Сады Солнца - Пол Дж. Макоули

Команду шпиона заставили искать и собирать тела погибших во время штурма. Бразильцы вломились с разных концов купола и продвигались к центру, пробиваясь чуть ли не врукопашную сквозь каждую улицу. В последней отчаянной попытке удержаться защитники взрывали нежилые здания. Купол лопнул и потерял воздух. Погибли десять тысяч горожан – половина населения.

Команда работала в нижней части города, среди фабрик, мастерских и старомодных многоквартирных домов. Там когда-то и обитал Кен Шинтаро. Было так странно возвращаться к омертвевшему жилищу. Энергию уже подали, но город еще оставался в вакууме при температуре поверхности минус двести по Цельсию. Деревья, лишенные листвы и тонких ветвей ураганной декомпрессией при разрыве купола, так и стояли голые и смерзшиеся до твердости железа. Квазиживая трава на уличных газонах, растения в парках и палисадниках тоже замерзли и теперь медленно выцветали в резком свете фонарей.

Большинство зданий пострадало во время штурма, герметичность сохранили немногие. Тела лежали в квартирах, дворах, подвалах, на улицах, где их застигла декомпрессия, скрюченные у дверей, в спальных нишах, шлюзах. Легче всего было с теми, кто умер в скафандре. Остальные превратились в каменные статуи, примерзшие к полу, мебели или друг к другу, – с распухшими и почерневшими от перепада давления руками и головами, с лицами, покрытыми коркой крови, пошедшей перед смертью изо рта, глаз, ноздрей и ушей. Глаза выпучились, высунулись языки. Мужчины, женщины, дети. И младенцы.

Команда собирала образцы замерзшей плоти для анализа ДНК, уносила и паковала личные вещи, ломами и клиньями отдирала трупы от мебели, пола и друг друга, грузила на сани, а те вывозили через постоянно открытые тройные двери городских шлюзов. Строительные роботы выпиливали длинные канавы в ледяном реголите за восточным краем полей вакуумных организмов. Тела бесцеремонно сбрасывали и засыпали ледяной щебенкой, словно бразильцы старались поскорее спрятать следы зверств.

После уборки тел в общественных местах работа превратилась в жуткую охоту за сокровищами, обыски квартиры за квартирой, комнаты за комнатой, проверки служебных туннелей, подвалов и служебных ходов, шкафчиков для одежды и комодов, где люди хотели спрятаться либо отыскать последние глотки воздуха. Команда работала, шатаясь от усталости, стараясь не смотреть в лица мертвых, которых отдирали, резали и поднимали. Люди проклинали жесткие непослушные трупы, садились и плакали, а бразильские охранники спешили к изнемогшим, чтобы снова выпихнуть на работу.

Среди заключенных бродили жуткие истории о том, как находили любимых, родителей, детей. Работа была непрерывно нарастающим ужасом. Иные кончали с собой. Кто-то – драматически, напоказ, сдирая с себя шлем или бросаясь под гусеницы роботов, уничтожавших сильно поврежденные здания. Но большинство тихо уходили, прятались и отключали кислородные фильтры. Говорили, так получается легко и не больно. Концентрация углекислоты нарастала, и человек плавно и милосердно уходил в сон.

Самоубийц бросали в те же канавы.

Однажды команду шпиона выстроили близ большого шлюза. Все дрожали от усталости, с нетерпением ожидая, пока охрана не отведет назад, на ферму. Рядом провезли сани с трупами. Шпион вдруг заметил на самом верху женщину с лицом чистым и белым, словно у мраморной статуи, с жесткой копной черных волос, складками у внутренних уголков глаз, маленьким курносым носом. Это она, Зи Лей!

Шпион кинулся вслед за санями, догнал и обмяк от облегчения, увидев, что это не она. Пара охранников сшибла его с ног. Его оттащили в блок карцера, раздели, без особого энтузиазма избили, швырнули в камеру и оставили на всю ночь без еды и воды. Утром шпиону вернули скафандр и отправили на работу.

Никто из команды не обронил и слова о безумной выходке.

