на своем троне. Часс предположил, что от гнева. Равновесие между полномочиями улья и Империума всегда было весьма шатким в улье Вервун, даже в сравнении с остальной знатью Вергхаста. И все же столь серьезные и явные столкновения были редки. Часс хорошо понимал стратегическую ценность вклада улья Вервун и остальных предприятий Вергхаста в благополучие похода, но размах действий интенданта все же поразил его. Администратум был бюрократической правой рукой самого Императора, но обычно они все же склонялись перед волей местного планетарного правителя.

«Все еще хуже, чем показалось сначала», — подумал он, и неприятное чувство закралось ему в душу.

Держа младенца и таща свободной рукой маленького мальчика, Тона Крийд бежала через горящую северную часть Коммерции. Мальчик плакал. Она ничего не могла поделать. Если бы они добрались до доков, она смогла бы переправить их через реку в надежное место. Но дороги были забиты. С той же скоростью, с какой прибывали в улей беженцы с юга, местные бежали на север.

— Куда мы? — спросил мальчик, Далин.

— Куда-нибудь в надежное место, — ответила Тона.

— Кто ты?

— Я твоя тетя Тона.

— У меня нет тети.

— Теперь есть. И у Янси тоже.

— Йонси.

— Как скажешь. Бежим, — Тона пыталась протащить их через огромную толпу, заполнившую транзитные каналы к докам, но их крепко зажало.

— Куда мы идем? — снова спросил ребенок, когда они укрылись под навесом магазина, чтобы избежать давки.

— Отсюда. К реке, — таким был план. Но при такой толчее она не была уверена, что это возможно. Может, в городе, под Щитом, было бы безопаснее.

Ребенок заплакал.

Он не мог дышать. Давление и темнота над ним ошеломляли. Что-то маслянистое капало ему на глаза. Он попытался пошевелиться, но ничем пошевелить не мог. Нет, неправда. Он мог пошевелить пальцами ног в армейских сапогах. В рот набилась рокритовая пыль. Он закашлялся и обнаружил, что легким не было места развернуться. Он был придавлен.

Над ним раздавались треск и звяканье. Он слышал голоса, приглушенные расстоянием. Он попытался крикнуть, но подавился пылью, даже для кашля не хватало места.

Свет. Лучик света, прямо над ним, когда камень убрали. Камень убрали — и сразу же осколки поменьше стали давить сильнее, прижав к земле ноги и таз.

В просвете над ним показалось лицо.

— Кто там внизу? Ты жив?

Охрипший, с пересохшим ртом, он ответил:

— Меня зовут Бан Даур. И — да, я жив.

Дом его семьи опустел. Чиновник Ворлин прошагал внутрь, оставляя цепочку липких кровавых следов. Его клан наверняка был в Легислатуре. Ну и пусть себе пресмыкаются перед верховным лордом.

Он пересек занавешенную комнату, подошел к тиковому столику возле узорчатого окна и налил себе тройную порцию джойлика. Менкс и Трор ждали в прихожей, нервно перешептываясь.

— Телохранители! Ко мне! — позвал Ворлин, когда огонь выпивки разлился по телу. Он взмахнул палочкой-переключателем, но настенный экран крутил лишь имперскую пропаганду. Он вырубил экран и отбросил палочку.