Стендап - Гаянэ Павловна Абаджан

Гаянэ Абаджан

Стендап

Осознанность

Обожаю стендап, но не пассивной, а активной любовью. Не то чтобы я с ним выступала. Нет, я из тех, кто му-му на словах, а в голове крутится- крутится.

И вот, чтоб глаза от мыслей не лопнули я начала писать. Всё по честному. Зарегистрировалась на сайте для писателей и стала там излагать. А сайт оказался очень активный (он сейчас примерно с апреля заблочен хозяином — не выдержал плюрализма мнений своих прикормленных графоманов, и вывесил объявление: между собой в личку переписываться можно, а новые публикации и комментарии — временно "нет!!!")

Короче, начала я там растекаться мыслью по древу и, как старожилы, так и неофиты принялись меня чмырить: "Это — не литература". То есть ихни упражнения "птички прилетели/ осень золотая" или "Иду я с бластером, над головой четыре сиреневые луны, а мне на встречу фиолетовый с выпученными глазницами, одна на проводочке висит" это — высокий достойный сайта штиль, а моё "делала я сегодня ленивые голубцы и…" — это "вали отсюда нафик со своими постами. Иди в инстограм". Дальше по правилам сайта не посылали.

Но у меня как раз для такого братства характер полностью сформирован — так что я сразу поняла: "Наконец-то обрела себе активных собеседников!" И главное — чтоб мои тексты обсирать, то приходится им их ещё хоть по диагонали, но почитывать: что я там нынче готовила. То есть какая-никакая, но аудитория! А рейтинг на сайте выстроен по принципу баллов за количество публикаций и комментариев. И мои писательские дела бодрым темпом пошли на лад. Через год я уже могла с уверенностью утверждать, что "не с вашим рейтингом мне хамить, парниша".

Но в конце концов всякая умная мысль по теории вероятности рано или поздно достигает хоть на мгновение любой головы. И однажды я поняла, что есть у моих потоков сознания — есть у них свой официальный стиль. Я просто пишу стендапы. Но будучи крайне застенчивой пожилой женщиной не выхожу с ними даже к соседкам на лавочку.

Вспомнила, о чём мечтала

О каком муже я мечтала? Хотела, чтоб он чем- нибудь реально интересовался. Вот чем угодно: футболом, рыбалкой, марки собирал, и радовался жизни. И мне бы не мешал. Такой у меня был сложный сценарий: на работе бои без правил, а дома — покой и тишина. Но без психологической грамотности алгоритм выбора партнёра дико подводил. Я всё время притаскивала к себе кого-то смазливого, но буйного, такого что и в ванной не укроешься.

Психиатр! Белковский сказал, что психотерапевт, это — семейный врач будущего. А я это ещё лет двадцать пять назад для себя решила. Прозрение пришло на собственном опыте, когда было во всех отношениях хреново, и захожу в больницу МВД, а там во все кабинеты очереди нев-меряные, а под этим кабинетом никого. Менты боялись сильно о себе правду светить, потому что с работы чтоб не вылететь со своими "сквозняками". И только комиссуясь на пенсию, приоткрывали завесу тайн души, после чего счастливые бежали на комиссию по определению процента потери трудоспособности. Такие себе вымотанные непосильным трудом сорока пяти летние лоси.

Так вот, зашла я в единственный кабинет, куда не было очереди, и осталась всем довольна. Пилюли навыписывали и чтоб кровь по мозгам лучше циркулировала, и чтоб засыпала хорошо, и чтоб днём некоторая пелена безразличия присутствовала на размахивающие руками объекты.

Наш доктор — Ольга Фёдоровна, себя для нас старалась называть нефрологом, чтоб уже не сильно комплексовали.

Вообще, психиатры — самые прекрасные люди на планете, они лучше всех знают какой писец и кипяток ходят по мозгам у …всех. И это знание, как боль, постоянно присутствует в их жизни. Смотрят они по сторонам, а кругом сплошные диагнозы курсируют. Так что в моих глазах это исповедальная профессия.

Ольга Фёдоровна, заводя на мой случай себе в картотеку карточку, сказала:

— Не допустим, чтоб как тот — с пистолетом по рынку бегал.

— Кто? — тихо ужаснулась я.

— Да, только что из района постового привозили.

— А, — успокоилась я немного. У меня, слава Богу, закреплённого за мной оружия так никогда и не появилось, только запись "В стрессовом состоянии оружие не выдавать".

Как известно, люди делятся на основные две группы: те которые сами к психиатру приходят, и те кого приводят. Вот я — сама пришла, и это стало для меня шестой точкой опоры в жизни.

Вообще- то я этот рассказ собиралась писать о том, как я стендап Вани Усовича "Ещё один день" смотрела. Я особо таким не увлекаюсь, там Гришковцы всякие не по моей линии. А тут выслушала. Потом второй раз выслушала с конспектом, структуру нарисовала, и в третий — с хронометражем. Уже этот Ваня у меня из ушей полез, но я трудолюбивая и любознательная. Изучила темы, темп, как он в своём моно-спектакле охватил от кофе по три сотни, до "берлинского пациента". Про этого "пациента" я даже оживилась со своим мнением (не беспокойте беспокойного), потому что мы, конечно, из соседнего государства на него смотрим, и слегка ушиблены многочисленными рЭволюциями, сознание уже под углом видит. Но если ПАЦИЕНТА не совсем убить хотели, а только лишить части здоровья, то тут я не понимаю: "Зачем?", ведь и так хорошо видно что он УЖЕ как говорят наши весёлые женщины: "Я вже така, як треба".

А с чего началось? Во время первого просмотра Вани Усовича я посмеялась, но задумалась. Всё же преддверие Нового Года, типа итоги подводим, Пошла в зеркало смотреть: "С чем мы в завтрашний день собрались?". Стою, любуюсь:

— Дожила! Дожилась, то есть! А как всё классно начиналось, в девяностые!

Вы заметили сколько сейчас всего про девяностые пишут? Это типа отбежали от опасного места и со стороны разглядывают: "Как там оно шанарахнуло!" Прямо модной темой опять стало. Такое впечатление, что машина времени тендер объявила "Вернуться и исправить".

******

Как это прекрасно, когда никто не лезет под локоть: "А что ты там пишешь?!" Вот сочиняла на днях "Гоша — бухгалтер" и ухватили меня "вовремя" под локоток, и всё — несколько сочных абзацев "уронила в пропасть". Но ничего, мы их нагоним на других персонажах.

Вообще, писать — кайф. Тихо сижу, я — никому не нужна, мне