Удивительные путешествия по реке времени. Книга вторая. Неожиданные встречи - Алена Бессонова

Кешка взлетел на перекладину, начал остервенело отколупывать штукатурку. Через минуту открылась надпись: «Свет маяка пронзает века».

– Алька, надо разжечь огонь, маяк должен гореть! – умоляюще посмотрел на мальчика Рибаджо. – Найди палочку, с силой чиркни о шероховатую стену, может, выбьется искра.

– Пока мы будем искать палочку, солнце сядет, – обречённо отозвалась Василиса.

И тут Алька разжал кулак, на его ладони лежала обгоревшая с одного конца спичка прадеда.

Вторым, целым, концом мальчик с силой чиркнул о каменную стену. Спичка немного подумала и загорелась, как сто спичек разом. Алька запалил костёр и потушил спичку.

Свет маяка прорезал мглу, как острый нож масло.

– Встаньте все в луч света, – из последних сил вымолвил Рибаджо, – подними меня, Алька, повыше.

– Река времени опять

Поворачивайся вспять,

Дома нас устали ждать…

Дома у Альки на столе стояла полная чашка горячих пельменей, от неё исходил такой вкусный запах, что у всех потекли слюнки.

– Эй, курица, иди в курятник, неси яйца, тебя там петух заждался, – заворчал разочарованный Кешка.

Курочка, обиженно поджала клювик и удалилась. Никто не попытался её остановить.

– Как ты себя чувствуешь, Рибаджо? – спросила Василиса, дивясь тому, как волшебник уплетает пельмени.

– Пока летел в веках, всю температуру растерял, – ответил Рибаджо набитым пельменями ртом.

Когда все наелись, приступили к чаю, Алька с сожалением сказал:

– Жалко, в наше время ничего не осталось от такого замечательного маяка.

– Почему не осталось? Осталось! – возразил ему Рибаджо. – Теперь все маяки на земле называют фаросами. А в русском языке от маяка осталось слово «фара».

– Ты хочешь сказать, – хохотнула Васюшка, – что фара в мамином автомобиле дальняя родственница Александрийского маяка?

– Именно это я хотел сказать! – Рибаджо, попивая чай, хитро улыбался в уголке дивана.

– Алька! – неожиданно встрепенулся волшебник. – А от моей подружки, заветной спички, что-нибудь осталось?

– Конечно, – ответил мальчик, – она лежит у себя в коробке из-под леденцов. Спит, наверное.

– Пусть спит, – закрыв глаза, пробормотал Рибаджо. – Волшебники тоже должны отдыхать!

Пирамиды в Египте.

Чего больше всего на свете не любила бабушка, так это тупые ножи. Они выводили бабушку из себя. Делать ничего не хотелось, готовить завтраки, ужины и обеды не хотелось. Руки опускались!

– Что за наказание такое?! – ворчала бабушка. – Как завтракать, обедать и ужинать, так все тут, как тут! Ножи наточить, так нет никого! Ну не умею я ножи точить, не получается у меня! Рибаджо, ты мужчина или не мужчина, наточи ножи немедленно!

– Рибаджо, пр-р-р-рохвост, – вторил бабушке Кешка, – наточи ножи немедленно!

– Как я вам их наточу, если я меньше самого ножа? – стенал Рибаджо.

– Наколдуй, пр-р-рохвост, пусть сами наточатся! – вопил попугай.

– Не знаю я заклинания на ножи! – орал Рибаджо. – Отец мой не знал, дед не знал, и даже прадед прадеда не знал. Лопату, косу, топор наточу! Меня этому учили! Ножи – нет! Я не разбойник с большой дороги!

Однажды после очередной разборки с Рибаджо бабушка спросила волшебника:

– Есть хочешь?

– Есть хочу!

– А нет еды! Вышла вся! Нет острых ножей, нет и еды! – сказала она и улеглась на диван, закрыв глаза. – Сплю я! Как ножи наточатся, проснусь…

Рибаджо схватился руками за голову, побежал по спинке дивана, но вдруг остановился:

– Стоп! Вспомнил! Кубики где? Ку-би-ки…

Запыхавшийся волшебник ворвался в комнату Василисы. Девочка с другом Алькой делала уроки.

– Кубики где? Чего сидите? Кубики ищите! – закричал Рибаджо.

– Тихо! – попыталась остановить волшебника Василиса. – Какие кубики? Я в них давно не играю! Они на чердаке в мешке лежат…

– Лети на чердак за кубиками! – приказал попугаю разгневанный Рибаджо.

Кешка понял, если не выполнит приказ волшебника, будет превращён в полено или, того хуже, в курицу. Когда кубики посыпались с чердака на голову Рибаджо, Васюшки и Альки, раздался насмешливый рокот попугая:

– Что я вам, летающая корова, тяжесть такую тащить! Если кто сейчас заорёт на меня, плюну сверху ядовитой слюной! Ты меня знаешь, про-х-х-хвост! Останусь жить тут!

Оценив количество слетевших на голову кубиков, возмущаться никто не посмел. Груз действительно был великоват для маленького Кешки. Васюшка с Алькой с укоризной посмотрели на Рибаджо. Волшебник, не обращая внимания, лихорадочно собирал кубики и сразу что-то из них строил. Что? Пока было не ясно…

– Компас[40]есть? – обратился Рибаджо к Альке.

Тот утвердительно кивнул.

– Давай!

То, что строил Рибаджо, было похоже на пирамиду. При помощи компаса волшебник направил грани пирамиды точно по сторонам света[41].

– Треугольная линейка есть, школьники? – не поднимая головы, спросил волшебник.

– Конечно! – Василиса подала Рибаджо треугольник.

– Угол наклона пирамиды должен быть 52–51 градуса, – бубнил себе под нос Рибаджо.

– Сколько градусов? – полюбопытствовал Алька.

– Тебе ещё рано знать, – отозвался волшебник. – Будете в школе учить геометрию, узнаете. Алька, тащи нож!

Мальчик юркнул туда и обратно. Рибаджо мгновенно получил нож.

– Кладём нож внутрь пирамиды, с северной стороны, – увлечённо бубнил себе под нос волшебник. – Так делал мо дед, мой прадед и прадед моего прадеда. Они клали ножи в Великие Египетские пирамиды[42], и они там сами затачивались. Гигантская сила пирамид!

– Ух, ты! Огромная получилась, – удивилась Васюшка. – Можно я зайду туда?