Плохой, жестокий волк - Наталия Ладыгина

Есть ли те, кто не ждал своего совершеннолетия, кто с трепетом в сердце не предвкушал свободу и запах взрослой жизни? Наверное, я первая такая. Ведь для меня день совершеннолетия — это последняя станция, граница, после которой я обречена попасть в ад. По-другому не назвать. Ведь именно туда, меня собирается отправить моя семья, едва я стану взрослой. В наших краях, обществе, не принято слушать женщин и считаться с их желаниями. Особенно в нашей семье, где мой отец является беспринципным и жестким тираном. Впрочем, подобному себе он и собирается меня отдать.

Почти восемь лет назад, по роковому случаю, в нашем доме побывал Алекс Скай. В тот самый день и была решена моя судьба. Однако узнала я об этом не так давно. И теперь я жду его появления каждую ночь, когда просыпаюсь в холодном поту. Он как бомба замедленного действия, которая неизбежно рванет, стоит только пройти еще немного времени.

Он почуял мой запах, почувствовал во мне свою пару, и тотчас заключил договор с моим отцом. И с тех пор волк ждет моего окончательного взросления. За все эти восемь лет мы больше не виделись, он больше не бывал в нашем доме и не пытался со мной встретиться. Отец сказал, что Алекса не привлекает связь с несовершеннолетней, потому он решил эти долгие для него восемь лет не контактировать со мной.

Я совсем его не знаю, но уже люто ненавижу. Я — человек, но моя семья будучи людской имеет иммунитет в мире оборотней с тех пор, как нам стало разрешено смешиваться.

И все же я считаю, что у меня есть возможность или хотя бы шанс отказать волку при личном разговоре.

— Лори, — в комнату ворвалась моя младшая сестра Стефани. — Дизайнеры звонили. Просили уточнить, какой ты хочешь торт: с розами или с тюльпанами? — оперлась плечом в косяк двери, ожидая быстрого ответа.

Как же меня бесят эти вопросы, эта чертова подготовка… Да гори оно все огнем!

— Мне все равно, — уставилась в окно. — Ты же знаешь, что я об этом думаю.

— Слушай, твой день рождения никак не связан с тем, что… — а сказать-то нечего. Еще как связан. Иначе бы, я с радостью его отпраздновала, как и все другие свои дни рождения.

— Я сказала, что мне все равно, Стеф. Оставь меня, — насупилась я.

— Понимаешь, там отец внизу сидит, и если он услышит, что я передаю такое, то он взбесится и поднимется к тебе. Мама не сможет тебя защитить, ты же знаешь.

Да будь он проклят! Только и знает, как ломать людей и подавлять их волю.

— Пусть будет с тюльпанами, — сквозь стиснутые зубы процедила я, и сестра сию секунду удалилась.

Неспроста отец все готовит по высшему разряду. Уверена, что не из любви к одной из дочерей. Думаю, завтра может произойти то, чего я так сильно боюсь. Мой избранник может заявиться прямо в этот день, не в силах ждать больше и часа. Он же весь такой заждавшийся, черт бы его подрал.

Хотя, не думаю, что он страдает целомудренностью, пока ждет меня. Я не помню его, не представляю как он выглядит сейчас, но я многое слышала о нем. Хорошее я даже не пыталась узнать, только плохое врезалось в мою память. Говорят, что у него неприлично много женщин, и что он не скрывает одну от другой, что ему наплевать кто и что может подумать. О чем вообще может быть речь?

В тот момент, когда он увидел меня, ему было что-то около двадцати. Значит, сейчас ему уже под тридцать, и он уже достаточно сложившийся человек. Зачем ему я, соплячка?

Дернулась в кресле, когда в дверь громко постучали. Почему бы им хотя бы на сегодня не оставить меня в покое?

— Да. Войдите.

— Лори, сейчас же спустись вниз, — отец не входил, он только рявкнул, что хотел, и я услышала его тяжелые шаги по лестнице.

Отец ясно озвучил свое требование, медлить не стоит. Спустилась на первый этаж уже через минуту, отправившись на поиски родителя в направлении его кабинета. Там я его и обнаружила, сидящего за дубовым столом в кожаном кресле. Родитель как обычно взглянул на меня с подозрением, осмотрев с ног до головы.

— Что ты хотел? — подошла ближе к столу, но смотрю на сейф в стене, в котором скорее всего спрятаны мои документы. Я обыскала весь дом, но нигде их не нашла. Значит, они здесь. Они мое спасение.

— На меня смотри, — глухо прозвучало из уст отца, чем отвлек меня. — Почему не поехала сегодня на примерку платья?

— Потому что оно мне не нужно, — прошипела, опустив глаза вниз. — Мне есть, что надеть завтра, — подняла взгляд. — Я хочу тебя спросить…

— Что ж, спрашивай, — родитель откинулся на спинку кресла.

Мне нужно это знать, и плевать, как сильно его это разозлит. Ведь это уже не так важно. Скоро я перестану быть его собственностью. Это один единственный жирный плюс в этой драматичной для меня истории.

— Он что, завтра за мной придет? — выдохнула вопрос, начиная дрожать всем телом.

Отец как-то странно скривился, после чего отрицательно качнул головой.

— Нет. На следующий день, — пробормотал отец, возвращаясь к работе, его руки легли на панель ноутбука. — Я зачем тебя звал… — протянул. — Не вздумай выкидывать фокусы. Только попробуй опозорить меня. Твои капризные желания мне постольку-поскольку. Есть то, что гораздо важнее твоих прихотей.

Думаю, дело не только в моей истинной связи с оборотней. У него и у семьи волка — есть нечто общее, о чем они никогда мне не расскажут.

Я промолчала, потому что не могла обещать, что дам себя спокойно увести из собственного дома. Не будет этого. Убить — не убьют, а я хотя бы кровь им попорчу.

— Ты все поняла? — прогремел голос отца, и я нервно переступила с ноги на ногу.

— Да…

— Не слышу!

— Да, сэр! — кивнула я, и сию секунду бросилась на выход из кабинета.

Бежала к лестнице всхлипывая раз за разом, пользуясь тем, что в гостиной никого. У самой лестницы меня прибило к полу, упала прямо на колени, держась за перила лестницы.

Нужно что-то придумать… Я не смогу сделать то, чего они от меня хотят. Так и до нервного срыва недалеко. Нужно бежать, и как можно скорее, пока они не превратили меня в податливую куклу. Поймают, значит судьба моя такая, но я хотя бы попытаюсь.

Только без документов мой путь будет недолгим.

— Лори! Лори, что с тобой? — мама спускалась по лестнице и обнаружила меня в таком виде, что недопустимо.

— Нерв защемило в ноге, — стала подниматься со скривленным от фальшивой боли, выражением лица. — Уже прошло.

— Ты правду мне говоришь? Все хорошо? — попыталась меня коснуться, но я быстро отстранилась.