Озма из Страны Оз - Лаймен Фрэнк Баум

У головы номер семнадцать был, пожалуй, единственный недостаток. Под очаровательными темными волосами и ослепительной белой кожей скрывался буйный и капризный нрав. Порой он заставлял принцессу совершать необдуманные поступки, в которых она, надевая другие головы, начинала горько раскаиваться. Но сегодня эта особенность головы номер семнадцать как-то ускользнула от ее внимания — приладив ее, принцесса отправилась к пришельцам, ни минуты не сомневаясь, что поразит их своей красотой.

Тем больше было ее разочарование, когда она обнаружила, что в гостиной ее ожидали всего-навсего маленькая девочка в клетчатом ситцевом платье, механический заводной человек и желтая курица, которая самым нахальным образом расположилась в любимой корзинке для рукоделия принцессы, где лежало фарфоровое яйцо для штопки чулок. Вы, наверное, удивитесь, узнав, что принцесса занимается такой будничной работой, как штопка чулок. Но немного поразмыслив, вы согласитесь, что и на чулках принцесс появляются дырки, как у самых обыкновенных людей, просто считается дурным тоном говорить об этом вслух.

— О-о! — разочарованно протянула принцесса Лангвидер, слегка вздернув носик головы номер семнадцать. — А я-то решила, что ко мне пожаловали важные особы.

— Вы не ошиблись, — уверила ее Дороти. — Я, например, достаточно важная особа. Биллина тоже любит поважничать, когда снесет яйцо. Что же касается Тик-Тока, то он…

— Прекрати! Сию же минуту прекрати! — перебила ее принцесса, окидывая собравшихся испепеляющим взором. — Как ты смеешь надоедать мне подобными глупостями!

— Какая ты невоспитанная! — воскликнула Дороти, не привыкшая к столь грубому обращению.

Принцесса посмотрела на нее чуть повнимательней.

— Скажи-ка, — осведомилась она. — В тебе часом нет королевской крови?

— В моих жилах течет кровь получше, — ответила Дороти. — Я из Канзаса.

— Тьфу! — вознегодовала принцесса. — Ты всего-навсего глупый ребенок, и я запрещаю тебе морочить мне голову подобной ерундой Убирайся отсюда, маленькая нахалка, и расскажи эту чушь кому-нибудь еще!

Дороти расстроилась настолько, что какое-то время просто не знала, что сказать. Но когда она поднялась, чтобы уйти, принцесса, внимательно изучавшая внешность незваной гостьи, остановила ее, сказав чуть приветливее:

— Подойди-ка поближе, девочка.

Дороти послушалась, не ожидая ничего худого, и подошла к принцессе, которая снова стала всматриваться в лицо девочки.

— А ты довольно привлекательна, — наконец сказала принцесса. — Разумеется, ты вовсе не красавица, но в тебе есть нечто, чего нет ни у одной из моих тридцати голов Пожалуй, я возьму твою голову, а взамен ты получишь от меня номер двадцать шесть.

— Ни за что! — отрезала Дороти.

— Отказываться бесполезно, — продолжала принцесса, — потому что как раз твоей головы и не хватает для полноты моей коллекции Она мне необходима, а в Стране Эв моя воля — закон. Признаться, я никогда не любила номер двадцать шесть, к тому же эта голова несколько поношена. Но тебе она подойдет не хуже, чем твоя теперешняя.

— Я не видела голову двадцать шесть, но она меня совершенно не интересует, — возразила Дороти. — Я не привыкла носить вещи с чужого плеча, так что обойдусь своей собственной головой.

— Ты что, отказываешься? — нахмурилась принцесса Лангвидер.

— Конечно, отказываюсь, — последовал уверенный ответ Дороти.

— В таком случае, — сказала принцесса, — я запру тебя в башне, и ты будешь там сидеть, пока не согласишься поменяться головами. Нанда, — обернулась она к маленькой служанке, — позовика мою армию.

Нанда позвонила в серебряный колокольчик, и тотчас же в гостиную вбежал толстопузый полковник в ярко-красном мундире, а за полковником десяток солдат, тощих и весьма унылых. Они отсалютовали принцессе самым меланхоличным образом. — Отведите эту девчонку в Северную башню и заприте ее там, — приказала принцесса Лангвидер, кивком головы указывая на Дороти.

— Слушаю и повинуюсь, — отозвался полковник и схватил Дороти за руку.

Но в этот момент Тик-Ток взмахнул ведерком и опустил его на голову полковнику, отчего толстякофицер сел на пол, с удивлением и испугом озираясь по сторонам.

— Караул! — закричал он, и десять солдат ринулись на помощь своему командиру.

Началась невообразимая суматоха. Тик-Ток размахивал ведерком, и уже семеро вояк валялись по разным углам комнаты, как вдруг механический человек судорожно дернулся, и ведерко, занесенное для очередною удара, застыло в воздухе.

— Мой-завод-кончился, — бесстрастно доложил он Дороти.

— Побыстрей-заведи-меня.

Дороти стремглав кинулась выполнять его просьбу, но толстяк-полковник успел встать на ноги и крепко схватил девочку. Она попыталась вырваться, но у нее ничего не получилось.

— Плохо-дело, — заменил механический человек, — я-думал-завода-еще-хватит-на-шесть-часов-но-долгое-путешествие-и-сражение-с-Колесуна ми-все-изменили.

— Ничего не поделаешь, — вздохнула Дороти.

— Будешь меняться со мной головами? — вопрошала между тем принцесса.

— Ни за что!

— Тогда в башню ее, и побыстрее! — распорядилась принцесса, и солдаты отвели Дороти в башню, расположенную в северной части дворца, где заперли ее на замок.

Затем солдаты попытались забрать и Тик-Тока, но он был настолько тяжел, что им не удалось даже сдвинуть его с места. Его так и оставили стоять посреди гостиной.

— Пусть думают, что у меня появилась новая статуя, — сказала принцесса. — Ничего страшного. Главное, чтобы Нанда не забывала хорошенько чистить медь.

— Что прикажете сделать с курицей? — осведомился полковник, только сейчас увидевший, что в рабочей корзинке находится Биллина.

— Отправьте ее в курятник! — велела принцесса. — Как-нибудь я велю зажарить ее к завтраку.

— Она какая-то жилистая и тощая на вид, ваше высочество, — сказала Нанда.

— Это самая настоящая клевета, — ответила Биллина, пытаясь вырваться из рук полковника. — Но я считаю своим долгом предупредить, что курицы нашей породы — сущий яд для принцесс.

— В таком случае, — сказала принцесса, — жарить мы ее не станем. Пусть несет яйца, а если она будет делать это плохо, тогда я прикажу утопить ее в корыте.

Нанда принесла Дороти хлеб и кувшин с водой — это был ее ужин. Вместо кровати в комнате имелась каменная ниша с одной подушкой и тоненькой подстилкой.

Проснувшись поутру, Дороти выглянула из окна своей темницы, чтобы понять, нельзя ли из нее выбраться. Конечно, по сравнению с нашими современными домами-небоскребами, до земли было не очень далеко, но все равно не могло быть и речи о том, чтобы попытаться прыгнуть, не рискуя себе что-нибудь сломать.