Избранная для Темного князя - Елена Белильщикова

– Дурак! – Она с силой пнула его туфелькой. – Зачем?

– Не бойся, я же осторожно. – Лин нежно прижал её к себе. – Это совсем не так сложно. – Он на мгновение задумался, а потом, видно, что-то придумал. – Давай, покажу!

– Ну, если это безопасно… – Демон, ей и самой хочется посмотреть на пресловутую Иглу. – Это ведь безопасно?

– Конечно! – Лину внезапно захотелось показать все, на что он способен. Своей любимой. Своей будущей жене. Он чувствовал, как за спиной словно выросли крылья. И плевать, что Эддин тогда сомнительно покачал головой после их первой пробы.

«Ты можешь покалечиться, дружище!»

«Да что он понимает!»

Лин сделал несколько шагов, и, разведя руки, начал читать длинное заклинание. Речитатив то поднимался высоко, то становился глухим, почти рычащим. Тело юноши охватило белое сияние, словно за спиной у него вставало солнце.

«Мой любимый…» – Диана послала ему воздушный поцелуй.

Лин улыбнулся в ответ, в глазах его стояла любовь, а от рук, теперь сведенных вместе, вверх устремился ослепительный луч.

***

– Нет! – Кровь, запах сводит скулы, будто едкий сок. – Лин, не умирай, слышишь?!

Диана пыталась влить Силу в любимого. Ей казалось, что она сходит с ума. Такого просто не может быть, это не её Лин упал, закричав от боли, это не он теряет сознание…

– Больно… – Она вздрогнула: в карих глазах было страдание. – Диана, больно… – Он опять откинулся назад.

– Не умирай! – Крик бесполезно режет воздух. И никто не силах помочь, не в силах остановить кровь, вытекающую из ран и тут же запекающуюся, переполненную неилившейся Силой. – Пожалуйста, Лин, не умирай!

– Морем! – Только он сможет помочь, и девушка, схватившись за свой амулет, вычерпав из него всю Силу, послала мысль-призыв.

«Диана?» – Голос учителя звучит глухо, магия черпает у нее последние силы, сводит тело жуткой болью, но девушка успела прошептать всего два слова.

«Помогите мне…» – Словно крик умирающей птицы, они несутся за несколько лиг, где полусонный тэр только-только лег спать. Крик его ученицы.

– Милый, они скоро придут, слышишь?! – Девушка падает на израненную грудь Лина. – Они помогут, только не умирай!

Если не верить учителю, то незачем и ждать, но девушка верит. Верит, как никогда.

– Диана, – глаза умирающего становятся бездонными, Лин последним усилием воли заглушает боль, – милая моя, все хорошо.

– Да, да, да, – она стискивает его окровавленную руку, – они скоро появятся, Лин, совсем скоро. Целители тебе помогут!

– И я помогу! – Она внезапно что-то вспоминает. – Чтобы тебе не было так больно…

– Нет! – Лин задыхается, а из носа бежит струйка крови. – Я запрещаю тебе, слышишь…

«Ты ничего мне не можешь запретить!» – Их руки сплетаются, и Диана шепчет слова, наполняя себя его болью, принимая её на себя, рискуя сгореть так же, как и Лин. Лишь бы облегчить его страдание, сделать его сносным.

«Сносным?» – Тело сводит судорогой и теперь у них одна боль на двоих. Сознание начинает уплывать куда-то вдаль.

– Диана! – Чьи-то руки хватают её за плечи, рядом опускаются на колени люди. Она не знает, что Морем поднял на ноги половину Обители, что был использован малый портал, перенесший в Вечный Сад и целителей, и некромантов и стихийников – всех, кто может помочь.

Единственное, что она чувствовала – это боль и огромную, занимающую ускользающее сознание мысль: «Не умирай, милый…»

***

– Привет… – На бинты ложится худенькая рука, и Лин через силу улыбается. На ней сегодня новая кофточка, как и вчера. И позавчера…

– Привет… – Запекшиеся губы шевелятся с трудом, даже две Сферы Жизни[1] возле столика не помогают. – Ты такая красивая сегодня.

Хочется заплакать. Уткнуться лицом в подушку и зареветь вголос. Потому что он умирает. Но – нельзя…

– Спасибо, – Диана улыбается, погасшие глаза на миг оживают, – я же должна приходить к будущему мужу нарядной.

– Диана, – в его глазах застыло что-то новое, – я хотел сказать тебе…

– Ой, а я и забыла, – на ажурный столик ложится огромный пакет, полный фруктов, – тебе уже можно, мне Морем сказал.

Морем. А ещё Строг и Дайт, Руор и, наконец, Флавия. Все они могут облегчить боль, заряжая Сферы Жизни, могут стянуть раны, но не в состоянии заменить отравленную кровь, погибающие легкие, изуродованное, изломанное Силой сердце. Сердце, что так бьется, глядя на запавшие глаза любимой.

«Силы Света, как же ей больно!»

Диана тем временем хлопотала вокруг, поправляя подушки, рассказывала последние новости, он что-то отвечал невпопад, словно не замечая грустных глаз.

– Морем говорит, что тебе уже лучше! – Ложь, и они оба знают это. Диана – от слов учителя и Дайта, заставивших её сегодня бессильно сползти у двери его покоя. А он? Просто знает, ведь дар Целителя – знать о том, что происходит внутри тебя.

– Диана… – От его голоса девушка остановилась, плечи её поникли.

– Почему… – Она бессильно вздрагивала от рыданий, и Лину больше всего на свете хотелось обнять её, прижать, укрыть от всех бед. – Почему всё так…

***

[1] Сфера Жизни – артефакт, способный генерировать светлую магию, восстанавливать силы и лечить.

Она повернулась, слезы текли двумя солеными ручейками, падая на изящную вышивку на груди.

– Милая… – Он попытался приподняться и закашлялся, кровь капельками застыла на белоснежной простыни. Диана, испуганно пискнув, кинулась было к двери. – Подожди, не уходи…

Медленно, очень медленно она опустилась рядом, прямо на постель, сжав его руку.

– Помнишь парк, где мы познакомились? – Лину тяжело говорить, но теперь Диана ни за что не остановит его. Потому что это – прощание. Они оба это знают. – Ты тогда уронила книги…

– А ты помог мне их собрать. – Она невольно улыбается сквозь слезы, но глаза, ставшие безжизненными за эту неделю, остаются безнадежно грустными. – Я ещё подумала: «Вот это красавчик!».

– А мне я сам казался тогда смешным со своей мантией и сумкой с фруктами.

– И ты пригласил меня в Вечный Сад, посмотреть на закат…

– Диана… – В глазах Лина было что-то, что ранило сильнее боли. – Сегодня я…

– Не надо! – Она не хочет это слышать, просто не хочет.

– Обещай мне, – теперь между словами Лина слышатся легкие хрипы, розовые капли то и дело падают на одеяло и пальцы Дианы, прижавшийся к его груди, – что ты забудешь…

– Нет!