Будь чудом. 50 уроков, которые помогут тебе сделать невозможное - Регина Бретт

Посвящается

Га б р и э л ь,

моему первому чуду

Все мы каждый день проходим мимо творцов чудес.

Бо́льшую часть времени они маскируются под обычных людей: учителей, парикмахеров, медсестер, секретарей, кассиров, таксистов и им подобных.

Никогда не забуду тот день. Я была сплошным комком нервов. Остановилась, чтобы заплатить за парковку на открытой площадке. На большинстве парковок заведено так: притормаживаешь у будки – человек просовывает руку сквозь маленькое окошко, берет деньги, выдает сдачу, и ты катишь дальше. Ты никогда не встречаешься с ним взглядом, и ни один из вас не запоминает этой встречи.

На этот раз служащий встал во весь рост, просунул в дверь голову и одарил меня широчайшей улыбкой. Он взглянул мне прямо в глаза, поздоровался, пожал мне руку и благословил. Только потом я уехала.

Он сказал, что любит свою работу и считает своим долгом благословлять людей, когда они проезжают через парковку, чтобы продолжить свой день. В том, что для меня было просто сбором денег, он видел миссию собственной жизни. Я рассталась с ним, увезя с собой чувство обновления и покоя.

У всех нас бывали такие моменты. Они возникают, когда оказываешься рядом с людьми, которые знают, что каждый человек имеет значение, что деньги не главное и что можно просто начать множить добро там, где ты находишься.

В мире столько проблем, что легко растеряться. Часто приходится слышать, как кто-нибудь говорит: «Почему кто-нибудь что-нибудь с этим не сделает?» А может быть, эти слова слетают и с ваших уст – как слетали с моих. Мы слышим плохие новости и шепчем: «Исправить это может только чудо». И ждем, ждем, ждем, чтобы кто-нибудь другой стал чудом.

Но чудеса – это не то, что делают другие люди. А то, что создает каждый из нас. Они случаются, когда обыкновенные люди совершают необыкновенные поступки. Быть чудом не значит решать проблемы всего земного шара. Это значит совершать перемены в своей гостиной, на своем рабочем месте, в своем районе, в своем сообществе.

В течение последних 26 лет я имею честь быть обозревателем газеты Plain Dealer в Кливленде, а до этого работала в Beacon Journal в Акроне. Я сижу в первом ряду на спектакле жизни. Обычные люди самых разных профессий раскрывали мне свои сердца и делились со мной рассказами о том, как они делали невозможное возможным. Ты познакомишься с некоторыми из них, поскольку часть очерков, вошедших в книгу, изначально была опубликована в этих газетах.

История моего заболевания раком побудила меня написать первую книгу – «Бог никогда не моргает. 50 уроков, которые изменят твою жизнь». Я написала эти первые 50 уроков в благодарность за то, что дожила до своих 55 лет. Когда 13 лет назад я облысела после химиотерапии и ослабела от облучения, то совсем не была уверена, что мне когда-нибудь удастся постареть. В этом путешествии я познакомилась с несметным множеством людей, переживших рак. Они научили меня делать то, что возможно в данный момент, каков бы ни был прогноз.

Эти 50 уроков путешествовали по миру. Вначале как газетная колонка. Затем как рассылка по электронной почте, адресованная всей стране и миру. А потом они стали книгой. Генеральные менеджеры, пасторы, судьи, социальные работники цитировали их. Их перепечатывали в сотнях брошюр, церковных бюллетеней и газет маленьких городков. Люди носят перечень этих уроков в бумажниках, приклеивают их на стенки рабочих столов, прикрепляют магнитами на холодильники.

Как-то я услышала высказывание: мол, люди читают, чтобы не чувствовать себя одинокими. Надеюсь, новые очерки и истории из книги помогут тебе принять себя таким, каков ты есть, и побудит стать своим лучшим «я».

Мы не можем решить все проблемы на свете. Но в этом нет ничего страшного. Все, что необходимо сделать, – начать действовать прямо здесь, прямо сейчас. Если мы просто сделаем это, то полностью изменим наш мир.

Есть старая шутка: «Если ты считаешь себя слишком маленьким, чтобы что-то значить, значит, ты никогда не ночевал в одной палатке с комаром».

Всякий раз как я ее слышу, у меня даже уши дергаются при мысли о мощи одного надоедливого крохотного насекомого, которое способно не давать мне спать всю ночь и заставить чесаться весь день. На самом же деле все мы достаточно велики или достаточно малы – словом, мы именно такого размера, чтобы иметь значение.

Когда я работала газетным репортером в Акроне, штат Огайо, однажды сентябрьским днем мне дали задание освещать громкую газетную историю о похищении маленькой девочки. Девятилетняя Джессика Репп уехала из дома на своем розовом велосипеде. Она каталась в двух кварталах от дома, рядом с ней остановилась машина, и сидевший за рулем мужчина спросил, знакома ли она с кем-нибудь из тех, кто здесь живет. Затем вышел из машины, открыл багажник и притворился, будто что-то оттуда достает. Внезапно он схватил Джессику, остановившуюся на тротуаре, швырнул ее в багажник и умчался прочь.

Папа Джессики обратился в новостную редакцию Beacon Journal, умоляя нас написать статью о его пропавшей дочери. Он позвонил во второй половине дня, и мы не могли написать что-нибудь сверх немногих известных ему фактов и общего описания девочки. Полиция еще не сообщила никаких подробностей расследования, поскольку прошло слишком мало времени. Фактической информации было немного. Это случилось до появления Amber Alerts[1]и круглосуточных новостей на бесчисленных кабельных каналах. Одна из наших репортеров, Шерил Харрис, осталась в тот день на работе допоздна, чтобы выспросить у отца все возможные подробности. Она же позаботилась о том, чтобы на следующий день в газете появилась фотография девочки. Шерил едва хватило времени, чтобы написать пару строк помимо описания девочки с белокурыми волосами в розовой футболке.

24 часа спустя Джессика все еще числилась пропавшей без вести. К тому времени новость уже разлетелась по всем СМИ. Я стояла у ограды дома девочки вместе с толпой других репортеров в ожидании плохих новостей – мы почти не сомневались, что они будут плохими.

Любой полицейский скажет, что, если ребенок числится среди пропавших больше 24 часов, этот ребенок уже не вернется. В дом и из дома ручейком текли люди: священники, соседи и прихожане церкви. Это уже напоминало похороны.