Приручи меня нежно - Элена Макнамара

Боже… Он нашёл меня…

Протянул широкую ладонь и узнаваемо поманил пальцем, призывая подойти ближе. Не сопротивляться. Не привлекать внимания посторонних. Просто сдаться.

Я лишь сильнее закусила щёку изнутри, не сдвинувшись с места. Ещё раз провалить побег, я бы себе не позволила.

— Детка, подойди ко мне! — с нажимом в голосе потребовал мой муж, пока ещё сдерживая своего внутреннего демона. — Пожалуйста!

От наигранной вежливости, которой в нём не было ни грана, меня передёрнуло. Липкий страх сковал тело колючей дрожью, спустившись вдоль позвоночника. Дикая паника туго оплела горло, мешая произнести протест. Смогла лишь отрицательно замотать головой.

— Ты же знаешь, что я не могу тебя отпустить!

Он коротко кивнул в мою сторону и из-за колонны с расписанием поездов вышел один из его преданных охранников. Я предупреждающе выставила руки вперёд. Скрюченные от напряжения пальцы дрожали в такт бешеному пульсу. Меня уже не била мелкая дрожь от промозглого ветра, меня колотило в приступе паники. Вряд ли он позволит мне уйти, он был здесь не для того, чтобы мило пожелать "всего хорошего".

— Пожалуйста, — наконец-то хрипло отозвалась я. — Убери своих людей, — тихо попросила, заметив расставленных по периметру охотников.

— Феликс Абрамович… — начал один из них, обращаясь к моему мужу, но тот взмахом руки приказал ему замолчать.

— Мы это уже проходили, — Феликс недовольно прищурился и двинулся в мою сторону. — Давать тебе шанс в этот раз я не намерен. Ты сейчас же угомонишься, — лёгкий кивок головы и теперь он устрашающе смотрел на меня исподлобья. — И мы вернёмся домой.

— Нет, — мой вскрик утонул в грохоте колёс скорого поезда. — Не-ет.

— Да, София! Да, — он заскрипел зубами, явно теряя контроль. — Я итак, потерял много времени и сил на твои поиски… Я понимаю, — примирительно выставил руки перед собой. — Ты расстроена. Я погорячился, но ты сама виновата.

— Я ничего не сделала, — прошептала себе под нос, потому что устала это доказывать. — Я никуда не поеду, — сказала чуть громче и решительно попятилась назад, всё ближе приближаясь к путям. Широкий перрон всё никак не заканчивался, как бы быстро я не двигалась. — Лучше под поезд, чем опять в золотую клетку!

Движения охранников стали открытыми, торопливыми и резкими, а я отсчитывала секунды, кидая быстрые взгляды на привокзальные часы.

Ещё немного и на первый путь придёт электричка, время остановки которой всего лишь три минуты. И эти три минуты либо спасут мою жизнь, либо станут последними в ней.

Я шумно сглотнула, видя как кольцо преследователей смыкалось вокруг меня, отрезая пути побега. Резкий свист приближающегося состава разорвал гнетущую обстановку, стук колёс усилил моё волнение грохотом в ушах.

— Взять, — отчаянно взревел Феликс, словно собакам, напавшим на мой след.

Я немедля развернулась. В спину летели всё новые и новые приказы меня поймать, и вернуть. Двери вагона с шумом разъехались в стороны, открывая передо мной забитый людьми тамбур.

Загнанный пульс бился где-то в горле, мешая криком попросить людей расступиться. Дёрнув за бегунок на лёгкой спортивной курточке, потянула его вниз. И когда меня ожидаемо схватили за лямку на рюкзаке, я выскользнула, оставшись в одном свитшоте. Краем глаза заметив замешательство на перроне, двинулась вглубь вагона. Не останавливаясь, бежала сквозь хлынувшую на нас толпу. Дерзко расталкивала тех в стороны, не щадя ни своих сил, ни их тел, которые сейчас преградой маячили на пути моей свободы.

Снимая на ходу шапку и освобождая тёмное каре, которое ещё сегодня утром было густой рыжей копной, добежала до середины электрички. Бросила беглый взгляд на наручные часы и выскользнула обратно на перрон.

Спрятала руки в карманы, немного опустила плечи и заставила себя сбавить шаг до почти ленивого. Таким шагом покидали перрон провожающие.

Не выделяться… Вот что было нужно. Через короткое мгновение, легко и без лишней суеты смешалась с толпой, направляясь к выходу из вокзала. Где-то там за плечами оставляя семь лет семейной жизни с Феликсом Сабуровым. И надеясь, что он никогда меня не найдёт…

Новый цвет волос и укороченная стрижка. Контактные линзы, превращающие мои глаза из голубых в зелёные… Запоминающиеся!

Поддельные документы.

И город… Он настолько чужой, что хочется выть от одиночества.

От прошлой меня осталось только имя. Его я не захотела менять, потому что никогда бы не привыкла к другому.

Оглядев себя в крошечном мутном зеркале, пришла к выводу, что выгляжу неплохо для собеседования на новой работе. Голова шла кругом от этой новизны, но у меня просто не было выбора.

Бывший муж мне его не оставил.

Одёрнув короткий пиджак и проверив все пуговицы блузки, подхватила сумочку. Прошла к двери, но прежде чем выйти, оглядела унылую комнату, в которой жила вот уже три дня. Полнейшая разруха общежития сильно контрастировала с роскошью, к которой привыкла. Но я отказалась от золотой клетки, выбрав свободу. Поэтому новый дом казался мне райским местом, где мне ничего не угрожало.

Неторопливо вышла на улицу и с наслаждением прошлась по аллее. Уже вовсю господствовала весна, полностью отображая мой внутренний мир — начало начал. И пусть в кармане было ничтожное количество средств на существование, зато моя свобода дарила мне возможность их заработать. То, чего я была лишена.

Мой бывший муж — Феликс Сабуров — держал мою жизнь в своих властных руках долгих семь лет. Он называл это заботой. Сомнительная забота, когда твоя жизнь контролируется от потребляемых продуктов питания до цвета платья на ужин в честь собственного дня рождения. Бывший муж полностью лишил меня выбора. Я превратилась в податливую послушную куклу, сияя красотой и ухоженностью. Ни в чём не нуждалась… Казалось бы, что ещё нужно для счастья, когда и так всё было.

Но я не считала себя счастливой. С каждым годом мы с Феликсом отдалялись всё больше. Даже сексуальная жизнь с его властным доминированием, стала обыденной, какой-то пресной и искусственной. Мы оба стали роботами. Выполняли часть сделки — брак, который навязали нам наши родители. И я искала утешение в общении с его братьями.

Давид, его старший брат, очаровал меня своей доброжелательностью. Много говорил со мной, интересовался моим самочувствием и мы потихоньку сдружились. Я не видела ничего дурного в подобном общении. Давид был женат, я была замужем — мы были просто друзьями. А потом всё вдруг пошло прахом и мне пришлось испытать на себе весь гнев, на который только был способен Феликс Сабуров.

Я бежала без оглядки, больше ни секунды не желая дышать с ним одним воздухом. Ставила жирную точку в наших отношениях, раз уж он не мог её поставить. Но точно знала, что он попытается найти меня. Самолюбие не позволило бы ему отпустить меня без боя. Поэтому я должна была быть готова, к очередному раунду.