Оружие, вино и приключения - Владимир Березко

Турецкий пациент с трудом протиснулся в дверь и подошел к стоматологическому креслу. Взгромоздился на него и послушно открыл рот. Кресло под массивным пациентом жалобно поскрипывало. Марку даже послышался звук, напоминающий стон. Казалось, что неодушевленный предмет испытывает почти осязаемую боль.

Квитко отложил отчет и, надев маску и шапочку, присел на свой стул возле стоматологического кресла. Турок сидел в кресле с открытым ртом и закрытыми глазами. На его лице, насколько это было возможно заметить, отражалась безмятежность бытия и довольство человека, весьма хорошо отдохнувшего за две недели пребывания на родине.

Марк натянул тонкие резиновые перчатки и, взяв инструменты, по привычке произнес:

— Ну-с, приступим. Что тут у нас новенького?!

Признаться, новость оказалась просто ошеломляющей. Такого Марк еще не видел. Турок, который две недели назад ушел от него с полным ртом золотых зубов, сейчас выглядел так, словно пришел только на первый прием — во рту пациента не было ни одной коронки…

Квитко даже потряс головой, словно пытаясь прогнать навязчивое видение. И строго спросил:

— А где коронки? В чем дело?!

— Ай, не сердись, уважаемый, — снова сладким потоком растаявшего рахат-лукума потек голос жителя капиталистической Германии. — Я, когда дома отдыхал, в море купался…

— Поздравляю, и что? — против воли вырвалось у Марка.

— …Извини, уважаемый! — продолжал турок. — Когда я пошел купаться в море, то нырял сильно…

«С твоей положительной плавучестью только и нырять сильно!» — ехидно подумал Квитко, но от комментария воздержался.

— …Да, уважаемый, нырял очень сильно и случайно коронки потерял… Они вода упали и тонули очень быстро, я их достать не смог…

Турок рассказывал свою историю вполне правдоподобно и даже искренне. Марк смотрел на него и понимал, что ни при каком нырянии коронки потерять невозможно. Даже теоретически. Он прекрасно помнил, что, хотя все мосты и были поставлены временно — для притирки и выявления возможных ошибок в изготовлении золотых коронок, — но держались они прочно. Квитко разозлился, но вслух произнес только свою обычную фразу:

— Ну-с, давайте посмотрим еще раз.

Через минуту осмотра Марк еще больше укрепился в своих предположениях. История с «нырянием» в Черном море выглядела не более чем неумело сложенная легенда. Турок ее придумал для того, чтобы хоть как-то оправдать исчезновение коронок. «Скорее всего, — размышлял Квитко, — коронки снял кто-то из тамошних — турецких — докторов. Причем сделал это на вполне приемлемом профессиональном уровне. Не иначе учился в Москве — в Стоматологическом институте. Но зачем? И что он собирается делать дальше?» Марк осуждающе взглянул на турка:

— Ну и что будете делать дальше?

— Ай, не знаю, уважаемый! Но я думаю, что опять к вам приду коронки делать…

— Опять? А кто будет оплачивать новую работу?

— Не сердитесь, уважаемый, мне в страховой кассе уже сказал, что деньги даст. На все зубы полностью. Потому что они понимают мое тяжелое положение!

Квитко записал хитрого пациента на следующую неделю, и тот, грузно вывалившись из кресла, направился к выходу из клиники. Кресло опять пронзительно заскрипело, но на этот раз — от радости расставания с тяжелым, практически непереносимым грузом. Марк снова сел за стол, где ждали своей очереди отчеты. Взял ручку, покрутил ее пальцами и вслух, словно дискутируя сам с собой, произнес:

— Вот она, оборотная сторона реализации принципа социального государства! Подумать только, ведь в страховых кассах тоже сидят совсем не дураки! И они прекрасно понимают, что турок здесь явно что-то химичит! Ну как можно потерять при купании в море нормально закрепленную конструкцию? Наверняка они там у себя на Босфоре бизнес наладили — привез из ФРГ полный рот золотых зубов, местный доктор снял их, турок получил немалые деньги и полетел в Германию за новой партией золотых коронок! Такое даже при социализме сложно увидеть! А здесь капиталистическая страна!

Дверь в кабинет неожиданно открылась. На пороге стоял улыбающийся Курт:

— Марк, я что-то тебя не узнаю?! С каких это пор ты стал разговаривать сам с собой?

Марк рассказал недавнюю историю с турком. Курт слушал с интересом, временами восторженно усмехаясь:

— Ну и артист! Неужели страховая касса ему опять полностью оплатит стоимость всей работы — и коронки, и их установку?

— Думаю, да. Если бы он не был уверен в неминуемом успехе, который, подчеркну, возможен только в социальном государстве, то, поверь, вряд ли он стал бы затевать подобную аферу. Он прикидывается простачком, но наверняка уже все просчитал и прикинул. Он же хитрый и изворотливый, надевает маску простачка, когда ему выгодно!

Немец задумался:

— А что, действительно неплохой бизнес, построенный всецело на эксплуатации принципа социального государства, который, кстати, был сформулирован тоже в Германии. Его автор — немецкий юрист Лоренц фон Штейн.

— Интересно… Честно говоря, я раньше думал, что социальное государство и социализм — это практически синонимы. И в качестве основателей всегда вспоминал Карла Маркса и Фридриха Энгельса.

— Это в тебе, Марк, живут заложенные еще в СССР идеи. Там, в отличие от империи Российской, первопричиной всего объявлялся марксизм — учение, рожденное на немецкой земле и немецкими мыслителями. Учение, безусловно, очень неординарное. Но при этом вовсе не являющееся абсолютной, непоколебимой истиной.

Марк иронично посмотрел на Курта и произнес:

— Что-то я не пойму. Ты в институте только одну философию изучал?!

— Не одну. Но что плохого, если врач-стоматолог еще и силен в философии?

— Зато турок, о котором я тебе рассказал, в философии вовсе не силен. Он силен в практическом восприятии жизни. Он просто нагло наживается, используя конституционный принцип социального государства. За это нужно непременно наказывать!

Тот усмехнулся:

— Марк, нужно быть более толерантным!

— Я толерантен. Но так они с немцев скоро последние штаны снимут!

Вдруг посерьезнев, Курт произнес:

— Ладно, Марк, предлагаю прекратить дискуссию и обсудить еще один вопрос. Очень важный для меня. И для тебя.

— Какой вопрос? — заинтересовался Квитко.

Немец встал со стула и неторопливо вышел из кабинета в коридор клиники. Через минуту он вернулся с эффектной блондинкой с потрясающей фигурой. Марк невольно задержался взглядом на прекрасных формах. Упругая и высокая грудь, восхитительно плавные линии бедер. Один взгляд на такую женщину пробуждал в мужском сердце вполне определенные чувства и желания. Дама почувствовала взгляд Марка и довольно улыбнулась. Свои козыри она знала прекрасно. И гордилась ими.

Курт торжественно объявил: