Обещание плейбоя - Андреа Лоренс

еще глоток и оглядел комнату, стараясь придумать, что еще им обсудить. - Итак, раз уж нам нечего делать, расскажи мне о себе, Уиллоу. Я знаю, ты писательница и живешь на этом острове со своим псом. Чего еще я не знаю?

Она слегка округлила глаза.

- Честно говоря, я не очень люблю рассказывать о себе. У меня лучше получается придумывать истории.

- Ну, я не могу говорить о себе, - сказал он. - Мы не можем обсуждать кино или литературу. Поэтому, если мы не собираемся пялиться друг на друга всю ночь, давай начнем с самого начала?

Уиллоу покорно выдохнула:

- Хорошо. Ну, я выросла недалеко отсюда, в общине на материке. Мои родители были хиппи и веганами до того, как это стало чем-то особенным. Мой отец был фермером и выращивал еду, а моя мать заботилась о детях в общине. У нас было особенное воспитание. У нас было электричество, но не было телевизоров и видеоигр. Один на всех стационарный телефон. Мы играли на улице. Я прочла все книги из нашей маленькой библиотеки. Мы с сестрой могли ходить куда угодно, потому что в общине было безопасно. Мне очень нравилось там жить. - Потом мои родители расстались, - продолжала она. - Мама решила, что не хочет оставаться там с моим отцом, поэтому переехала со мной и сестрой в Сиэтл, где мы жили с моей бабушкой по материнской линии.

- Сколько вам было лет, когда вы уехали?

- Мне было около одиннадцати, а сестре тринадцать.

Джек не знал, каким было его детство, но, судя по всему, оно было совсем не похоже на детство Уиллоу.

- Могу поспорить, для вас это был шокирующий опыт.

- Мы были в шоке. Государственные школы, автобусы, дорожное движение, грязная окружающая среда, фастфуд, толкотня, сериалы по телику. Все это было совершенно чуждо нам. Но были и хорошие вещи. Я помню, как плакала и умоляла маму отвезти нас домой. Наверное, она подумывала об этом. Но потом заболела бабушка, и нам пришлось остаться и заботиться о ней. Мы так и не вернулись.

Джек догадался, что она не любит говорить о себе, поэтому обрадовался, что она рассказала ему хоть что-нибудь.

- Ты училась в университете или сразу начала писать?

- Я получила диплом по английскому языку, - сказала Уиллоу и немного оживилась, словно ей больше нравилось обсуждать свое сочинительство. - Я не совсем понимала, чем хочу заниматься, и мне удалось избежать встречи с реальной жизнью еще на несколько лет. Я обнаружила, что мне очень нравятся уроки творческого письма, а мой профессор поощрял меня писать художественную прозу, поэтому я попробовала свои силы в этом. Я писала, помогая маме дома, когда она заболела. К тому времени, когда она умерла, я уже опубликовала пару романов, и мне хватило денег, чтобы жить самостоятельно.

Казалось, даже обсуждать ее сочинения небезопасно. Он заметил печаль в ее глазах, несмотря на разговоры о ее успехе.

- Похоже, ты потеряла в юности много дорогих тебе людей.

Уиллоу кивнула.

- Рак никого не щадит, - подытожила она.

- Когда ты решила переехать сюда? - спросил он.

- Несколько лет назад я думала, что останусь в Сиэтле. Мне надо было какое-то время жить ближе к цивилизации. - Выражение лица Уиллоу стало мучительным. - Но когда мне удалось вырваться оттуда, я приехала сюда. Этот остров напоминает мне о том, в каком диком и безопасном месте я выросла.

- Разве тебе здесь не одиноко?

Она прищурилась, глядя на него. Он наблюдал, как множество эмоций отражается на ее лице. Наконец она покачала головой.

- Я предпочитаю уединение. Это не отвлекает от работы.

- Да, я понимаю. Но разве ты не хочешь когда-нибудь создать семью? Ты вряд ли встретишь кого-нибудь, не выходя из дома.

Он заметил, как Уиллоу слегка напряглась и поставила кружку на стол.

- Нет, я ничего подобного не хочу. Я рано поняла, что обычная жизнь не для меня. Моя старшая сестра Рейн вышла замуж и родила. При желании я могу навестить ее в любое время и обнять своего племянника, но это мой выбор. Есть нечто в моей семье, что не следует передавать другому поколению. Матерью я не стану. И никого не полюблю. Но я не возражаю. У меня свой дом, знакомые и Шэдоу. Собаки намного лучше людей.

Она тихонько усмехнулась, но улыбка не коснулась ее глаз. Она грустила и явно лгала Джеку о своих чувствах. Возможно, она лгала даже самой себе. На самом деле ей не хотелось быть одной. Она просто боялась быть с кем-то. Наверное, она потеряла слишком много людей в своей жизни, чтобы рисковать снова. Может быть, она пострадала в прошлых отношениях с мужчиной. Но не все парни плохие, не каждый ее бросит. Джек, например, неплохой парень. По крайней мере, он так думает.

Он наклонился к ней, и она не отстранилась. Погладив ее рукой по щеке, он коснулся губами ее рта.

Поцелуй был мягким и нерешительным. Без воспоминаний о своем прошлом Джек чувствовал себя неуклюжим подростком, который после школы целует свою первую девушку под трибуной. Но вскоре он углубил поцелуй, обнимая ладонями ее лицо и притягивая Уиллоу ближе к себе. Ее губы стали медово-сладкими от чая, и он простонал.

Уиллоу коснулась его колена теплой ладонью. Даже через шерстяное одеяло от ее прикосновения в его жилах забурлила кровь знакомого желания, которое лишало его самообладания.

Ему не терпелось прикоснуться к ней, поэтому он провел пальцами по ее плечу, а затем ниже.

Джек почувствовал, когда зашел слишком далеко. Уиллоу замерла, а ее губы внезапно стали твердыми и неподатливыми, хотя мгновение назад они были мягкими. Через полсекунды она оказалась на дальнем конце дивана, и Джек ощутил холод от ее отсутствия. Даже камин не мог заменить ее тепла.

- Прости, - машинально произнес он, хотя и не понимал, что плохого он сделал. Прикосновение к Уиллоу казалось самым естественным поступком в мире. Он едва успел дотронуться до ее груди, прежде чем Уиллоу отстранилась от него. Может быть, он слишком поторопился. Возможно, она передумала целоваться со своим странным гостем с неизвестным прошлым. Она правильно поступила, что сдержалась. Ведь он может быть кем угодно. Хотя он не нашел на своем теле тюремных татуировок, это ни о чем не говорит. Он не считал себя плохим человеком, но разве хороших парней выбрасывает на берег с