Гордая принцесса - Барбара Картленд

Тон отца был настолько вызывающ, что Илоне стало стыдно. Да, мама была права, когда говорила, что никогда нельзя выставлять напоказ свои сокровенные чувства, нужно всегда владеть ими, подумала девушка.

— Мы сочли своим долгом, государь, поделиться этими планами прежде всего с вашим величеством.

— Премного вам благодарен! — саркастически заметил король.

— Сейчас мы сразу же отправимся в замок Шароша. Князь глубоко озабочен положением страны и не хуже нас понимает, какая опасность грозит всем нам, так что, я уверен, он согласится.

— Дурак будет, если не согласится! — усмехнулся король.

Премьер-министр проигнорировал это замечание.

— Я должен обратить внимание вашего величества, насколько важно, чтобы все свершилось как можно скорее. Судя по имеющимся у меня донесениям, вторжение русских — вопрос нескольких дней!

— Почему вы так уверены в этом?

— В городе арестованы два человека с динамитом, которым было приказано взорвать здание парламента и мост через реку!

— Боже всемогущий! Куда смотрит полиция?

Ну у нас и армия!

— Силы, о которых вы упомянули, государь, не могут контролировать нежелательных гостей: все заняты только тем, чтобы не допустить междоусобной резни! — Против этого довода королю было нечего возразить, и премьер-министр продолжал: — Поэтому предлагаю вам, государь, и ее королевскому высочеству назначить свадьбу на послезавтра, с тем, чтобы разрядить

напряженность.

Илона с трудом сдержалась, чтобы не вскрикнуть.

Одно дело обсуждать брак с незнакомцем — человеком, которого она никогда не видела, но такого скоропалительного решения она не ожидала.

Через мгновение король проворчал:

— Если этому суждено быть, медлить нечего!

— Прекрасно, государь! Если вы поручите дело мне, я все устрою, и с согласия принцессы сегодня вечером глашатаи возвестят о свадьбе на рыночной площади. — Взглянув на Илону, он добавил: — Все необходимое для свадьбы прибудет завтра. Для проведения церемонии будет приглашен архиепископ. Подробности праздника мы обсудим позже!

— Одному Богу известно, что мы будем праздновать! — с досадой воскликнул король.

— Это единственный способ спасти Добруджу, — твердо сказал премьер-министр.

— Тогда делайте что хотите, черт возьми! — внезапно разъярился король. — И убирайтесь вон! Все! Не хочу видеть ваши противные рожи! Вы ликуете, думая, что добились успеха! — Встав, он крикнул: — Я предостерегаю вас: из этого брака не выйдет ничего хорошего! Я предпочитаю миллион русских одному Шарошу!

Он сошел с возвышения и чеканным шагом вышел из тронного зала.

Илона, взглянув на премьер-министра, смутилась и неуверенно поднялась.

Он подошел к девушке и поднес ее руку к губам.

— Благодарим вас, принцесса, за мужество и за то, что, прожив столько лет вдали от нас, вы по-прежнему близко к сердцу принимаете благополучие своей страны!

— Сегодня… я подумала, — неуверенно произнесла Илона, — что счастье отвернулось… от нашего народа.

— Вы его вернете, я уверен в этом! Только вы можете спасти нас!

— Положение действительно так плохо, как вы описали королю?

— Хуже некуда! — признался премьер-министр. — Его величество ненавидит цыган, но в последние два года мы знали все планы русских благодаря тому, что цыгане постоянно кочуют из одной страны в другую, роднятся с цыганами всех стран и становятся там своими.

— Россия такая большая, а наша страна так мала… Зачем мы им?

— Из-за виноградников Набота, — чуть заметно улыбнулся премьер-министр. — Во всяком случае, они все время ждали удобного случая, а смерть принца Юлиуша дала им понять, что час настал!

— Они не ожидали, что отец пошлет за мной?

— Думаю, они забыли о вашем существовании, если когда-то и знали!

— Так значит, мой… брак будет для них сюрпризом?

Казалось, слово «замужество» застревало у нее в горле.

— Еще каким! Очень нежелательным для русских генералов! — Перейдя на более официальный тон, премьер-министр добавил: — Разрешите представить вашему высочеству моих коллег, которые также благодарны вам за понимание.

Каждый из них, будучи представленным, целовал Илоне руку.

Глядя на этих людей, она поняла, что все они достаточно ответственны и серьезны, чтобы их можно было ввести в заблуждение досужими сплетнями о вторжении русских.

Наконец премьер-министр с коллегами удалились, и Илона помчалась в свою спальню, стараясь избегать комнат, где могла встретиться с отцом.

Магда ждала ее, и девушка, вбежав, крепко обняла старую горничную.

— Магда, Магда! — заплакала она. — Меня выдают замуж за человека, которого я никогда не видела… которого папа ненавидит и который, как клянется папа, убил Юлиуша! О Магда, как мне страшно!

— Отец встретится со мной? — спросила Илона.

— Адъютант сказал, что король никого не принимает, принцесса.

Илона прошла будуар, примыкавший к спальне королевы, и выглянула в окно.

Внизу на теплом ветру развевались флаги, яркими пятнами выделяясь на фоне белых зданий.

— Какой-то абсурд, — прошептала девушка. — Надо выяснить, что там происходит и какие сделаны распоряжения на завтрашний день.

Магда молчала, и по ее лицу Илона видела, что та встревожена.

— Все будет в порядке, Магда, — попыталась она успокоить старую женщину. — Я уверена: все будет в порядке!

Говоря так, она хотела успокоить не только свою служанку, но и себя. Страх перед будущим смешался в ее душе в шоком, который она испытала вчера ночью.

Когда депутация ушла, она надеялась не встречаться с отцом, пока не утихнет его гнев.

В какой-то мере она понимала его чувства: ему было унизительно принять князя Аладара в свою семью после всего происшедшего между ними.

Но ведь должен же он понимать, что интересы страны прежде всего, а уж кто действительно приносит жертву, так это она!

Она убеждала себя, что все происходящее вполне естественно, и любая особа королевской крови может оказаться в подобной ситуации. Какая разница — выйти замуж за князя Аладара или любого другого европейского принца? По крайней мере она и князь Аладар принадлежат к одной нации!

«Наверное потому, что я так долго жила как простой человек, — думала Илона, — меня так ужасает мысль о браке по расчету».

Она честно признавалась в этом самой себе, но знала: матери было бы стыдно за нее, если бы она выставила на показ свой страх и свои страдания. Возможно, желание спасти Добруджу поможет ей наладить семейную жизнь с князем Аладаром.