Каскадер и Амазонка - Ирена Гарда

– Не возражаешь, если я закурю?

Все так же тупо глядя в пространство, Алиса кивнула. Мелани достала реквизированную у брата пачку сигарет и, вытащив одну, чиркнула зажигалкой. Глубоко затянувшись, она размышляла, стоит ли вмешаться в отношения брата с сидящей рядом женщиной. Странная она какая-то: все молчит и молчит, а что у нее на уме – темный лес. Хоть бы слово молвила, что ли!

– Ты о чем думаешь?

Алиса с трудом оторвалась от своих мыслей. Откинув с лица упавшую прядь волос, она чуть улыбнулась Мелли.

– Воюю с гремлинами.

– Чего? – от удивления Мелани поперхнулась дымом и, еле прокашлявшись, уставилась на свою, похоже, сумасшедшую собеседницу, которая с грустной улыбкой смотрела в раскрытое окно на ночное небо.

– Воюю с гремлинами, – терпеливо повторила Алиса. – Видишь ли, у каждого человека в душе есть уголок, где всегда светит солнце и благоухают цветы. А еще там живут милые пушистые зверьки, которых так и хочется погладить по мягкой спинке. Но даже в этом парадизе, к сожалению, иногда идет дождь, и тогда некоторые из этих милашек превращаются в злобных кровожадных гремлинов, готовых уничтожить все светлое, что есть в человеке. И чтобы не допустить этого, приходится уничтожать этих исчадий ада, оставляя на месте их берлог выжженную землю. Согласись, что лучше пожертвовать частью рая, чем потерять его совсем. Вот я и занималась этим довольно трудным делом… Можно попросить у тебя сигарету?

Изрядно озадаченная, Мелани удивленно вскинула глаза на Алису, но, ничего не сказав, протянула открытую пачку и зажигалку. Поискав глазами пепельницу и не найдя ничего подходящего, она высыпала на покрывало оставшиеся сигареты и стряхнула столбик пепла в опустевшую упаковку, а потом, чуть помедлив, повернула кисть руки так, чтобы Алиса тоже могла воспользоваться импровизированной пепельницей. Так они и сидели рядом, молча вдыхая дым, пока Мелани не прервала затянувшуюся паузу.

– Знаешь, у меня кроме Джима никого нет. Родители умерли, когда он был еще совсем маленький, так что я для него была и сестра, и мать, и отец. Не знаю, что будет со мной, если с ним что-нибудь случится. Когда он уезжает на съемки, я каждый день молю Бога, чтобы он вернулся живым и здоровым. Ты меня понимаешь? – Она скосила глаза на Гаевскую и, не дождавшись ответа, продолжила: – Наверное, я очень эгоистично его люблю. Мне больно видеть, когда рядом с ним есть другая женщина, хотя не так уж часто они появлялись в жизни брата. Ты не подумай, он очень хороший человек. Просто не сложилось. Так бывает. Я думала, что мы так и проживем с ним свой век, но тут появилась ты. Наверное, это судьба. С первых же минут я почувствовала, что здесь что-то не так. Впервые мой брат действительно влюбился. И надо же так получиться, что в качестве объекта своей страсти он выбрал ледышку! Не знаю, что ты испытываешь к Джиму, но то, что творится с ним, – это просто ужасно. Ты хоть понимаешь, что ломаешь ему, а значит, и мне, жизнь?.. Что ты молчишь? Ответь хоть что-нибудь!

Ожесточенно раздавив догоревший до фильтра окурок, она бросила импровизированную пепельницу на покрывало и, закурив следующую сигарету, глубоко затянулась дымом.

Алиса последовала примеру Мелани.

