Брачный вопрос ребром - Елена Логунова

У него-то все было в шоколаде: ориентируясь исключительно на паспортные данные о половой принадлежности гостей и ничего не зная об особенностях сексуальной ориентации конкретно Пети Карамзина, организаторы опрометчиво поселили моего друга в одном номере с нашим новым знакомым Мишелем. Петрика это вполне устроило, а Караваев еще был не в курсе постигшего его счастья в личной жизни, потому что неразумно задержался в ресторане, где все мы ужинали.

Я не без сочувствия к несчастному «легионеру» представила, как он, расслабленный винцом, вваливается среди ночи в номер, где его встречает Петрик в коротком черном кимоно, идеально подчеркивающем длинные белые ноги…

Ой, что будет!

Мне, кстати, повезло даже больше, чем Петрику: незнакомая журналистка, с которой поселили меня, должна была прилететь поздно ночью. Так что я без помех выбрала в двухместном номере лучшую кровать, без спешки приняла душ и спокойно уснула.

Дверь я заперла, резонно полагая, что моей соседке при заселении выдадут собственную карту-ключ, но среди ночи была безжалостно разбужена настойчивым стуком.

– Иду! – недовольно буркнула я, шагая к двери и на ходу завязывая пояс гостиничного халата, чтобы раньше времени не шокировать незнакомую даму знанием того, что я сплю голой.

Но за дверью была совсем не дама.

Вернее, не совсем дама.

Там был Петрик, тоже облаченный в гостиничный халат. В дверь он стучал ногой, а руками прижимал к левой половине лица сложенное вчетверо махровое полотенце.

– Мишель все-таки дал тебе в глаз? – вздохнула я, пропуская друга в свой номер.

– С чего ты взяла? – Петрик рухнул в кресло.

– Ну, ты врываешься ко мне среди ночи, прижимая к лицу гигантский тампон из полотенца…

– Ты все неправильно поняла! Полотенце – это всего лишь шумоизоляция, – объяснил Петрик. – Под ним у меня мобильник, в котором Анжелка, а ты же знаешь, какой у нее пронзительный голос и как она орет в трубку, когда волнуется. Мне не хотелось разбудить Мишеля, он что-то неприветлив, должно быть, очень устал…

Я посмотрела на часы, которые показывали, что карета уже с полчаса как превратилась в тыкву, и резонно поинтересовалась:

– А что в такое время ночи у тебя в мобильнике делает Анжелка?

– Бьется в истерике! – с удовольствием объяснил Петрик и зажмурился, явно наслаждаясь аудиоспектаклем.

– Ее бросил любовник?

– Вовсе нет.

– Она поправилась на полкило?

– Холодно.

– Сломала ноготь?

– Все еще холодно.

– Ее уволили?

– Уже теплее!

– А, то есть проблема имеет отношение к работе, – смекнула я. – У нас в офисе появилась новая красотка-сотрудница?

– Даже не знаю, что сказать.

Петрик уронил свое шумоизолирующее полотенце, ласково напел в трубку: «Курочка, я перезвоню!» – спрятал замолчавший мобильник в карман халата и продолжил:

– Ты почти угадала, только все наоборот. Не появилась новая сотрудница, а пропала старая.

– Кто?

– Ты!

– Я? – Я посмотрелась в зеркало над столом. – Чего это я старая?! И я вроде как на месте!

– Ошибаешься. – Петрик показательно построжал и заговорил с узнаваемыми интонациями Тигровны: – Ты, Люся, вовсе не на месте, потому что таким, как ты, Люся, самое место в местах лишения свободы!

– Это еще почему? – Я на всякий случай присела, пока не на нары – на кровать. – Что я сделала?

– Ты украла ожерелье скифского царя! – уличил меня Петрик.

Но тут же выпал из образа, чтобы посетовать:

– Боженьки, какие восхитительные были времена: хоть весь увешайся золотыми украшениями – никто не скажет, что ты не мужик!

– Минуточку! – Я заволновалась. – Ты не шутишь, мужик? Какая кража ожерелья? Вчера утром оно было в редакции, и только ленивый его там не примерил!

– Вот именно! Ты тоже его надевала и, говорят, никак не хотела потом снимать.

– Я просто ждала, пока меня с ожерельем запечатлит профессиональный фотограф! – Я шумно выдохнула и попыталась успокоиться. – Ты можешь толком объяснить, что случилось?

– Толком? В пересказе Анжелки? – Петрик скептически хмыкнул. – Ладно, попробую. Как я понял, из сейфа в редакции бесследно пропали меч и ожерелье… Хотя нет, не так: сначала из редакции пропал сам сейф!

– Сейф вынесли при пожаре, я видела, – кивнула я.

– А кто вынес?

– Не знаю, какие-то люди с замотанными мордами.

– Бедуины?!

– Офигел?! Какие бедуины?!

– Бедуины заматывают морды.

– Грабители поездов на Диком Западе тоже заматывают морды!

– Да, это явно более подходящий пример, – охотно согласился Петрик. – Короче, по всему выходит, что злая шутка с дымовой шашкой была лишь частью коварного плана. «Пожар» позволил злоумышленникам беспрепятственно вынести из многолюдной редакции сейф – его нашли на заднем дворе, за мусорными баками, уже вскрытым. А золотые побрякушки скифов пропали! И ожерелье, и меч.

– Понятно, что пропали, они были просто прелесть, – я кивнула. – Непонятно, почему в этом обвиняют меня! Ясно же, что я никак не могла упереть тяжелый сейф!

– Во-первых, у тебя могли быть здоровенные мускулистые помощники, – Петрик поиграл собственными номинальными бицепсами. – А во-вторых, ты вспомни, кто неоднократно во всеуслышание заявлял о своей готовности поджечь редакторскую, чтобы полюбоваться выносом этого самого сейфа?

– Я заявляла, но это же была шутка!

Я схватилась за голову.

– Следователю теперь это будешь объяснять, – развел руками Петрик. – В редакции все уверены, что это ты коварно сперла золото скифов и сразу же вывезла его из страны, воспользовавшись удачно подвернувшимся заграничным пресс-туром.

– Тогда не я одна, а мы вместе! – Я попыталась перевести стрелки. – Я и ты, мой мускулистый друг и помощник!

– Э, нет, не пытайся по-братски разделить со мной свой тюремный срок, – не сдрейфил Петрик. – На пожаре меня вовсе не было, и о моем отъезде в Молдову никто не знает, я даже Анжелке об этом еще не сказал. Она думает, что я дома сижу.

– Хитрый ты.

– Не хитрый, а добрый: не хотел, чтобы бедная девушка умерла от зависти.

– Так…

Я энергично потерла лоб, пытаясь пробудить сонный разум, но тщетно.

– И что мне со всем этим делать?

– А ничего, – пожал плечами мой друг. – Ты же еще не подключила роуминг? Вот и не подключай, поживи чуток без телефона. Прямо сейчас ты вне зоны доступа и никакие разборки тебе не грозят. А к тому моменту, когда мы вернемся, специально обученные служивые люди, весьма вероятно, уже найдут настоящего похитителя побрякушек.