Фаворит и узник - Анатолий Терещенко

Корень зла заключался в том, что «кость от кости и плоть от плоти» люди становились заложниками массированной агитации за правоту нового недалекого и, так же как и другие, кровавого вождя, который требовал, чтобы в его честь «кричали женщины: ура! И в воздух чепчики бросали!». Он «прилежно» чистил свои архивы по Украине и Москве, где руководил партийными организациями, соскабливая и убирая с бумаг бурые пятна безвинно пролитой крови или вовсе сжигая документы. Но он и ему подобные должны были знать, что архивы не горят. Это тоже поводы задуматься и настоящим и будущим пастырям в России и в других странах постсоветского пространства.

Многие понимали и принимали аксиому «Кто сеет ветер, пожнет бурю», но это другая история. В 1964 году внезапно нагрянувший тайфун сдул и его с партийного трона. Правда, без расстрела за глупости государственные и прегрешения перед народом. Купели Силоамской, исцеляющей и обновляющей жизнь в Советском Союзе, он так и не создал, а болезней накликал. Это был второй этап обстановки, в которой приходилось вариться Евгению Петровичу Питовранову. Пройдет еще немного времени, и народ стал ощущать улучшение жизни. Атмосфера времен 40-50-х миновала, когда люди стояли в очереди за мукой, покупали продукты по карточкам, не всегда были сыты, но тем не менее верили в счастливое будущее, верили в самих себя и были, как это не покажется странным, гораздо добрее, милосерднее, чем сегодня. Наверное, потому, что граждане той поры, не только прошли дорогами страшной войны, а глубоко пережили ее, а может быть, оттого, что не были так хуторски разделены, разобщены, как сегодня: когда главные достоинства — материальный достаток, блага, недвижимость с родней за границей, счета в иностранных банках и сытый желудок, а о доброте, сочувствии, духовности можно услышать в предвыборных выступлениях политиков, в проповедях священников да разве что на телеканале «Культура».

Страшный процесс бродит по миру — расчеловеченье. К великому сожалению проник он и к нам в нынешнюю Россию.

Но вернемся к нашему герою.

Решением ЦК ВКП(б) Е.П. Питовранова 15 декабря 1938 года направляют в распоряжение начальника Управления НКВД по Горьковской области капитана госбезопасности Игната Ивановича Федюкова. После ознакомительной беседы Евгений Петрович Питовранов был назначен на конкретный, достаточно высокий и важный участок в органах государственной безопасности: сразу на должность заместителя начальника отдела Горьковского областного управления НКВД (УНКВД). Карьера в Горьком у Евгения Петровича развивалась успешно. В апреле 40-го года его наградили медалью «За отвагу» и одновременно назначили заместителем к новому начальнику Горьковского управления НКВД капитану госбезопасности Владимиру Владимировичу Губину. А 26 февраля в 1941 года старший лейтенант госбезопасности Е.П. Питовранов был назначен начальником Управления НКВД по Горьковской области. И уже через месяц он получил звание капитана госбезопасности.

Здесь он узнал и о судьбе бывшего начальника Управления НКВД по Горьковскому краю, а потом области комиссара госбезопасности 3 ранга Матвея Самойловича Погребинского. Под угрозой неминуемого ареста в период ежовских чисток чекистов 4 апреля 1937 года он покончил жизнь самоубийством. Со слов сослуживцев Питовранов понял, что Погребинский был порядочной личностью, профессионалом своего дела, честнейшей души человеком с легендарной биографией.

Это его руководство страны послало в 1926 году с письмом от советского правительства и лично от товарища Сталина к Алексею Максимовичу Горькому в итальянский город Сорренто уговорить «буревестника революции» на поездку по СССР, а затем и вовсе перебраться на Родину. Видно, его доводы были весомые и сработали точно: в этом же году пролетарский писатель отправился в поездку по необъятным просторам Советского Союза. В командировку писателя на Соловки сопровождал М.С. Погребинский.

В середине 20-х годов во время борьбы с детской беспризорностью его по указанию Ф.Э. Дзержинского направляют как весьма подготовленного с высоким общекультурным кругозором работника возглавить только что образованную трудовую колонию в поселок Болшево, что в Подмосковье. По материалам работы этой колонии был написан сценарий к кинофильму «Путевка в жизнь». Премьера фильма состоялась 1 июня 1931 года.

Погребинский не был инквизитором по призванию, хотя ему и пришлось исполнять сомнительные «задания партии». По природе это был мягкий и добродушный человек.

Накануне самоубийства М.С. Погребинский оставил письмо, адресованное Сталину, Письмо, прежде чем попасть в Кремль, прошло через руки нескольких видных сотрудников НКВД. Погребинский писал в нем:

«Одной рукой я превращал уголовников в честнейших людей, а другой — был вынужден, подчиняясь партийной дисциплине, навешивать ярлык уголовников на благороднейших революционных деятелей нашей страны…»

В письме он говорил о чистке «ленинской гвардии», сторонником которой был и по возрасту, и по убеждениям.

Думается, не случайно послали без пяти минут инженера МИИТа Е.П. Питовранова для работы в город с крупным железнодорожным узлом. И здесь Евгений Петрович сразу же проявил себя как порядочный человек слова и дела с ярко выраженным нравственным стержнем. Вот один из поступков молодого оперативника.

Его предшественник находился под следствием — результат «прополки» Ежова чекистских «грядок». Допрос за допросом, но никаких подвижек в сторону реабилитации бывшего начальника отдела не происходило. Уже был осужден и расстрелян самый главный злодей Большого террора и его сподвижники, а дело стояло на месте. По разрешению вышестоящего начальства молодой оперативный работник ознакомился со всеми материалами дела на «врага народа». В конце этого процесса он провел беседу с ним. Глубоко проанализировав материалы пухлой папки, он пришел к выводу о невиновности коллеги. Тут же свои аргументированные доводы Питовранов изложил в обобщенной справке глубоко изученного им дела. После этого свое мнение доложил начальнику Управления НКВД области. Через неделю узника Горьковского следственного изолятора освободили. Правда, его уволили из органов. Как же он был благодарен молодому сменщику, что оказался на свободе и встретился с семьей. Реабилитированный чекист прошел войну, достойно отвоевал, получил правительственные награды и дожил до глубокой старости. А могло случиться необратимое.

Пройдет много-много лет, и Евгений Петрович в беседе с фронтовиком, сотрудником СМЕРШа, писателем, старшим преподавателем ВШ КГБ СССР, коллегой автора по Совету ветеранов ДВКР ФСБ РФ полковником Андреем Кузьмичом Соловьевым вспоминал:

«Тогда, уже на первой встрече с подследственным коллегой, я понял, насколько уязвим сам чекист, всегда по долгу и характеру своей службы находящийся на самом острие политического противоборства, или, как тогда определяли, «классовой борьбы». Тот или иной его ход, практически любое действие, продиктованное конкретными обстоятельствами, могло, да и сейчас может трактоваться очень произвольно, и нередко — в угоду политической или служебной конъюнктуре.

Долгий разговор, проходивший, как того требовала процедура, в присутствии следователя, меня убедил не только в полной его невиновности, но, наоборот, — в глубоком осознании своего служебного долга, творческом отношении к делу и в святой вере в коммунистическую идею».