– Мелли, что ты от меня хочешь? Чтобы я сказала, что Джеймс мне небезразличен? Да, небезразличен. Более того, я думала, что никогда не смогу захотеть близости с мужчиной, но твой брат притягивает меня как магнит. Но это ничего не значит! У меня непонятно какое положение. Ни документов нет, ни дома. Зато есть муж со своими бандитами, которые в любой момент могут появиться у вас на пороге. Да я не переживу, если с вами что-нибудь из-за меня случится! Мне давно уже следовало уехать, но, если честно, было трудно оторваться от Джеймса, да и от тебя тоже… Мне стоило больших усилий убедить себя покинуть ваш дом в конце месяца, но если наши отношения с твоим братом перейдут известные границы, то я точно уже не смогу уехать.

Мелани, слушавшая эту тираду с все возрастающим удивлением, всплеснула руками.

– Ну, ребята, с вами не соскучишься! Знаешь что, давай-ка прервемся на секундочку, я сбегаю вниз за коньяком, а то на трезвую голову мне нелегко разобраться в этом дерьме…

Через пять минут Мелли вновь появилась на пороге с фарфоровой пепельницей в одной руке и двумя фужерами в другой. Под мышкой у нее торчала бутылка французского коньяка. Свалив все добро на постель, она ловко открыла бутылку и, налив щедрой рукой лошадиные порции, затянулась очередной сигаретой.

– Кстати, я, пока искала выпивку, хорошенько обдумала твои слова. Знаешь, в чем ты не права? В том, что берешься решать чужую жизнь. Поверь, твои жертвы никому не нужны. Джеймс не маленький мальчик и прекрасно отдает себе отчет в своих поступках. Раз он решил, что ты для него важнее собственного спокойствия, значит, так оно и будет. В конце концов, он имеет право распоряжаться собственной жизнью.

Тут уже настала очередь Алисы удивленно вытаращить глаза. Она была так потрясена словами Мелани, а еще более – ее тоном, что, очнувшись от полузабытья, в котором пребывала последний час, даже подпрыгнула на кровати.

– Мелли, что ты говоришь! Ведь тебя могут убить! Об этом ему тоже неплохо бы подумать!

– Он и подумал, уверяю тебя. Но только это уже мое право – решать, как вести себя в такой ситуации. И я решила, что от судьбы не убежишь. И поход в ресторан должен состояться, раз он нужен Джиму… и тебе. Только не начинай снова нести ахинею о гремлинах. Никто ничем не жертвует, понятно? Просто каждый выбирает свой путь, и наши пути сейчас совпали. Кстати, хочешь, мы поедем по магазинам и купим тебе самое классное платье из имеющихся в наличии?

– Мелани!!

– Я уже много лет Мелани. Завтра ты идешь с Джеймсом слушать шум прибоя, пить шампанское и танцевать под звездами. И горе тебе, если брату не понравится вечер!

На так и не успевшую поужинать Алису коньяк произвел свое умиротворяющее действие. В какой-то момент ей показалось, что Мелани права, и она уже без возражений занялась обсуждением завтрашнего свидания и всесторонним анализом предыдущих пассий хозяина дома, о которых Мелани рассказывала с таким юмором, что соскучившаяся по нормальному женскому общению Алиса просто умирала от смеха, забыв обо всех своих невзгодах. Уже светало, когда с трудом ворочавшая языком Мелли побрела в свою спальню, а Гаевская рухнула на покрывало, да так и заснула, не раздевшись.

Время уже приближалось к обеду, когда Алиса смогла наконец открыть глаза. Ценой героических усилий ей удалось усесться на постели и частично восстановить в памяти начало и конец вчерашнего вечера.

Стараясь не делать резких движений, девушка осмотрелась по сторонам, и ее взгляд тут же наткнулся на опустошенную бутылку коньяка и пару фужеров, в которых плавали размокшие окурки. При виде свидетельств вчерашнего загула она тихо застонала и снова рухнула на подушки. Господи, почему ты не остановил меня вовремя? Ну почему я все время делаю что-то не так?! Она снова попыталась принять вертикальное положение, что не сразу, но все-таки удалось. Алиса снова огляделась вокруг и только тут заметила у изголовья собранную сумку – и вспомнила все, в том числе и свое обещание пойти в ресторан.