Похититель моего сердца - Донна Валентино

– Вам не стоит так волноваться…

– Не прикасайтесь ко мне! – Она отдернула руки, нечаянно рванув при этом поводья, так что Куинни удивленно заржала. – И не указывайте мне, как править моей кобылой.

Камерон поднял руку в знак того, что подчиняется, и услужливо отодвинулся, но Джиллиан уже потеряла самообладание.

– Вы всматриваетесь в лес, как будто надеетесь там кого-то увидеть, – сказал он довольно тихо, чтобы не разбудить ее отца.

– Фрейли, человек Кромвеля, часто подъезжает к нам во время ночных поездок.

– И вы надеетесь, что он будет вашим спасителем и избавит вас от моего присутствия?

– Да. Я ему все расскажу сразу же, как он нас окликнет. – Гнев, смешанный с разочарованием и ревностью, лишил ее здравого смысла. – Пусть уж лучше все знают правду о болезни отца, чем он поможет вам изображать знающего врача.

– Ах, Джиллиан, я ведь все предусмотрел: я подслушал ваш разговор с этим человеком. Возможно, вы забыли: он сказал, что сегодня ночью больше не будет к вам приближаться. Поэтому именно сегодня ночью я еду с вами.

– Я ненавижу вас!

– Верю. С моей стороны было бы глупо осуждать вас за это.

Она тихо застонала от бессильной ярости и разбудила отца.

– Боже мой! – Доктор Боуэн с трудом проснулся. – Неужели я сам себя усыпил своей лекцией.

– Вздор, доктор, – мягко сказал Камерон, – просто вы утомились от напряжения, вспоминая революционные исследования Уильяма Харви о системе кровообращения человека.

– Ах да, самая сложная и трудная тема, правда, Джиллиан? Моя дочь уже много месяцев повторяет со мной все, что я знаю по этому вопросу.

Будь ты проклят, Камерон Смит! Она месяцами – уже почти год – по капле собирает эти знания, спрятанные в угасающем мозгу отца, а тут за какие-то два часа в обществе Камерона Смита из старого доктора потоком хлынули медицинские сведения, так что он едва успевал облекать их в слова.

Джиллиан, всегда гордившаяся своим самообладанием и спокойной манерой поведения, сейчас готова была прервать отца. В то же время ей хотелось впитывать каждое сказанное им слово. Она жалела каждую кроху знаний, которую отец давал Камерону Смиту, а с другой стороны, ее жажда знаний была настолько велика, что Джиллиан готова была слушать даже то, что предназначалось другому.

Внезапно Джиллиан захотелось схватить концы поводьев и хлестнуть Камерона Смита по лицу, потому что он сидел и ухмылялся, прекрасно понимая, в каком затруднительном положении она оказалась, но все же она сдержалась.

– Прежде чем я начну, было бы неплохо остановить фургон около вон тех кустиков, Джиллиан. Небольшая остановка, и я буду чувствовать себя спокойнее.

– Конечно, папа.

Джиллиан натянула вожжи, и Куинни остановилась, нетерпеливо храпя, пока доктор Боуэн выбирался со своего места и шел к зарослям кустарника.

– Вам бы следовало пойти за ним, – сказала Джиллиан негодяю, развалившемуся на освободившемся месте. Если бы только у нее хватило сил, чтобы выставить его из фургона…

– Мой мочевой пузырь крепок, как винный бочонок. – Камерон принялся похлопывать себя по животу, не обращая внимания на то, что Джиллиан задыхается от возмущения.

– Для мерзавцев, занятых таким делом, как вы, это, конечно, необходимо.

– Да уж, дает некоторые преимущества. – Ему явно доставляло удовольствие дразнить ее.

– А вот мой отец возьмет да сбежит…

Камерон нахмурился, но она видела, что он с трудом сдерживает улыбку.

– Если я рискну пойти за ним в лес, то могу заблудиться.

– Только если Господь благоволит ко мне.

Он не стал больше сдерживать смех, и Джиллиан разозлилась на себя за то, что показала свое разочарование и тем самым дала ему повод повеселиться.

– Нет необходимости так открыто издеваться над тем, что старый человек не в состоянии бежать.

– Я вовсе не издеваюсь над вашим отцом, – примирительно произнес Камерон. – В сущности, я верю в него больше вас, потому что вижу – время от времени ему все же удается ясно мыслить. Я пошел бы за ним, но тогда вас уже ничто не удержит: вы хлестнете лошадь и помчитесь за помощью.

Джиллиан невольно напряглась и тем самым выдала себя: она действительно на это надеялась. Мгновение спустя она с удивлением осознала, что в самом деле собиралась ехать в Брамбер за помощью, а не лететь стрелой искать укрытие за знакомыми стенами своего дома.

– Конечно, – Камерон задумался, – если бы вы сбежали, то я остался бы в лесу один на один с вашим отцом и, кроме него, мне не на ком было бы сорвать зло.

– А поэтому я бы ни за что не оставила его в вашей власти.

– Верно, Джиллиан. Именно на это я и рассчитываю.

– Ненавижу вас, – прошептала она.

– Похоже, у вас ограниченный запас оскорблений. Может быть, вам стоит приберечь их до следующего раза, тем более что сегодня я, кажется, напротив, заслуживаю вашей безграничной благодарности.

– Благодарности к вам? – еле выдавила она. – За что же я должна вас благодарить?

– За то, что я совершил нечто похожее на чудо. К вашему отцу временно вернулся рассудок.

– У него часто бывают просветления. Увы, это ненадолго.

– Возможно. Однако, учитывая то, как бодро он держится на этот раз, ваша угроза выдать меня констеблю Фрейли бессмысленна – ведь, если я исчезну, ваш отец впадет в еще более глубокое слабоумие.

Слезы навернулись на глаза Джиллиан, и эту свою слабость она ненавидела даже сильнее, чем ненавидела его.

– Вы украли мою жизнь, а теперь отбираете драгоценное время, которое я могла бы провести с отцом. Я никогда вам этого не прощу, никогда!

Камерон приложил руку к груди и сделал вид, что сам вытирает слезы.

– Ах, ваш острый язычок ранит меня до глубины души! Не знаю, переживу ли я это…

У Джиллиан не осталось времени на ответ: отец уже вернулся, и Камерон Смит, протянув руку, втянул его в фургон. Закрыв дверцу, он подергал ее, чтобы убедиться, что она не откроется по дороге. Его заботливость, готовность делиться своей силой вызывала у Джиллиан странную боль – она никогда не испытывала ничего подобного и надеялась, что по крайней мере не заплачет. Когда она сердито провела рукой по щекам, они были сухими.

– Я говорил вам, что мы с Уильямом Харви вместе учились? – начал доктор Боуэн, когда Джиллиан дернула за поводья, и фургон поехал, покачиваясь, а его колеса завизжали созвучно тоске, разрывающей душу Джиллиан. Руки ее дрожали. Теперь, когда она убедилась, что у нее нет выбора, ей надо было как можно скорее попасть домой. Все лучше вновь оказаться за каменными стенами, которые защитят ее от зла.

Быстро осмотревшись, Джиллиан определила, где они находятся, и прикинула, какой дорогой лучше ехать, а затем натянула поводья, направляя Куинни с дороги в поле.