Халиф на час - Шахразада
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но, Абу, ты ли это? – пытался увернуться от рук хозяина громкоголосый Рахман. – О нет, это не ты! И мы сейчас призовем стражников, чтобы они как следует обшарили дом уважаемого Абу-ль-Хасана и нашли нашего веселого друга!
– Я сам сейчас приглашу стражников, чтобы они выгнали незваных гостей! И не забуду рассказать, как еще вчера кое-кто из вас ввалился в корчму и избил ее хозяина только за то, что он отказался отпускать в долг вино и плов!
– Но мы же хотели есть! – возмущенно взвыл Рахман. – Ты же помнишь, Абу, глупец, как мы были тогда голодны! А его долг – кормить каждого, кто войдет под его уважаемый кров!
– О Аллах, ну уж не тебе говорить о чьем-то долге!
– Абу, ну прекрати выталкивать меня из своего дома! Мы и сейчас голодны! А в округе уже не осталось ни одного трактирщика, который нас накормит и не потребует платы! Вот поэтому мы и решили, что лучшего хозяина, чем ты, нам не найти – ибо в твоих погребах и вина и яства…
– В моих погребах из-за вас, недостойных, давно уже только голодные мыши, а в моем кошеле последний фельс сейчас уйдет на плату стражникам. Я беден, как самый бедный из бедняков!
– Абу, ты врешь! Разве может обеднеть такой уважаемый купец, как сам Абу-ль-Хасан?!
И четверо гостей вновь расхохотались. Но теперь их смех звучал как-то натянуто.
– Абу-ль-Хасан, повторяю вам, беден! Его обокрали приказчики, объели выпивохи-приятели…
– Так это правда? – почему-то вполголоса спросил Рахман. – У тебя и впрямь не осталось ничего?..
– Ровным счетом… Я беднее любого из вас… Я беднее, чем был мой дед в тот день, когда его караван отправился в первый переход…
– Так что же ты, грязный бедняк, морочишь уважаемым людям головы?! Мы бы давно уже нашли другое место для веселой пирушки! Пошли, братья, в этом доме нет ничего интересного!
Когда шум за воротами наконец стих, Абу-ль-Хасан проговорил задумчиво:
– Ты прав, глупый Рахман! В этом доме для любого из вас ничего интересного не найдется… Но как же мне быть?
Да, взглянуть правде в глаза – это великое дело, на которое отважится не каждый. Но этого мало. Ибо потом надо понять, что же делать дальше, как восстановить доброе имя Хасанов среди купцов и торговцев, как поправить дела, которые и в самом деле уже здорово походили на руины.
– О Аллах, кто же поможет мне в этом непростом деле? Кто хотя бы даст совет?
– Какой совет тебе нужен, мальчик мой? – Из дверей, ведущих на женскую половину, появилась уважаемая Заира, мать Абу-ль-Хасана.
– Матушка, добрая моя, умная матушка, как же вовремя ты пришла!
– О Аллах милосердный, Абу! Ты ли это? Ты не называл меня матушкой уже почти два года! И где твои приятели? Я слышала шум и подумала, что они вновь собрались у нас попировать и повеселиться…
– Так оно и было, матушка! Они собрались попировать. Но я их выгнал…
– Почему, сыночек?
И Абу-ль-Хасан все рассказал матери. И о конторских книгах, полных долговых расписок, и о глупых и жадных приказчиках, исхитрившихся разворовать все, но при этом честно записать все растраты в книги. А закончил Абу-ль-Хасан свой рассказ так:
– И представь себе, матушка, сколь ничтожны оказались мои друзья, вернее, те людишки, которые себя так называли! Стоило мне сказать, что я беден как мышь, как они сразу начали кричать, что давно нашли бы для пирушки другое место, менее похожее на лачугу бедняка.
– Ну что ж, мальчик мой, – вздохнув, проговорила Заира, – я тебе говорила, что среди твоих приятелей нет юношей достойных и уважаемых. А есть только гуляки и выпивохи. Теперь ты и сам убедился в этом.
– Да, матушка, – покорно склонил голову Абу-ль-Хасан, – говорила. И говорила не раз…
– Ну что ж, о своих друзьях, мальчик, ты теперь знаешь все. И больше не стоит думать о том, достойны они называться друзьями или нет. Сейчас нам следует подумать о том, как вернуть доброе имя Хасанов, уважаемых торговцев и честных купцов.
Мать и сын вернулись в кабинет Абу-ль-Хасана, который до этого много лет был кабинетом его отца. Сын покорно шел за матерью. Ибо он прекрасно знал, что, не будь его матушка женщиной, она бы стала купцом куда более удачливым, чем был его отец и отец его отца. Не раз совсем мальчишкой видел Абу-ль-Хасан, как матушка и отец вместе читали конторские книги, слышал, как мать упрекала отца в нерешительности и нерасчетливости. Более того, слышал он и то, что отец частенько соглашался с уважаемой Заирой в том, что сделка не состоялась именно из-за его нерешительности. И если бы он прислушался к разумным словам жены…
Вот поэтому сейчас Абу-ль-Хасан раскрыл все книги, доставленные ему приказчиками, и решил, что без тени сомнения выполнит все, что предложит ему умная матушка.
В десятый раз наступил священный праздник Рамадан с тех пор, как Джамиля стала жить у дяди с тетей. Из крошечной девчушки она превратилась в прекрасную девушку – умную и послушную. Дядя, как и обещал, нашел ей учителей, и они выучили девочку всему, что знали сами. Но ни один из учителей, каких немало прошло перед глазами Джамили, не знал ее удивительной тайны. Тайны, о которой и родители, и дядя с тетей разумно молчали.
Малышка сдержала слово – она поделилась с матерью волшебным даром беседы на расстоянии. И все десять лет день за днем рассказывала далекой Зухре о том, чему ее учат, с кем из соседских девочек она подружилась, какое платье ей подарила тетя в первый день лета. Зухра уже привыкла к этим рассказам. И каждый день она истово благодарила Аллаха всесильного и всемилостивого за то, что в тот знойный день Карим принес необыкновенный золотой медальон.
О, конечно, взрослые давно уже догадались, что и здоровьем, и необыкновенными способностями Джамиля обязана именно этой черной каменной кошке в бирюзовом ошейнике, с которой девочка не расставалась ни днем ни ночью. Осторожные расспросы, с которыми обратился к ученым людям уважаемый Сирдар, не принесли практически никаких плодов.
Мудрецы сходились лишь в одном – медальон этот родом из далекой земли Кемет. На нем изображена богиня Бастет, покровительствовавшая женщинам. Невежественные жители страны на Ниле, говорили ученые люди, думали, что Бастет – богиня плодородия, что ее участие приносит богатство, отвращает врагов, защищает женщин и маленьких девочек.
Но разве кто-то, продолжали ученые мужи, способен лучше защитить дитя и женщину, мужчину и воина, чем Аллах всесильный и всемилостивый?
Очень быстро понял Сирдар, что единственный способ узнать, что же за силу разбудил Карим, принеся домой медальон, это наблюдать за малышкой Джамилей, прислушиваться к ее словам и необыкновенно мудрым и добрым сказкам, которые девочка рассказывала сначала своим куклам, а потом подружкам. Когда же Джамиля овладела письмом, Сирдар настоял, чтобы девочка начала эти сказки записывать.
