Что такое Багинот - Светлана Багдерина

Достав из его кудрявой шевелюры несколько травинок сена, она с видом гурмана понюхала их, пожевала, и удовлетворенно кивнула.

– Нашим лошадям вот такого же, с гарниром из овса, и побольше. И побыстрее. Мастер Карл приплюсует к обеду. На четырех персон.

– На четырех персон?! Это возмутительно!.. – вытаращил глаза хозяин.

– На четырех персон?! Это то, что надо!

Дверь снова театрально распахнулась, впечатав медную скобу в беленую стену, и в зал, потирая ручки и облизываясь, бодро ввалился Адалет, едва заметный на фоне приотставшего на полшага громадного отряга.

– Мне двойную порцию! Всего! – тут же сориентировавшись на местности, выронил пустой кошелек и прогрохотал тот. – Начнем с курицы с рожками!

– Может, тебе еще поросенка в перьях, как сказал Бруно Багинотский? – язвительно скрестил руки на груди мастер Карл, уловив бдительным оком безжизненную форму потерянного предмета кожгалантереи, скончавшегося явно от недосыпания.

Король и министр настороженно переглянулись.

– Это еще кто?

– Это с нами, – вальяжно махнула рукой Сенька.

– Еще два царевича? – ехидно прищурился министр.

– Нет.

– Ну слава тебе, слава…

– Один отряжский конунг и один волшебник.

– Боевой маг, – оживленно втягивая носом ароматы кухни, привычно-ворчливо поправил Адалет царевну, рассчитывавшую именно на это.

Король звучно сглотнул, прочищая пересохшее вдруг горло для произнесения сдавленного «Гхм». Первый министр попятился и плюхнулся задом на ударившую его под коленки скамейку. Котелок мастера Карла звонко покатился по каменному полу.

– И… – наконец, выдавил король, – они тоже… пойдут с вами?..

– Кто тоже пойдет с кем? – сходу взял гиперпотама за рога отряг.

– Ты только не падай, Олаф, и ты, твое премудрие, но мы сейчас вам всё объясним…

Когда лукоморцы закончили свою часть истории,[9]слово, под рагу из овощей и баранины, взял Август Второй.

До недавних пор всё было ладно в Багинотском королевстве. Обозы, гурты скота и толпы путников, пеших и конных, сновали бесконечной чередой из Среднего Забугорья в Западное и наоборот, принося по дороге скромному государству и оставляя в его гостиницах, мастерских, кузнях и домах развлечений горы золота, серебра и медяков. Отделившийся сто тринадцать лет назад от Лотрании Багинот процветал, наслаждаясь всеми привилегиями единственного места отдыха на единственном коротком пути через обширные неприступные горы, перегородившие изрядную часть Северного Забугорья. Жизнь в Багиноте текла гладко, славно и плавно… вплоть до недавнего времени.

С месяц назад на западе, где-то в горах, произошло землетрясение. В западной части долины оно ощутилось как небольшие толчки, повалившие кое-где заборы и глинобитные стены молочных ферм и птичников. Население слегка испугалось, но больше удивилось, так как подобного природного явления не случалось в здешних местах уже лет сто.

Утром следующего же дня рабочие направились в горы, чтобы посмотреть, не произошли ли обвалы, не надо ли где расчистить дорогу. Вернулись они через четыре дня к вечеру, сообщив, что катаклизм путь притока финансового благополучия их страны почти не затронул, и что после их профессионального вмешательства дорога вновь свободна.

И верно. На следующий день до обеда поток путников из Западного Забугорья в Лотранию полился, как обычно.

Потом поредел.

Потом иссяк.

Последние путники, зябко поеживаясь и нервно оглядываясь, в один голос твердили о каком-то странном холодном тумане, спустившемся откуда ни возьмись прямо на дорогу.

После этого стали возвращаться назад путешественники, следовавшие из Лотрании на запад, и рассказы их звучали еще страннее и жутче. Будто туман этот – плотный и белый, как парное молоко – разросся, разлился и окутал всю дорогу, и веет от него то ли болотной сыростью, то ли склепом. Те же, кто решился путь продолжить, канули в стене того тумана безвозвратно.

– Естественно, безвозвратно, – перестала жевать и хмыкнула на это Серафима. – Они же на запад ехали. Вот и уехали, куда хотели.

– Может, и так, – не стал спорить король. – Но только, ваше высочество, куда, по-вашему, делись все те люди, что на протяжении сотен лет ехали и шли с запада в Лотранию? Ведь с тех пор, как туман возник, оттуда не появилось ни одного человека! А те, кто шел из Лотрании на запад, но не осмеливался войти в него и в нерешительности топтались на краю, пока более дерзостные их собратья рискнули пойти по дороге, слышали ужасные крики – человеческие и животных!

– Что вы на это скажете? – мрачно уставился на нее министр Гогенцолль.

– Я скажу, что влипло ваше королевство с этим туманом, – помолчав, царевна скроила сокрушенную мину.

– Это точно… – угрюмо подтвердил хозяин пустой гостиницы.

– …Но это не всё, – поднял к потолку указательный палец король, требуя внимания.

– Есть что-то еще? – нахмурился Адалет.

– Да. Самое главное. И самое печальное. Этот туман начал расти. И три дня назад покинул горы и ночью выполз в долину.

– Кто-то пострадал? – спросил Иван.

– Только одна ферма. К счастью, собаки подняли страшный вой, разбудили всех, и люди успели убежать, но животные…

– А еще, говорят, один старик скотник захотел вернуться и поглядеть, что с его коровами случилось, – сумрачно сообщил мастер Карл.

– И что?..

– И всё. Больше его никто не видел.

– Не знал, не знал… – расстроенно протянул король. – Бедный дед… Невезучий мастер Гюнтер… Он копил на эту ферму полжизни, знаете ли. Столько денег в нее вбухал: коровы лукоморской породы, гуси тарабарские, корма хорохорские… Самое дорогое хозяйство во всем королевстве! Остаться без крыши над головой и без единорога денег к старости…

Путешественники вспомнили безутешного сборщика налогов на перевале.

– Бедный мастер Гюнтер… – сочувственно вздохнул Иванушка.

– Может, там, в тумане, завелся гиперпотам? – с горящими охотничьим азартом очами Олаф сжал в громадном кулаке личный столовый нож, размерами и формой больше напоминающий средний меч.

– Завелся… кто? – с нервным уважением глянули на отряга багинотцы.

– А мне больше всего любопытно, – не дав юному конунгу ответить, задумчиво проговорил Адалет, – что ваш туман не рассеялся даже в дождь. Он ведь не рассеялся?

– Нет, – с почти физически ощутимым сожалением покачали головами хозяева.