Белым по черному - Жанна Даниленко

И это всё она собиралась рассказать подруге. Только встреча оказалась совсем не такой, как рисовала себе в фантазиях Оля.

— Ну ни фига себе! — округлив глаза, изрекла Людка, показывая пальцем на новые сапоги.

Оля лишь пожала плечами.

— Прикинь, у меня в субботу в клубешнике каблук пополам сломался, пришлось вчера новые сапоги покупать. Только Миша был против каблуков и настоял на этих ботфортах. Сказал, что на земле лучше стоять твёрдо. Он мне ещё не такие высокие сапоги зимние взял, с джинсами носить.

— Тоже Балдинини? — На Людкином лице отражались смешанные чувства: восхищение, удивление и зависть.

— А юбка новая от кого?

Она задрала Олин свитер и полезла смотреть этикетку.

— Dolce & Gabbana? Италия? Не подделка? Ты что, миллионера подцепила? Ну ты, мать, даёшь!

Людка залилась смехом и остановиться никак не могла.

— Ты чего, Люд? — растеряно спросила Оля, не понимая причины веселья подруги.

— Да как чего?! Ты богатого мужика в затрапезный клуб водила, ну, по его меркам — затрапезный.

— Да нет, ему понравилось, он, правда, не танцевал, но на меня, знаешь, как смотрел! Просто пожирал глазами. Прикинь, он столько денег вчера потратил, сказал, что ко дню всех влюблённых подарки. И главный критерий — ему нравится, как я в этой вещи выгляжу.

Оля с улыбкой вспоминала события прошедшего дня, и так хотелось поделиться своим счастьем с подругой — пусть тоже за неё порадуется.

Она в подробностях рассказала, как проснулась в районе обеда в его кровати и застала Мишу за компьютером, он заказывал разные вещи для неё с доставкой на дом. Как разогрел голубцы, приготовленные его мамой и замороженные в морозильной камере, и они вместе ели и разговаривали, как начали приезжать курьеры и она мерила вещи, то одну, то другую; прохаживалась перед ним, будто профессиональная модель, а он сидел в кресле, снимал её на телефон и выбирал то, что ему нравилось.

А ещё рассказала, что они решили провести остаток воскресного дня дома и никуда не поехали. И как пили чай с её родителями вечером, тоже сообщила.

Людка не проронила ни слова, смотрела в окно, не на подругу, и понять, о чём она думала, не представлялось возможным.

Оля же ничего не замечала.

— Так было у вас всё-таки, или он тебе за красивые глаза подарки делал? — ехидно спросила Людка, но и тут Оля не увидела подвоха.

— Да, было… всё было. И я не жалею.

— Короче, девственность ты за шмотки продала. Не продешевила? — Людка смотрела зло. Сказала, как ударила.

— Зачем ты так? Ты же говорила, чтоб удержать мужчину, надо с ним спать… — Оля не понимала, ничего не понимала.

— Так я про мужчину, а Миша твой — кошелёк, а не мужчина. Ему хоть лет сколько? Не противно-то со стариком?

И тут Оля разозлилась.

— Главное, не с первым встречным наркоманом. Завидуешь, что ли? Да пошла ты!

— Я пошла?! Ты мне благодарна должна быть! Если бы не Олег — не встретила бы ты свой денежный мешок. Кстати, заявление на тех, кого ты наркоманами называешь, я забрала, и дело развалилось. Выпустили Олежика. Теперь мы вместе. А что! Ничего плохого мне он не сделал.

Оля не разговаривала с подругой целый день. Всё никак простить ей слова обидные не могла. Хотя в первый раз, что ли? А Людка поглядывала виноватыми глазами, но тоже молчала.

Только к концу занятий, опустив голову, подошла и приткнулась лбом к Олиному плечу.

— Ну прости меня, дуру, ну позавидовала, ну укусила, но я ж тебя люблю, ты знаешь. Мы как сёстры с тобой. Давай не будем из-за мужиков ссориться.

