Неукротимый горец - Донна Грант

Гора Кэрн‑Тул

Лето 1603 года

Хейден Кэмпбелл грязно выругался, перевернув еще одно замерзшее тело на каменистом склоне.

— Этот мертвый! — крикнул Фэллон Маклауд со своего места повыше.

— Они все мертвы.

Хейден выдохнул облачко пара, не обращая внимания на мороз и густой снегопад. Хотя он чувствовал холод, тот не беспокоил его, ибо Хейден был не совсем человек.

Он был Воитель, бессмертный с древним богом внутри его, дававшим ему бессмертие и неизмеримую силу — помимо всего прочего.

Хейден смахнул лед с ресниц, окидывая взглядом покрытый снегом склон и многочисленных мертвых друидов.

— Надо было вернуться раньше.

Фэллон, другой Воитель, подошел к нему, тяжело шагая, взгляд его серых глаз был мрачен.

— Да, надо было, но я беспокоился о Куине. Мы едва успели вытащить его и Маркейл из той проклятой горы.

— Я знаю. — Хейден посмотрел на ненавистную кучу камней. Он всегда любил смотреть на величественные вершины, но, будучи заточенным в Кэрн-Тул на многие десятилетия и вынужденный наблюдать зло, царившее там, он разучился получать удовольствие от гор. — Проклятая Дейрдре!

Дейрдре, та, кто начала все это, наконец-то была мертва. Она была друидом, но из секты, члены которой отдавали свою кровь и души дьяволу, чтобы использовать черную магию. Она была драу.

Существовала еще одна ветвь друидов, маи, которые использовали чистую магию, дарованную от рождения всем друидам для связи с природой, и обуздывали природную силу, свойственную всем им. Маи пользовались своей магией, чтобы исцелять и помогать нуждающимся, а не разрушать, как это делали драу и Дейрдре.

Хейден и другие Воители победили ее. Однако это стоило многих жизней. Слишком многих.

Сотни друидов были заключены внутри горы, чтобы Дейрдре могла пить их кровь и забирать их магию, усиливая свою собственную. Никто не знал, сколько лет Дейрдре, но если бы Хейден верил слухам, она жила уже тысячу лет, происходя из тех времен, когда Воители только-только изгнали с земли римлян.

Воители были созданы благодаря и драу, и маи в ответ на мольбы кельтов о помощи, и Хейден не мог винить друидов. Рим медленно душил Британию, разрушая все, что делало Британию великой. А сами кельты были не в силах победить его.

Друиды сделали для Британии все, что могли. Они понятия не имели, что первобытные боги, которых они вызвали из ада, откажутся покидать людей, над которыми взяли контроль.

Эти боги были настолько сильны, что друиды не могли изгнать их. Единственное, что друидам удалось сделать, — это заключить богов внутри людей после того, как Рим был повержен и покинул британские берега.

И поэтому боги переходили из поколения в поколение в роду и вселялись в самых сильных Воителей.

До тех пор, пока Дейрдре не нашла Маклаудов и не освободила их бога.

Царствование зла Дейрдре продолжалось гораздо дольше, чем Хейдену хотелось об этом думать. Возможно, Дейрдре и была настолько могущественной, но даже драу можно убить.

Хейден улыбнулся, вспоминая момент, когда другой Воитель свернул шею Дейрдре, а Хейден охватил ее огнем.

— Чему ты улыбаешься? — спросил Фэллон, вторгаясь в мысли Хейдена.

Фэллон был вождем их отряда Воителей. Они объединились, чтобы сражаться с Дейрдре и злом, которое она распространяла. Хотя они ожидали, что это затянется на долгие годы, Дейрдре ускорила события, захватив в заложники младшего брата Маклауда, Куина. Вот тогда им и пришлось сразиться с Дейрдре не на жизнь, а на смерть.

— Тому, что Дейрдре мертва, — объяснил Хейден. — Все, против чего мы боролись все эти годы, закончилось. Исчезло.

Фэллон улыбнулся и похлопал его по плечу.

— Замечательное чувство, не так ли? Теперь все, о чем нам надо беспокоиться, — это чтобы друиды нашли заклинание, способное обуздать наших богов. Тогда мы снова сможем жить, как простые смертные.

Обуздание богов было главной темой для разговоров у Фэллона, Лукана и Куина. Дело в том, что у братьев Маклауд имелись жены, поэтому им не терпелось поскорее убрать богов из своих жизней.

А вот Хейден не был так уверен, что хочет снова стать смертным. В этом случае он бы стал слишком слабым.

— Я пойду посмотрю с той стороны горы, — сказал Фэллон. — Может быть, найдем кого-то живого.

— Я думаю, те, кто мог выбраться из горы, сделали это. Их убил холод.

Фэллон выдохнул облачко пара и стиснул зубы.

— Тогда нужно поискать внутри горы. Кто-то мог слишком испугаться и не выйти.

Они оба повернулись к двери посреди скалы, которая стояла приотворенной, как будто ожидая, когда же они войдут в эту обитель зла. Каждый друид был наделен определенной силой. Например, Дейрдре умела двигать камни. Она приказала горе раздвинуться и образовать внутри дворец для нее, укрытый от внешнего мира.

Скрытый от всего.

Друиды умирали ужасной смертью, и не один горец приходил к ней, чтобы освободить своего бога. Если он не вмещал бога, его убивали.

Даже сейчас Хейден чувствовал едкий запах смерти и зла, распространявшийся от горы, все еще чувствовал беспомощность, которая тяжким грузом лежала на его плечах, пока он был заперт в одной из многочисленных тюрем.

Но он стал одним из тех, кому повезло. Хейден вырвался на свободу и сбежал, полный решимости сражаться с Дейрдре, стремившейся управлять миром.

— Зачем кому-то оставаться в этом месте? — пробормотал Хейден, ощущая пробегающий по спине холодок.

Он сжал руки в кулаки и заставил себя стоять неподвижно, не поддаваясь желанию отвернуться от зловещей вершины.

Фэллон задумчиво почесал подбородок.

— Я не знаю, но стоит посмотреть. Мы освободили этих людей и теперь отвечаем за то, чтобы они вернулись в свои дома.

Хейден обдумал слова Фэллона.

— Они могут не захотеть нашей помощи. В конце концов, мы же Воители. Они могут не увидеть разницы между нами и Воителями — союзниками Дейрдре.

— Верно. Но я в любом случае должен посмотреть. Я пробыл в горе всего несколько дней, так что у меня нет таких мучительных воспоминаний, как у тебя.

Хейден, может быть, и не хотел входить в Кэрн-Тул, но пересилил себя.

— Я не боюсь.

Фэллон положил руку Хейдену на плечо и заглянул ему в глаза.

— Я никогда не подумал бы этого, друг мой. Но и не стал бы мучить тебя. — Он опустил руку и улыбнулся. — Кроме того, я хочу как можно скорее вернуться к Ларине. Ты в последний раз осмотри гору снаружи, а я схожу внутрь.