Давно пора - Юрий Хользов

— Нет, пульсируют только мои. Почти у всех просто кроваво–красные.

— А красная прядь?

— Сам ты красная, она огненная, не советую прикасаться, будет бо–бо. Это магический огонь. Как и глаза, от отца.

— От отца?

— Да, моя мать была… Скажем, ей было скучно. Часто было скучно. Лично я ее понимаю. Подземелье, интриги, смерти, турниры. А ей все это не очень нравилось, вот она постоянно и развлекалась, как могла.

— С Демонами?

— С Демоном. Одним. Он был в плену, разведчик. Я его не видела никогда, знаю только из рассказов. Как и о матери. Ее казнили почти сразу после моего рождения.

— То есть черное с красным смешивать у вас низя?

— Великое Пламя, ты неисправим. Темные Эльфы как Слизерин. За чистоту крови и вот это вот все. Кроме того, в большинстве случаев мы не можем понести от представителей других рас. Но тут либо отец был особенным, либо мать чего–то наколдовала. Она была сильным магом и жрицей, пока я не родилась. После моего рождения она ослабела настолько, что простейшие заклинания были для нее как чертежи ваших ракет. А у нас кто слаб, тот мертв. Поэтому ее и казнили. Она бы все равно не выжила, а тут и слабую убрать и всем остальным в назидание казнь устроить, так Матрона и поступила.

— А тебя почему оставили в живых?

— Богиня заступилась. Так говорят, может и врут. Но факт остается фактом, меня оставили и воспитали, не без проблем, но я была сильнее остальных, умнее многих и всегда держу свое слово.

— А почему ты?

— Почему я с тобой, а не кто–то другой? Все просто. Это часть условий, по которым я живу. Я не могу претендовать на важные должности в своей стране, не имею права голоса. Но я сильный маг и воин, которого ненавидит почти каждый сородич, поэтому меня сразу готовили в наставники для Призванного.

— А Демоны?

— Демонам плевать, они сношаются со всеми и всегда. А еще каждый Демон — это отдельный Демон. У них нет общности и как таковой культуры. Есть культ силы, наслаждения, боли, страха и чего–то там еще. Верховный Демон — это просто самый сильный представитель расы, которому плевать на все, потому что он так может. Демоны — это вроде как грубая сила в Совете Восьми. Вся грязная работа на них.

— Бред какой–то.

— Что?

— Если им так наплевать, чего тогда разведчик у вас вынюхивал?

— Ты точно имбецил. Закрыли, потом расскажу больше, если доживешь.

— Ладно, последний вопрос: кто такие призванные, и почему я и зачем?

— Это три вопроса, идиот. На все ответит совет, когда ты пред ним предстанешь.

— Кстати, это когда?

— А вот прямо сейчас.

— Что? …УАУАОУАААОоооооо

Меня скрутило от боли, я слышал и чувствовал, как крошатся мои зубы, рвутся связки, с отвратительным скрипом расходятся сухожилия, я кричал и корчился, под заливистый смех белоголовой суки.

Это происходило вечность, или мгновение. У боли есть одна неприятная особенность — она умеет растягивать время. Красная пелена была мне одеялом, я все видел в красном свете, но в какой–то момент она начала расходиться, будто по швам.

А давай–ка, сука, я тебе помогу

Я усилием воли заставил себя игнорировать боль, я умею терпеть, научился. Попытался отключить сознание и сосредоточиться только на крохотной прорехе в красной пелене, потянул к ней руки.

Нет, это слишком больно.

Сознание начало отключаться, но меня это разозлило еще больше, и я зарычал беззубым ртом, сосредоточился на одной цели, в этой крошечной прорехе. Я представил лицо одного узбека, который улыбаясь поднимал меня за волосы, чтобы положить голову на перила набережной, чтоб очередной дружок пнул мою голову с разбега.

— ПРЕКРАТИ ИДИОТ, ВСЕ ИДЕТ КАК НАДО

Это кричала Ксюха, у меня в голове, но уже было поздно.

Сначала брифинг, потом в пекло, иначе я сам правила на ходу придумаю.

В тот день я почти умер, и эта улыбающаяся рожа надолго впечаталась в мое сознание.

Помогает!

Боль начала отступать. Я со всех сих держал в голове лицо этого ублюдка и снова к нему потянулся. Просунул руку в щель, затем вторую и со всей силы потянул на себя и в разные стороны.

Получилось.

Я оказался на холодном полу. На нем были странные узоры, но ярче всего пылала красная восьмиконечная звезда, в центре которой я стоял на коленях, упираясь в пол руками. Обожженными руками, кожа была как после пожара. Розовая полужелейная субстанция в волдырях, ногти почернели.

А потом пришла боль. У меня странные отношения с болью. Некоторых она вводит в истерику, некоторых в ступор. Меня злит. Приводит в бешенство. Когда мне больно — глаза застилает ярость.

Как–то раз меня, шестнадцатилетнего, остановила пара ментов–курсантов вечером после дискотеки, я не хотел им зла, просто шел домой. Но один из них ударил меня кулаком в лоб, они оба засмеялись. Просто не знали, что нельзя мне делать больно. А больно почему–то было очень сильно, мне сорвало крышу. Набил обоим рожи, сломал руку которой меня ударили и пошел дальше. Тува, всякое бывает. Меня даже не искали.

Я подскочил на ноги, оказалось, что я весь обожжен, попробовал потрогать лицо. Сплошной ожог, волос не было.

Ну вот, теперь мне точно никто не даст. Хотя, может все–таки дракон? ИИИ-ааааа

!!!ВНИМАНИЕ!!!

— Обнаружены множественные повреждения оболочки героя —

— Обнаружено критическое состояние тела —

— Обнаружен урон психике героя —

— Запущен процесс отладки —

!!!ВНИМАНИЕ!!!

— Отладка невозможна — Выявление причины сбоя

….

Причины сбоя установлены

Герой не получил уровень! Герой не адаптирован к Системе! Герой нарушил процесс призыва! Процесс призыва необратим, герой прорвался сам!

— Совет, Матрона, помогите ему, он же умрет!

— Молчать!

— Может оно и к лучшему.

!!!Внимание!!!

— Обнаружена дополнительная возможность получить уровень в обход инициации —

— Пытаюсь получить доступ к истории изменений —

!!!ВНИМАНИЕ!!!

— Доступа к логам нет, принятие уровня может вызвать необратимые последствия, в том числе психологические, а также неконтролируемые мутации —