* * *

День выдался трудный, одним словом — понедельник. Но дела сегодня надо было закончить пораньше и ехать в аэропорт. Мама прилетала «Аэрофлотом» из Рима почти в семь вечера. Михаил всегда встречал её сам, хотя мог послать шофёра. И в этот раз традицию нарушать не хотелось, чтобы у мамы не возникли подозрения.

Вчера домой вернулся поздно. Сначала с Олиными родителями чай пили, потом заехал на мойку, помыть машину, а дома тоже прибираться пришлось, чтоб у мамы преждевременно не возникало вопросов. О наличии Оли в своей жизни Миша ей сообщать не торопился. Нет, своих отношений не стеснялся, просто не собирался подгонять события, которые и так неслись с невероятной скоростью. В том, что мама примет его выбор, он тоже не сомневался. Но вот обсуждать с ней Олю не хотел.

В перерыве между совещанием с начальниками отделов и работе с отделом разработки приложений пил кофе и рассматривал фотографии Оли на смартфоне. Боролся с диким желанием позвонить, бросив всё, и отправиться вместе с ней… Да без разницы куда, лишь бы с ней.

И он бы так и сделал, если бы не мамино возвращение. И что ей в этом Риме не сиделось, погуляла бы ещё недельку, так ведь нет, у неё какое-то срочное дело здесь в Москве.

От дум его отвлекло сообщение Анжелы, что в приёмной ждёт начальник собственной безопасности Сухов. Это могло означать только одно: он выполнил задание шефа и принёс информацию по Людмиле Ворониной. Михаил сам вышел и пригласил его в кабинет.

— Заходи, Виктор, располагайся, сейчас нам Анжела обед организует.

Буквально через несколько минут журнальный столик был накрыт. Анжела принесла кофе и бутерброды. Мужчины расположились в креслах.

— Миш, сколько у тебя есть времени на меня? — спросил начальник безопасности.

— Минут двадцать, в час у меня люди. Витя, не томи, говори.

— Во-первых, их отпустили — и Олега Мирошниченко, и Игоря Крутикова. Ага, за отсутствием состава преступления. Твоя любимая Воронина заявление на них забрала. Получается, что пришли к ним девушки добровольно, попытки изнасилования не было, и отравления рогипнолом — тоже. Показания у Громовой никто не брал, а Воронина считает, что всё происходило по согласию всех участников.

— Погоди, Людмила же в больнице лежала с отравлением!

— И что? Она говорит, что сама, слышишь, сама приняла препарат, а парни вообще не при чём. Рогипнол матери её выписан в участковой поликлинике от бессонницы. И запись такая в карточке имеется. Вот медик-недоучка, прочитав инструкцию, решила воспользоваться, чтоб расслабиться. У Крутикова-старшего приличный бизнес, сеть автозаправок по области. Уважаемый человек, короче. А что сын оболтус, он не виноват. Молодой ещё, перебесится, и всё пучком будет. Это он следователю так объяснял.

Михаил вскочил с кресла и нервно заходил по кабинету.

— Теперь по личности самой Людмилы Ворониной. Миша, сядь и слушай. Не маячь перед глазами. Потом вместе подумаем, что делать дальше. Значит, так. Мать Людмилы, Регина Воронина, родила её сразу после школы, отец неизвестен, но училась Регина в одном классе с Дмитрием Громовым. Но на этом связь семей Ворониных и Громовых не заканчивается. Жили они когда-то в одном доме и даже в одном подъезде. У Сергея Владимировича с женой старший сын Дима родился вскоре после свадьбы. Марина Семёновна в то время училась на втором курсе мединститута и уходить в академ отпуск не хотела. Мать Регины, Нина Дмитриевна, согласилась сидеть с ним по полдня, за соответствующую плату, естественно. Таким образом Дима и Регина дружили чуть ли не с рождения. Регина родила дочь в то же самое время, как в семье Громовых появился третий ребёнок — Ольга. В няньки взяли всё туже Нину Дмитриевну. Она растила собственную внучку и Олю одновременно. После её смерти, три года назад, Регина с братом разменяли квартиру, но территориально Регина с дочерью живут недалеко от старой квартиры.