Том Верное Сердце - Ян Бэк

Давным-давно жил-был неподалеку от Страны Сказок маленький Том Верное Сердце. Он был младшим в прославленном семействе Верных Сердец, семействе сказочных героев. От нашего города он жил очень далеко, а от нашего времени еще дальше — в резном расписном деревянном домишке у оживленного перекрестка, на опушке густого темного леса, тогда, когда, собственно, и происходили все сказки на свете. В этом домишке вместе с Томом жили его добрая матушка и шестеро старших братьев.

Всех шестерых братьев Тома звали Джеками. Неужели их звали Просто Джек, Джек-Простак, Джек-Силач, Джек Победитель Великанов, Джек-Малютка, Джек Бобовое Зернышко и Джек-Щеголек? Так, да не так.

Слава об этих Джеках гуляла по Стране Сказок от края и до края. Джек, Жако, Жак, Джеки, Джексон и Джейк были как на подбор высокие, крепкие, храбрые и горластые молодые люди. Когда им случалось бывать дома вшестером, в стареньком деревянном домишке становилось так шумно и так тесно от Джеков, что он едва по швам не лопался. Все шестеро братьев были знамениты — и заслуженно.

Именно эти братья-храбрецы, эти шестеро прославленных героев-Джеков и играли главные роли в самых страшных, самых увлекательных, самых нелегких и романтических приключениях, какие только происходили в Стране Сказок.

Все самое интересное всегда происходило только с Джеками.

* * *

С годами младший брат Том Верное Сердце превратился в доброго и послушного мальчика с живой фантазией. Для своих лет он не был ни высок, ни крепок и в отличие от братьев рос худеньким и жилистым. Шевелюра у него курчавилась от природы, а у братьев прямые волосы спадали на плечи, на манер викингов.

Кудри у Тома никак не желали лежать ровно, и в тех редких случаях, когда он подпускал к ним маму с гребешком, у нее уходила уйма времени на попытки их расчесать. Волосы торчали так дико и необузданно, словно их постоянно трепал ветер. Глаза у Тома были черные, как у мамы, а не того ярко-голубого цвета, что у отца и братьев.

С младенчества, стоило Тому наслушаться от братьев рассказов о страшных приключениях, как его мучили кошмары. Ему снились волки, которые поджидали его в самой черной чащобе, оскалив слюнявые зубастые пасти. Ему снились великаны, людоеды, мрачные подземелья и улыбающиеся злодеи в черных плащах. И даже в те редкие спокойные вечера, когда дома оставались только Том с мамой, мама всегда хотела, чтобы они посидели в обнимку у очага, и тогда она просто не могла удержаться и не рассказать ему пару-другую старинных и по-настоящему страшных сказок. Ведь, в конце концов, сказками их семейство занималось профессионально…

Беда была вот в чем: Том носил в сердце ужасную тайну. Тайну, которую держал за семью замками. Он не был похож на своих братьев не только снаружи, но и внутри. Том был ни чуточки не храбрый.

Той же ночью.

Маленький Хохоток Браунфилд, эльф-подмастерье, закутавшись в черный плащ, мчался по ночному лесу, словно призрак. Двигался он быстро и бесшумно. Под ногами, едва касавшимися земли, потрескивали груды промерзших листьев. Это было первое ответственное поручение, которое доверил ему кузен Цицерон, и Хохотку не хотелось обмануть его ожидания. Подмастерье очень боялся ошибиться. Он потрогал висевшую через плечо сумку: внутри прощупывался конверт. «Уф, — подумал Хохоток, — никуда не делся, цел-целехонек». Неподалеку раздалось жутковатое тявканье лисицы, и Хохоток едва выше себя не прыгнул — так оно было близко. Стало совсем холодно, и теперь уже скоро леса по колено завалит первым снегом.

* * *

Домишко Хохоток нашел быстро. Он был в точности такой, как рассказывал Цицерон. Стоял среди деревьев на самой опушке, поблизости от перекрестка, от которого расходились дороги к Четырем Воротам — любимые дороги сказочных героев. В домишке было темно, должно быть, все спали, — только из трубы поднималась тоненькая ленточка дыма да над крыльцом мерцал ночничок, словно бы говоря: «Добро пожаловать, путник!»

Хохоток рассмотрел домик с опушки. Главное — чтобы его никто не заметил. В домике было три оконца с одной стороны и три — с другой, выходившие на небольшой огороженный садик. Под самой крышей виднелось крошечное чердачное окошко.

«Наверное, это комната Тома», — подумал Хохоток, вприпрыжку перебежал дорогу и подскочил к боковой двери.

— Теперь надо поосторожнее, — прошептал он. — Вспомни, чему тебя учили.

Он отворил дверь и тихо, словно призрак, растворился в полумраке кухни. Замерев в темноте, он приложил ухо к внутренней двери. Слышалось уютное потрескивание огня в очаге и глубокий бас, рассказывающий какую-то историю, видимо, очень интересную (это Жако вернулся из очередного путешествия). Хохоток едва не свалился в семимильный сапог (излюбленный фасон сказочных героев), который кто-то бросил на полу прямо у входа. На выполнение первого в жизни ответственного задания у Хохотка ушло полсекунды. Закончив работу, он с разных сторон поглядел на то, что у него получилось. Получилось хорошо. Он выполнил все указания Цицерона по поводу письма, выполнил точнее некуда. Он молодец.

Из-за закрытой двери внезапно донесся возглас, а затем — взрыв смеха, отчего сердце у Хохотка так и заколотилось.

— Хорошенького понемножку, малыш Хохоток, — прошептал он, тихонько направился прочь, в холодный лес, и вскоре тенью растаял среди деревьев.

* * *

В тот вечер, как и во многие другие подобные вечера, когда Том отправился спать в свою каморку на чердаке, братья всячески дразнили его и потешались над ним. Они дико завывали под лестницей, просовывали лохматые головы между балясинами и показывали Тому языки.

— Они просто дразнятся, — сказала мама, когда зашла пожелать Тому спокойной ночи. — И ни капельки не хотят тебя обидеть. Они лихие, могучие и храбрые и стараются закалить тебя, чтобы ты стал, как они. И знаешь, Том Верное Сердце, когда-нибудь ты станешь самым сильным из них, причем по-своему. Не бойся, настанет и твоя очередь. Просто ты еще совсем маленький и можешь пока не думать о приключениях в большом мире. — И она ласково засмеялась, поцеловала его в лоб и взъерошила ему волосы.

Когда она закрыла дверь, Том выглянул в окно посмотреть на темный лес и на большой мир за забором. Деревья со своими страшными тайнами так и теснились у самого окна. «Через месяц мне будет двенадцать, — подумал Том. — Скорей бы». Где-то глубоко-глубоко у Тома в сердце какая-то его частичка была уже готова на любые приключения, ждала встречи с любым злодеем, будь то человек или дикий зверь.

Мама и табунчик диких братьев постоянно подшучивали над ним — хотя и ласково, просто потому, что он был младший. Но Том приходил в восторг при мысли о том, как когда-нибудь он тоже совершит отважный подвиг — и тогда они увидят, каков их младшенький на самом деле.