Шпион пробыл в городе шестьдесят дней, но не отыскал никаких сведений о Зи Лей. К тому времени между заключенными уже установилась система связи. На больших работах команды иногда смешивались и обменивались информацией, общаясь языком знаков прямо под носом у охранников. Все спрашивали друг о друге, устанавливая, кто жив, кто пропал, а кто умер. Зи Лей исчезла. Никто не знал ничего о ней – она будто свалилась с луны.

А может, и вправду так?

Настал день, когда команда шпиона за день отыскала всего одно тело. Затем за три дня не нашли ни одного. После чего команду без предупреждения отправили работать на поля вакуумных растений.

Многие городские фермы, где выращивались микроводоросли и дрожжевые грибки, сильно пострадали при атаке на Диону. Посеянное в новых и отремонтированных фермах еще не дало урожая, и потому бразильцы решили ободрать поля вакуумных растений к югу и востоку от города, чтобы обеспечить поступление КАВУ для производства базовых тюремных пайков. Однажды шпион оказался недалеко от маленького купола исследовательской станции, где не так давно содержались в заключении Зи Лей и другие борцы за мир. Шпион отыскал ее там во время атаки и с тех пор не видел. И вот он снова здесь, помогает соскребать жесткие лишайниковые наросты со льда, а купол поблизости, торчит на низком гребне, поблескивает на фоне черного неба. Да, Кену Шинтаро пришлось пережить многое. Но его уже нет.

Городской купол залатали. Атмосферные заводы расщепляли воду на водород и кислород, сохраняли водород на топливо, а кислород выпускали под купол, смешав с запасами азота и углекислоты. Сначала углекислый газ выпадал снегом, но Париж понемногу прогревался, и наконец температура переползла за ноль. Город начал оттаивать. Ледяной морг превратился в открытую бойню. Промерзшая сердцевина деревьев плавилась, сыпались наземь кора и ветки, всякое растение скрючиваюсь, ссыхалось и покрываюсь бактериальной слизью. Грибки и бактерии, пережившие вакуум, размножались с неистовой силой, и купол заполнила вонь гниения и распада. Дроны, оборудованные детекторами метана, находили разлагающиеся тела. Команду шпиона вернули к прежнему унылому занятию, а после отправили ремонтировать улицы, искореженные взрывами после жестоких боев, и убирать развалины.

Прошло сто пятьдесят дней с падения Парижа. Давление под куполом составило четыреста миллибар – разреженный, но уже пригодный для дыхания воздух. Подачу энергии возобновили в большинство районов, снова потекла река, питаемая водопадом и бегущая, пенясь, по скалистому руслу между рощами мертвых деревьев и убитыми парками на склоне городской горы, растекающаяся посреди плоской, застроенной домами части города и исчезающая у края купола, чтобы по трубам снова переместиться наверх. Реконструкция ускорялась по мере того, как в Париж свозили пленных со всех! Дионы. Бригады заключенных спиливали деревья и расчищали завалы, ремонтировали вокзал на городской горе и большой шлюзовой комплекс внизу, латали жилые здания.

Команду шпиона поселили в старой угловатой многоэтажке на краю индустриальной зоны. Шпион жил почти в таком же доме, когда впервые прилетел в город. И когда впервые повстречал Зи Лей. Другие команды переселились в соседние здания, сперва только мужчины, а потом и женщины, и дети. Встречались друзья и семьи. Понемногу квартал стал оживать. На перекрестках возникли импровизированные кафе, продающие чай и закуски, там и сям появились крошечные огороды со съедобными травами и овощами, лавки, где обменивались товарами. Установилась неформальная система кредита. По берегам реки люди воздвигали памятники погибшим, маленькие сады скульптур из мусора и стекла, привинчивали к стенам набережной памятные таблички, поднимали на флагштоках и проволоке разноцветные флажки, трепещущие в вихрящихся потоках от городских кондиционеров. На изъязвленных пулями стенах появлялись фрески. Родилась мода на вышивание крошечных, но причудливых узоров на рукавах стандартных комбинезонов. Проходили поэтические вечера, песенные фестивали, возникли дискуссионные группы по науке и философии.