За мертвой чертой - Александр Кучаев

– Никого нет! – раздалось из сумрачной мглы. – Но они только что были здесь. На столе чашки с самоваром, закуски – видимо, собирались чаёвничать. Надо осмотреть вокруг и перекрыть улицы и переулки. Вызовите подкрепление.

Отомкнув ближнюю калитку, мы проникли на подворье одного глухого старика на противоположном порядке и продолжили наблюдение оттуда.

А в темноте зазвучали новые голоса. Привлечённые необычным зрелищем, на улицу выходили встревоженные жители окрестных домов.

– Что вы делаете? – доносилось до нас. – Чем помешал вам этот парень? Безобидный, живёт, никого не трогает.

– Разойдитесь, граждане, не мешайте! – произнёс в мегафон человек в штатском, находившийся возле машин. – В тихом озере черти водятся; «безобидный» парень, как вы говорите, – опасный преступник.

– Нечем им заняться! – это уже голос моего соседа, Ивана Степановича. – Кругом банды преступников шуруют вовсю, а они простых граждан доканывают!

– Ты поговори ещё, дед, поговори! Мы тебе быстро язык-то прищемим!

– Не связывайся с ними, Степаныч! – тут же донеслось из ночи. – Эти хуже бандитов будут. Тем ты можешь сопротивляться, а этим – не имеешь права.

Прошло ещё немного времени. Полицейские, орудовавшие внутри жилья, вышли наружу, почти сразу же за окнами что-то вспыхнуло, раздался громкий хлопок, послышался звон разбитых стёкол, и из оконных проёмов вырвались языки пламени.

– Вот негодяи! – крикнул человек в штатском, продолжавший оставаться возле автомобилей и отдававший распоряжения по рации. – Преступники оставили взрывное устройство и чуть не погубили моих людей!

Огонь отчаяния словно опалил мой разум. Я рванулся к калитке, но дон Кристобаль крепко ухватил меня за руку.

– Куда, стойте! – холодно прошептал он.

– Пожар, горит!

– Ничем нельзя помочь! Стойте и смотрите.

Сердце моё разрывалось при виде гибнущего жилья, и слёзы наворачивались на глаза. Я лишался единственного своего прибежища.

Спустя ещё минуту послышался вой сирен, и на Амбарную прибыло несколько пожарных машин. В свете фар и отблесках огненного вулкана замелькали люди в касках и брезентовой спецодежде; размотав рукава, они принялись поливать водой стены и крыши соседних домов.

– Как быстро они прибыли, – прошептал я, завороженный бушующим пламенем. Языки его с гулом и треском вздымались вверх, летели искры и горящие «галки». Слава богу, было полное безветрие, и моих соседей пожарники отстаивали без особых затруднений.

– Их вызвали ещё до начала пожара, – отозвался дон Кристобаль. – Потому они так быстро и прикатили. Вызвал человек в гражданской одежде.

– Но почему они не тушат сам пожар?

– Не для того поджигали, чтобы тушить.

Лишь после того, как крыша строения стала проваливаться, брандспойты были направлены на пылающие стены.

– Пойдёмте, друг мой, – проговорил испанец. – Больше нам здесь делать нечего.

– Куда мы теперь? – спросил я, когда Амбарная и вся Тихоновка остались у нас за спиной.

– В гостиницу «Ольмаполь», там мы снимем номер на двоих.

– Но меня сразу узнают.

– Не узнают. Я позаботился об этом. Все преследователи уже забыли о вашем существовании. Поверьте на слово.

– Однако ловко. Как это у вас получа…

– Ничего особенного в этом нет, – сказал мой спутник, не дав мне договорить. – Для представителей параллельной среды обитания решать подобные проблемы не сложнее, чем дышать воздухом.

– «Ольмаполь» как раз напротив городской мэрии.

– Вот и хорошо, там уж точно нас искать никто не будет.

Оформив двухкомнатный роскошный, на мой взгляд. номер, выходивший окнами на Ольминское поле и возвышавшееся за ним главное административное здание, мы поужинали и со многими удобствами расположились на ночлег.

Уютная обстановка и вкусная сытная еда мало-помалу начали приводить меня в состояние некоего успокоения. Вместе с тем перед глазами продолжали мелькать всполохи пожарища, и душа не переставала болеть от потери родной обители. Рядом с болью тлело и неугасимое желание отмщения за причинённое мне зло.

– А давайте, мой друг, немного всколыхнём болото под названием Ольмаполь, – сказал испанец утром перед тем, как позавтракать говяжьими сардельками с кусочками обжаренного картофеля, принесёнными в номер. Это блюдо нам предстояло запить весьма приятным на вкус подсолённым калмыцким чаем с молоком.

– Каким образом?

– Устроим представление в городском Дворце культуры.

– Какое ещё представление? Концерт, что ли?

Если откровенно, мне было не до концерта. Я всё ещё был морально подавлен: перед глазами стояли обугленные останки моего жилища.

В тот момент мне было невдомёк, что пока тело дона Кристобаля отдыхало в сонном забвении на соседней койке в трёх метрах от меня, невидимый фантом его летал над ночным Ольмаполем, посещая злачные места, где развлекалась местная золотая молодёжь.

Ему и до этого доводилось бывать в самых дорогих ресторанах, элитных клубах и на шикарных презентациях. Внимательно, очень внимательно отслеживал он поведение юных отпрысков наших высших чиновников, наиболее состоятельных предпринимателей и выдающихся представителей откровенно преступного мира.

В минувшую же ночь его поразили сцены в знаменитом клубе «Гелиодор», где проводили время слегка подпитые и обкуренные ребятёнки. Когда дело дошло до прилюдного раздевания, а затем и группового секса на конкурсных условиях с выявлением победителя, то даже молчаливый энергетический фантом не выдержал и окончательно возмутился.

– Такого не должно быть в природе! – немо воскликнул он. – Большинство животных – и те стараются уединиться при спаривании! Это сквернее пира во время чумы, это… В общем, это немыслимый стыд и срам!

И у него возникла мысль о том, чтобы вывести эту часть молодого племени на чистую воду.

– Попробуем воссоздать действие, – сказал дон Кристобаль, отвечая на мой вопрос о представлении, – некогда состряпанное Воландом и его командой. Помните оторванную голову конферансье и прочее?

– Вы это всерьёз?

– Совершенно. Хотелось бы взглянуть на золотую молодёжь в её, так сказать, чистом виде. Ведь, как я понимаю, это к ней должны перейти бразды правления после того, как нынешнее поколение власть предержащих сойдёт со сцены! Потому не мешает составить абсолютно чёткое мнение об упомянутом «золоте», и что от него можно ожидать в перспективе.

– Из вашей затеи ничего не выйдет. «Мастера и Маргариту» читал каждый. Вас тут же разоблачат.

– А вот в этом я сомневаюсь. Читали далеко не все. Молодняк, о котором идёт речь, по сути, необразован и тёмен, как пивная бутылка, – в первую очередь, в нравственном плане. Это во-первых. Во-вторых, почему бы нам просто не похулиганить и не поставить пробу на этом «золотишке», а правильнее сказать – почему бы не поставить на нём тавро, не заклеймить его?!