Бастард - Даниил Куликов

Дальше было описано, что были найдены следы алкаша Василия, который пропал при неизвестных обстоятельствах — у плинтусов пола чудом сохранились капли крови которые не зацепил огонь. По ним удалось установить, что несчастный в последний раз, когда его видела соседка был трезв как стекло… И там же нашли следы от ногтей Василия, который пытался вцепиться в паркет в то время, когда его кто-то волок. Настолько сильно, что на полу остались царапины от его ногтей, после чего след буквально обрывался. Что всё это могло значить? Волосы на моей голове начали шевелиться самым натуральным образом. Вот уж не думал, что начнётся такое мракобесие. Всё, сейчас нужно изучить материалы которые я получил от Ярыгиных, понять, что делать дальше, посмотреть, может быть сей господин засветился где-то на камерах, после чего ехать домой — Аня наверное уже заждалась.

— Что-то ты какой-то усталый последнее время, — Аня села рядом.

— Это всё работа, — честно ответил я. — Никак не могу снова войти в русло после такого продолжительного отдыха. Сама ведь понимаешь — сначала этот больничный, потом наша свадьба и всё остальное… Наотдыхался знатно. Теперь уже даже непривычно снова выйти на работу.

— Ничего, месяц или может чуть больше и ты снова втянешься в работу, — облегчённо выдохнула Аня. — Помню раньше я после отпуска тоже с трудом возвращалась к работе, а теперь вообще не понимаю, как я столько лет занималась нелюбимым делом?

— Ну ты же и сейчас работаешь как-то, — возразил я — это было действительно правдой — с моего ухода на работу Аня занималась большей частью договоров и подобными делами в основном подготавливая для меня документацию.

— Я это не считаю работой, — улыбнулась Аня поцеловав меня.

Немного поговорив с Аней я почувствовал себя отдохнувшим и морально разгрузившимся. Завтра можно будет отправиться на работу с новыми силами. Каждый день я хожу на работу. Это конечно не подвиг, но что-то героическое в этом есть… Закончить побыстрее с этим делом? Или наоборот — потянуть с ним подольше? Впрочем когда твориться такие вещи то лучше с этим не затягивать.

Задумавшись я хлопнул себя по лбу. В самом деле, чего же я так туплю, и чего раздумаю столько над этой чертовщиной, когда у меня есть знакомы человек, который скорее всего знает ответы на все мои вопросы. По крайней мере я очень на это надеюсь.

Петер Людвигович выглядел донельзя встревоженным.

— Почему фы решили, что я могу что-то знать? — от волнения он даже снова начал картавить, хотя почти избавился от этой привычки. — Что я могу знать о таких гнусных делах? Кроф на стенах, которая сочится из них, следы царапин на полу… Это просто жуткие веши, геспенстишь тейфелай!

Он выглядел не просто взволнованным, а даже напуганным. Я ещё ни разу не видел его в таком состоянии, а немец повидал многое, и даже ходил со мной на Кракена и других не менее ужасающих тварей Изнанки.

Я терпеливо выслушал его, и его возмущения на немецком.

— Петер Людвигович, я не говорю, что вы знаете что это, или, что можете это знать, но может быть слышали когда-то о таком, или хотя бы можете предположить о том, что происходит?

Немец задумался, и сжав пальцы в замок нервно заходил из угла в угол. Судя по всему он очень нервничал.

— Пожалуй я не смогу так быстро ответить на этот вопрос, — наконец сказал он. — Мне нужно покопаться в своих старых книгах…

Он остановился и в упор посмотрел на меня.

— Но если это то, что я думаю, то мы в полном шайзе Константин.

— Вы… можете пообещать, что об этом никто не узнает? — сидящий напротив меня парень нервно сглотнул.

Он выглядел как типичный «ботаник» подверженный насмешкам и не слишком популярный в группе — неброская и мятая одежда, причёска в стиле «воронье гнездо», сутулость и затравленный взгляд.

— Конечно, — кивнул я. — Следствие не разглашается посторонним лицам. Можете быть спокойны за свои тайны.

Это был уже десятый человек которого я допрашивал вызвав по повестке. Как обычно — никто ничего не знал, не видел, не слышал, но сейчас мне похоже повезло. Парень ещё раз нерешительно дёрнулся, и занервничал ещё больше.

— Они пили кровь… — сказал он наконец собравшись с силами. — И… делали ещё некоторые вещи…

— Что? — я даже подался вперёд. — Кто они, и что значит некоторые вещи?

— Профессор Леруш и его ученики… Те, кто занимался вместе с ним этим его углубленным изучением литературы…

Так, так, так, а вот это уже становится более интересным.

— Семён, вы хотите сказать, что они были вампирами?

Студент нахохлился.

— Не считайте меня дураком, — более уверенно произнёс он. — Они не кусали никого и у них не было зубов. Сеньор Леруш иногда приносил её, и давал употреблять своим ученикам. Якобы для того, чтобы лучше понять мистику русской поэзии.

Я почувствовал некий ступор и спросил напрямую:

— Он что, был сумасшедшим?

— Он был страшным, — признался студент. — И не все знали о его увлечениях и методах обучения. Только часть учеников. С ними он даже делал какие-то выездки на природу.

— А откуда вы знаете о том, что они заниались?

Студент занервничал ещё сильнее и провёл рукой по волосам.

— Мне рассказал Михаил Котов… он был очень восхищён и постоянно называл Леруша мастером, и предлагал присоединиться к ним… Рассказывал, как они ели сырую печень…

— И тем не менее вы не сообщили никому о таких занятиях литературного клуба?

Семён занервничал ещё больше и заёрзал на кресле.

— Понимаете, — замялся он. — Отношение ко мне не очень… И мне могли просто не поверить… И знаете, одногрупники очень любят подшучивать надо мной. Тогда я не придал этому значения и подумал, что это какая-то шутка.

— Понятно. Можете назвать тех, кто входил в так называемый… круг избранных Антонио Леруша? Или может быть вспомните что-то ещё?

Семён несколько успокоился, затем задумался и стал перечислять имена и фамилии.

— Ну так что? — спросил его я. — Вспомнили что-нибудь ещё?

Он облизнул губы, а потом прошептал:

— Миша сказал, что он показывал им портал в ад.

Я удивлённо посмотрел на него. Он посмотрел на меня с некоторым суеверным страхом, а потом пояснил:

— Он сказал, что Леруш вычертил кровью какую-то печать во время одного из их уроков, она засветилась, и стали видны огромные поля полные огня и людей кричащих в нём. И тогда же он сказал, что это портал в ад.

— И часто он проводил такие уроки?

— Он сам решал, когда будет проводить их для избранных учеников, — боязливо произнёс Семён. — Он много рассказывал о той чертовщине, которую им показывал Антонио Леруш, пока я не прекратил с ним общаться.