Запоздалая оттепель - Эльмира Нетесова

— Какое, если не секрет?

— Хочу с тобой поговорить. О важном.

— О чем же?

— Да вот не знаю, как поймешь, станешь ли слушать или опять по морде надаешь? — говорил осипшим от волнения голосом.

— Смотря что ляпнешь!

— Да уж и не знаю, с какого конца начать…

— Может не стоит, если не знаешь?

— Нет! Стоит. Просто слова никак не подберу, — признался честно.

— Тогда скажи как есть! — смеялась Настя, поняв все без слов.

— Понимаешь, я хочу сказать, что люблю тебя! Не могу больше так. Не хочу жить один. Давай вместе!

— Это как — вместе?

— Ну, поженимся! Как положено! Если ты согласна, — глянул ей в глаза.

Настя не спешила с ответом.

— Мне подумать надо, поговорить со своими, — ответила неопределенно.

— Когда ответ ждать? — спросил глухо.

— Не знаю, — пожала плечами. И целую неделю не приходила на свидания, молчала, мучила неизвестностью. Он ждал.

Но как-то вечером открыла окно, увидев ожидающего угрюмого Кузьму, улыбнулась. Он понял: согласилась Настя. И на следующий день послал своих родителей сватать девку.

А вскоре сыграли громкую свадьбу. На весь двор. Три дня надрывались гармошки и баяны, радиолы и голоса соседей, друзей.

— Горько! — словно заранее определив судьбу Кузьмы, кричали гости.

«Каб знал заранее, ни в жисть не женился бы на ней!» — думал Кузьма. И, глянув в окно, приметил рассветную полоску на небе. Наступило утро. И он, вспомнив о заботах, решил сходить по объявлению.

Он вышел на кухню угрюмый. Ведь и сегодня никто, кроме Женьки, не зашел к нему.

— Ты все спишь? — встретила жена.

— Хватит попрекать меня! — грохнул кулаком по столу, так что посуда на нем звенькнула. — Чего шпыняешь, как пацана? Иль стыда не стало? Спробуй сама на работу устроиться! Слабо? А чем ты лучше других? Почему и тебе не определиться, коль так радеешь об семье? Во жопу отожрала! Ни в какой чувал не влезет. Сиськи с мою голову! Тебя впрягать надо! Чего дома сидишь, транду сушишь? Иди вкалывай!

Настя, услышав такое, онемело уставилась на Кузьму. Не ожидала. Не могла поверить своим ушам. И подавилась воздухом. Но вскоре пришла в себя, опомнилась и заорала, подбоченившись:

— Я на работу? Да если устроюсь, на хрена ты в доме нужен? Какой из тебя хозяин и мужчина? Мешок с трухой! Я троих детей вырастила…

— Ты растила? — рассмеялся Кузьма. — Хоть на кусок хлеба им заработала?

— А на кой черт ты имелся? Я и стирала, и готовила, и убирала! Сама сад и огород содержала! На базар и по магазинам — тоже я! Ты хоть когда-нибудь помог мне?

— А ты? Я в две смены вкалывал. Еще и халтурил. Ты даже нос в мою мастерскую не сунула. А ведь вся мебель в доме моими руками сделана! В деньгах нужды не знала! И этого мало? Я не пил, не таскался, не лупил тебя!

— Попробовал бы! — подбоченилась баба.

— Тебя не то колотить, убить мало! Стерва сракатая! — сорвалось злое.

— Тебя повесить надо! Таракан вонючий! Разве ты мужчина? Боишься выйти из своей комнаты! Прячешься, как сушеный клоп! А почему? Портки опозорил! Семью завел, а сам — никчемность! На моем иждивении жить вздумал? Ишь размечтался! Стану на своей шее катать бугая! Не обломится, не мечтай!

— Немецкая кобыла! Срака толще паровоза! Все тебе мало, прорва! Когда подавишься? — Выскочил из кухни. Спешно одевшись, вылетел во двор под визг и брань жены.

В этот день он устроился свинарем в подсобном хозяйстве и решил не ходить домой. Глушил в себе обиду. Но на четвертый день не выдержал. Вся одежда и тело пропахли свинарником. Да и сменщик заступил на трое суток. Можно отдохнуть, отмыться и выспаться дома.

«В конце концов, я хозяин дома! К себе иду, не к ней!» — уверенно открыл двери. И, разувшись в коридоре, прошел в ванную. Помылся, переоделся. Увидев Зинку, даже не поздоровался. Прошел мимо.

— А мы тебя даже в морге искали! — Вошла в комнату Ольга.

— Поспешили отпевать. Я нынче работаю. И нечего меня загодя хоронить!

— Устроился? — улыбалась дочь.

— Да. Не совсем то, что хотелось, но не до выбора. Зацепился покуда в свинарях. Подвернется что-нибудь получше — не промедлю!

— А мой Максим как с ума сошел! По бабам стал таскаться, пьет. На дочку внимания не обращает. Меня материт. Не знаю, что делать, — пожаловалась, всхлипнув.

— Что делать? Уходи от него!

— Куда?

— Домой. В свою комнату. Станем, как и раньше, вместе жить.

— Мать запилит меня.

— Хрен ей в рыло! Пусть попробует! Зубы повышибаю! — взялось лицо пятнами.

— Это кто такой смелый выискался? — вошла в комнату Настя, подслушивающая под дверями.

— Ты вот что, не мути воду! Пусть дочь домой переедет жить. Нечего ей мучиться с Максимкой. И не шпыняй! Я, может, больше Ольги ошибся в свое время. Ну да мне никто уж не поможет. А ее в обиду не дам никому!

— Ты о себе позаботься для начала! — криво усмехнулась Настя.

— Мне нечего тужить! Я работаю! Все наладится. Кроме одного… — глянул на Настю грустно.

— Ты это о чем? — сползла усмешка с лица.

— Про главное… Потерялось оно промеж нами. Теперь не воротить. Слыхал, об чем ты с Зинкой на кухне болтала. И про меня ляпнула. Как в душу нахаркала. Того уж не очистить, не забыть, не прощу никогда! Все запомнил…

Настя покраснела. Но ненадолго. Смущение быстро прошло. Взяв себя в руки сказала:

— Уж и не знаю, что ты слышал. Мало ли о чем с невесткой говорила. Но коли прожила с тобой тридцать лет — это больше слов доказывает все. Будь ты плохим или не будь дорог, никакие деньги возле тебя не удержали бы! Хреновым мужикам по трое детей не рожают. Вот это жизнь! А слова — пустой звук. Если б не был нужен — давно бы от тебя ушла к своим.

— Эх, Настя! Все так и не так. Услышанное камнем на сердце лежит. Его оттуда каленым железом не вырвать. В нонешнее не верю! — выдохнул горько.

— Это твоя забота! Лучше расскажи, где работать устроился?

Кузьма поделился немногословно.

— Что ж, хоть какое-то дело нашел. Плохо, от дома далековато. Но ничего, может, со временем что-то лучшее сыщешь.

— Я подрядился там же на ремонт свинарников. За это отдельно платить обещались, — проговорился Кузьма и сказал, сколько ему посулили.

Настя, услышав сумму, вовсе раздобрела, к столу позвала на кухню.

А дочери сказала по пути:

— Конечно, переезжай сюда. Но с твоего Максимки я судом все возьму! И заставлю его, гада, переехать в однокомнатную квартиру. Все имущество переделю. И алименты платить будет, как полагается!